– Ты теперь саксонская принцесса, – сказала
Ксантия. – Время – средние века, примерно 800-й год нашей
эры. – И с улыбкой добавила: – Только никаких трусиков.
Уважающие себя женщины никогда не носили белья. Трусы ассоциировались со
штанами, которые носили мужчины. Если муж обнаруживал, что его жена в них, он
считал, что она ему изменяет. Это лишний раз доказывает, как глупы мужчины. Впрочем,
они всегда такими были. Давай я тебе помогу.
Одежда сидела великолепно. Верх туго обтягивал грудь Хизер и
шнуровался от горла до пояса. Юбка широким раструбом ниспадала с ее бедер.
Рукава были длинными, с узкими манжетами. На ее шее было тяжелое кельтское
ожерелье с выгравированным на бронзе сложным узором. Это было ее единственное
украшение, не считая простой золотой ленточки для волос, которую Ксантия
укрепила над бровями Хизер. Ее волосы ярко-коричневым водопадом ниспадали по ее
плечам на саржевую, отделанную мехом мантию.
Ксантия постояла со склоненной набок головой и полюбовалась
на свою работу.
– Прекрасно. Годится.
– Никаких туфель? – спросила Хизер, увидев свое
отражение в высоком зеркале на подвижной раме. «Боже милостивый, – думала
она, – неужели это я».
Она получила пару кожаных полуботинок, и превращение было
завершено. Хизер гордо выпрямилась. Она была великолепна – с выпяченной грудью,
сосками, направленными вверх, с надменно поднятым подбородком.
– Ты – до кончиков мизинцев дочь короля. – Зеленые
глаза Ксантии разглядывали ее. – Никогда не подумывала об
артистической карьере?
– Возможно. – Хизер не могла избавиться от
королевских манер принцессы. – А какой сегодня сценарий?
– Не нужно, чтобы ты много знала. Достаточно сказать,
что ты принцесса Моргана и что тебе доверено доставить важное послание твоего
венценосного отца одному из его военнокомандующих. Просто играй со слуха. Ты
справишься.
Ксантия просто кипела от возбуждения. Когда она увидела свой
замысел воплощавшимся в жизнь, она очень взволновалась, отчего ее соски встали
по стойке «смирно», как часовые, которые всегда наготове, на охране ее
расселины. Что у нее за замечательное занятие! Принося радость другим, получать
ее самой!
Она проводила Хизер вниз по лестнице и провела через сад к
опушке леса, окружавшего его. Там было темно и мрачно. Хизер почувствовала
дурное предчувствие. Хотя и далекое от испуга, это чувство добавляло адреналина
ей в кровь. Ксантия подвела ее к арке, открыла ворота и слегка подтолкнула.
Хизер очутилась за пределами имения. Ворота закрылись, и она
оказалась одна. Пути назад не было. Вокруг стояла мертвая тишина. Верхушки
деревьев пламенели в свете закатного солнца. Небо светилось оранжевым на
западе, остальное погружалось во тьму. Неровная каменистая дорога манила,
бледная пыльная полоска, петлявшая по опавшей листве. Хизер пошла по этой
дороге, держа голову высоко поднятой и с прямой спиной. Каждый треск сучка или
шелест листвы заставляли ее хвататься за украшенную драгоценными камнями
рукоятку небольшого кинжала, висевшего у нее на поясе. Она чувствовала, что
окажется в смертельной опасности, если попадет не в те руки. Деревья и
кустарник поредели. Хизер ощутила привкус соли на своих губах и услышала рокот
корнуоллского залива, разбивавшего свои волны о прибрежные скалы. Спуск
становился более трудным. Здесь дорога переходила в грубо вытесанные в скале
ступени. Хизер двигалась с осторожностью, тщательно выбирая, куда ступить. Так
она шла до тех пор, пока не достигла пляжа и не обогнула выступа в скале, что
она поняла по освещению, отличному от света заходящего солнца – ярко
пламенеющего шара на горизонте.
Тогда, когда было уже поздно ретироваться, она поняла, что
свет шел от огромного костра. Языки пламени тянулись к проплывавшим мимо ночным
облакам, и в этом свете она увидела группу чужеземцев. В следующую секунду она
почувствовала, как ее обхватили железные руки. Она била руками куда попало и
лягалась, но человек, державший ее, только ухмылялся и тащил в круг света
костра. Хизер смогла разглядеть резного змея на носу большой лодки, стоявшей на
якоре недалеко от берега. Теперь она с замирающим сердцем смотрела на своих
пленителей. Косматые меховые куртки, штаны из сыромятной кожи, шлемы. Все они
носили бороды, у них были длинные волосы, у некоторых заплетенные. Они были
вооружены топорами и широкими мечами. Хизер была захвачена смертельными врагами
своего отца, кровожадными и беспощадными скандинавами, которые терроризировали
все побережье, сея повсюду смерть, разрушения, грабеж и насилие. Недавно один
из их украшенных драконами кораблей был замечен вблизи.
– Пустите меня! – кричала негодующая Хизер в то же
время, думая, кому из них предстоит доставить ей удовольствие.
Умная Ксантия! Как могла она узнать, что Хизер всегда
восхищалась викингами? Она мысленно зааплодировала своей хозяйке.
Бандиты хохотали, перебрасывая ее от одного к другому, лапая
ее груди, залезая под юбку. Из мрака вышел мужчина. При его появлении эти
буйные, непокорные люди немедленно отпустили ее. Она разглядывала его в
неровном свете костра. Он был очень высок, ярко-красная накидка подчеркивала
ширину его плеч. Над его головой возвышалась голова волка, шкура которого
висела у него за спиной. Волчья шерсть спутывалась с его льняной шевелюрой,
создавая контрастное зрелище. Это был прекрасный варвар. Его вид заставил матку
Хизер сжаться от желания, а ее клитор требовательно содрогнуться.
– Что здесь происходит? – Его глубокий голос эхом
отозвался в прибрежных скалах, перекрывая шум прибоя.
– Пленница, милорд Рагнар! – важно произнес один
из людей, тот самый головорез, что обнаружил Хизер.
– Хорошо, Олаф. Ты поймал редкую птичку.
Рагнар медленно подошел к Хизер очень близко, так близко,
что казался ей огромным. Запахи, исходившие от него – кожи, шкуры волка и
крепкий мускусный пьянящий запах его собственного пота, – перекрывали
соленый аромат моря.
«Помни свою роль. Ты – гордая принцесса, – напомнила
она себе. – Не бросайся в его объятия, не хватай за член, как требуют
того твои инстинкты».
– Как смеете вы, животные, так обращаться со
мной? – закричала она, вызывающе глядя в его свирепые голубые глаза.
Он, широко расставив ноги, уперев руки в бока и запрокинув
голову, захохотал.
– Ты, девушка, моя пленница, – резко произнес
он. – Я сделаю с тобой все, что пожелаю.
Сильная загорелая рука вдруг резко, как атакующая змея,
выбросилась вперед и ухватила ее за ворот. Одним быстрым движением он разорвал
платье до пояса. Она попыталась прикрыть свою обнаженную грудь, но Олаф,
стоявший сзади, схватил ее за запястья и, широко разведя руки, представил ее
красоту на всеобщее обозрение. Изголодавшиеся мужчины плотоядно взирали на
голую женщину, но ее саму интересовало только выражение на грубом и прекрасном
лице Рагнара, когда он смотрел на нее. Этот взгляд, собственное возбуждение и
прохладный ветерок заставили ее соски образовать два твердых красно-коричневых
бугорка. Она была полностью беззащитной, когда сильные руки накрыли оба ее
полушария, а загрубевшие большие пальцы терли соски. Хизер чувствовала, как она
тает, ее ноги ослабели, а вульва выделяла соки, которые облегчили бы ему
проникновение.
