Сорвав с себя верхнюю половину одежды, сотрудницы гальванического цеха принялись исполнять весьма откровенный танец. Рыбаки сорвали с себя и нижнюю половину. В восторженном реве потонули даже звуки Ramsteina.
— Какое, однако, у них вредное производство, — выдавила Ольга, не зная, куда глаза девать.
Даша, напротив, вдруг принялась внимательно вглядываться в обнаженные плечи и спины.
— Интересуешься? — Полковник с ехидством следил за ее реакцией.
— Очень, — пробормотала Даша. В глазах ее были одновременно испуг и недоумение.
Полетаев начал беспокоиться:
— Что? Что ты собираешься делать? Мне не нравится выражение твоего лица.
— А уж как мне твое не нравится! Но я же молчу. Скинув свитер, под которым, впрочем, была футболка, Даша вышла на середину круга. Затем, как бы невзначай, положила руку на плечо одной из танцующих, та тут же со смехом закружилась вокруг нее.
Лицо полковника стало похоже на слегка перекошенный ромб. Он словно пытался заглянуть в другое измерение. Даша тем временем дружески поглаживала работницу гальванического цеха по спине.
— Леш, а когда же следующий пункт программы? — спросила она.
— Ты о чем? — раскрасневшийся Леша, вот уже битый час пытающийся добиться взаимности от Ольги, с готовностью обернулся.
— Как о чем? О стрельбе на пиво. Я, между прочим, в школе сорок восемь из пятидесяти выбивала.
— Сорок восемь чего? — поинтересовалась одна из танцорш.
— Очков, разумеется.
— Кому? — Девушка залилась хохотом. — Отличникам?
— Да, я отлавливала отличников в туалете и выбивала им глаза вместе с очками. — Даша шутила, как могла. — Предлагаю вспомнить детство.
— Мы ведь уже стреляли, — без особого энтузиазма сказал Артур. Он так прилип к одной из девушек, что практически с ней сросся. — Вам не понравилось.
— Нам не понравилось, что ты бегал по улице голый. А как ты стрелял, я лично не видела.
— Так вы же нам и не дали!
Даша решила прибегнуть к последнему аргументу:
— Господин Даслер, вы не против пойти пострелять на пиво?
— Разумеется, против! — проквакал Полетаев из своего угла.
— Герр Даслер согласен, — перевела Даша. — Он сказал, что это фантастическая идея.
— Что-то я не слышал слово «фантастическая», — с сомнением протянул Артур. Но между ним и девицей уже появился небольшой зазор.
— Просто я перевожу художественно.
— И оттого получается в два раза длиннее?
— Ну как хотите.
Даша цепко ухватила полковника за рукав и принялась тянуть.
— Мы пошли стрелять. Где ружья?
— Я с вами!
Леша одной рукой подхватил взвизгнувшую Ольгу, а другой — полуголую коллегу.
— Правда, стрелять придется по очереди — мишеней мало.
— Ерунда, мы можем стрелять во что угодно!
— Это очень плохая идея, — сказал полковник по-русски без малейшего акцента.
— Я сейчас все объясню.
Даша почти силком выволокла его в сени и захлопнула дверь.
— Ты ничего особенного не заметил?
— Что я должен был заметить? — Полковник пыхтел и отдувался.
— В девушках.
— У них красивые груди.
— Ну слава богу! — обрадовалась Даша. Полковник посмотрел на свою подругу с подозрением.
— То-то ты их так ощупывала…
— Ты заметил? — Даша обрадовалась еще больше.
— Это заметили все. Так что, думаю, на внимание мужчин, по крайней мере в этой компании, тебе рассчитывать больше не стоит.
— Ой, да хватит тебе! Лучше скажи, что ты заметил у них особенного, кроме груди?
— Они хорошо сложены.
— Умница. Я тебе еще кое-что скажу — у них мышцы стальные.
— Мышцы? — Полетаев брезгливо поморщился. — При чем здесь мышцы?
— При том, что в этом доме мы оказались не случайно.
— Разумеется, не случайно, тебя же знакомый пригласил.
— Да какой он мне знакомый? — Даша рассмеялась. — Я этого Лешу первый раз в жизни увидела.
— Что?!
Даша с размаху захлопнула полковнику рот рукой.
— Ты чего орешь?
— Я же по-немецки, — промычал из-под ее ладони Полетаев.
— Да хоть по-китайски. Можно же тихо спрашивать… — Она осторожно опустила руку. — А ну выйдем…
Они вышли на морозный двор. Звезды перемигивались в лилово-черном небе влажно, весело, даже не верилось, что вокруг зима.
— Ты хоть понимаешь, во что ты и меня, и себя впутала? — спросил полковник как можно тише — звуки разносились с поразительной ясностью.
— Пока не очень, но, кажется, понемногу догадываюсь.
— Ненормальная! — бесновался полковник. — Быстро отвечай, чья это дача?
Даша отмахнулась.
— Откуда я знаю! Это сейчас не главное.
— А что главное?
— Главное, что теперь я точно поняла, они это все вместе подстроили!
— Кто? — У Полетаева было жуткое выражение лица. — Что?
— Да рыбаки, кто ж еще!
— С целью?
— Сойтись с тобой как можно ближе, подружиться.
Полковник принялся обыскивать себя в поисках портсигара.
Даша оглянулась, не появились ли рыбаки.
— Я думаю, что мои первоначальные предположения близки к истине, — прошептала она. — Действительно, это банда преступников. Они заранее заготовили дачу, на самом же деле это никакая не дача, а настоящая гостиница! Все комнаты с двуспальными кроватями и на полотенцах надписи «Добро пожаловать». В каком нормальном доме будут такие полотенца?
Полковник кивнул.
— Я с этим и не спорю. Ты не ответила, зачем им я?
— Думаю, все очень просто — они перемудрили. Ты выдал себя за птицу большой величины, и они решили, что ты прибыл сюда для встречи с президентом!
— Ну конечно! — Полковник всплеснул руками. — Ему, кроме меня, больше встретиться не с кем.
— Не с тобой лично, а с сыном…
— Да на кой черт нашему президенту сыновья хоть Даслера, хоть Макдоналдса!
— И тем не менее связь есть, — упрямо настаивала Даша. — Готова побиться об заклад, что рядом находятся еще несколько таких же отелей, где, возможно, и остановится президент в свой приезд.
Найдя наконец портсигар, Полетаев вытряхнул сигарету, долго ее разминал, хмурился.
