— Хорошо! Не хотите на лошадях, давайте пойдем в казино…
Я подавилась омлетом и закашлялась. Федя, щедро размахнувшись, уважил меня ладонью по спине, омлет распался на молекулы и провалился внутрь.
— Значит, договорились? — Сквозь выступившие на глазах слезы я увидела, как Мегрэнь торопливо кивнула. — Ладно, встретимся чуть позже, сейчас мне нужно позвонить мамочке…
Федя стремительно вскочил, шаркнул ножкой и умчался. Проводив его взглядом, я мстительно сказала:
— Надеюсь, это у него живот скрутило… — Допив кофе и выдержав деликатную паузу, я невзначай обронила: — А мы, я слышала, идем в «Посейдон»?
— Ага. Ты же знаешь, я думала…
— Я знаю, что ты думала.
Иногда мне кажется, что я уже настолько хорошо изучила Мегрэнь, что даже неинтересно…
Расправившись с завтраком, мы вышли из дверей ресторана и сразу увидели администраторшу Соню, сидящую за столиком под пальмой. В холле на многочисленных диванах сидели беззаботные отдыхающие. Мы с Мегрэнью, не сговариваясь, мелко просеменили прямо к кадушке.
— Доброе утро, Соня!
Соня подняла на нас глаза, и они стали большими и круглыми.
— Это вы?
— Наверное, — отозвалась Мегрэнь, не смущаясь, впрочем, подобным приемом. — А что?
— Вы же… это… уехали.
— Обратно приехали, — махнула рукой Тайка и доверительно пояснила: — Паспорта-то, Соня, мы у вас не забрали…
Лицо у Сони вытянулось, и она стала похожа на морковь с глазами.
— Так их забрали… товарищи…
— Чьи?
— Из органов…
— Чьих? — хоть я и считала, что теперь ничему не удивлюсь, оказалось, что ошибаюсь. — О чем вы говорите?
— Товарищи из органов, — упрямо повторила администраторша. — Сегодня ко мне подошли двое, представились, сказали, что необходимо изъять ваши документы. Я и отдала. Не первый год, слава богу, в системе работаю, понимаю…
Поскольку мы в системе не работали, то ничего не поняли. Кроме того, что паспортов наших у Сони нет.
— И кто это был? Из какой конторы? Вы у них документы посмотрели? Фамилии, должность?
— Зачем? — удивилась Соня. — И так все понятно. Кому еще могли паспорта понадобиться?
Мне захотелось придушить эту безмозглую брюнетку, но Мегрэнь держала себя в руках.
— Где они сейчас?
— Откуда же я знаю? — пожала плечами Соня. — Ушли. Ой, не ушли, вот они!
Соня ткнула пухлым пальчиком нам за спину. Из дверей туалета в холл вышли два здоровых мужика в деловых костюмах. Один был постарше, с висками, уже подернутыми сединой, другой, помоложе, был огненно-рыжим. Я растерялась.
— Сколько же это будет продолжаться? — вдруг дурным голосом взвыла Мегрэнь и, сорвав с моего локтя шерстяную кофту, бросилась им навстречу.
Люди в холле удивленно замерли и подняли головы. Мужчины остановились, в изумлении разглядывая подскочившую Тайку. За моей спиной испуганно охнула Соня.
— Это просто невыносимо! Невыносимо! — в срывающемся голосе подруги звенели слезы. Отчаянно заламывая руки, она буквально кидалась на грудь обалдевшим мужикам. — Ну вы же должны что-нибудь сделать! Должны помочь! В конце концов, это бесчеловечно!
Тут Мегрэнь сделала душераздирающую паузу с закатыванием глаз. Аудитория с выпученными глазами замерла, ожидая продолжения. Пытаясь оторвать от себя неистовствующую Мегрэнь, Рыжий грязно выругался. Аудитория неодобрительно зароптала. Поняв свою промашку, мужик торопливо забормотал:
— Гражданка, гражданка, успокойтесь… Все будет хорошо… успокойтесь, гражданка…
Но наша гражданка, достойная дочь своей страны, успокаиваться не желала и выдала еще одну душераздирающую тираду:
— Вы не должны, не должны! Как мне теперь жить, как смотреть в глаза своих детей?! Господи, помоги мне!
Оглядываясь на умирающих от любопытства окружающих, второй мужик активизировался и, отдирая Мегрэнь от груди товарища, пообещал:
— Конечно, конечно, мы вам поможем… Что вам нужно?
Недолго думая, Мегрэнь перекинулась на его грудь:
— Вы же Петюнины охранники?
— Чего? — изумился мужик, вытаращив глаза. — Какой еще Петюня?
— Ах, извините, значит, я ошиблась! — заявила вдруг Тайка, отпихнула мужика и, зябко кутая руки в мою кофту, задрала нос кверху и направилась в сторону женского туалета. Проходя мимо меня, она бросила: — Пойдем, Света…
Я захлопнула рот и побежала за подружкой.
Через минуту мы оказались на улице. Не задерживаясь в известном заведении, мы прямым ходом махнули в окно. Пробравшись зарослями почти до самой ограды, увидели небольшую деревянную скамейку и сели.
— Узнала? — Тайкин голос звенел от возбуждения.
— Кого?
— Голос… Это же тот хрипатый, что с Клепой нас за воротами ждал…
— Точно… — подумав, согласилась я. — Только, чтобы услышать голос, можно было выбрать другой способ. Например, подойти и спросить, как Пройти в библиотеку…
— Да? — иронично хмыкнула Мегрэнь. — А для этого?
Тут она тряхнула кофту, которую держала, и в руках у нее оказалось два паспорта.
— Батюшки! — ахнула я. — Да как же ты их достала?
Светясь от гордости, Мегрэнь скромно буркнула:
— Зря я, что ли, с Натиросовым по автобусам моталась?
Я безмерно восхитилась подружкой, но сочла нужным сказать:
— Не думаю, что Натиросов бы это одобрил. Он тебя учил ловить карманников, а не самой тырить…
— А Натиросов говорил, что хороший опер все может: и стырить, и на место положить!
Глядя на Мегрэнь, я весело рассмеялась:
— Ладно, марафетчица, сдаюсь! Только погляди на всякий случай: наши паспорта ты сперла или нет?
Высоко над нами, на толстом корявом дубе, сосредоточенно стучал клювом дятел, усердно осыпая наши светлые головы трухлявой пылью. Наблюдая за прилежным работником, мы не менее усердно обсуждали наши дальнейшие планы. В большинстве своем они отличались друг от друга, как юг от севера, однако это вовсе не мешало нам приходить к общим выводам. Счастливое возвращение законных документов обоюдно улучшило наше настроение и позволило надеяться, что не все так уж и плохо.
Прошло довольно много времени, наконец мы поднялись, стряхнули с голов труху и потихонечку побрели в сторону пляжа.
Народу в «Посейдоне» пока было немного, и мы незаметно шмыгнули в интимный полумрак бильярдной.
— И где он?
— Вероятно, опять договаривается о чем-нибудь с очередной официанткой… — съязвила я, Мегрэнь позеленела. — Шучу, — добавила я торопливо, — вон он идет!
