Хизер углубилась в воспоминания. Там был Поль, с его
шоколадным угощением. Был там и Джейк, такой смуглый и сдержанный. Могло бы
быть забавным поехать с ним в Австралию и посмотреть его на съемках. Три
мужчины, три превосходных любовника, каждый из них мечтал наслаждаться ее ртом,
сосать ее соски, целовать и вылизывать ее до тех пор, пока она не взорвется в
упоительном экстазе.
От этих мыслей она опять потекла, а трение сосков о ткань
рубашки стало почти болезненным. При первых симптомах появившегося желания она
вспомнила еще одно свое впечатление. Ксантия научила ее сексу с женщиной,
бесконечно чувственному, нежному, полному бесценного восторга.
И, наконец, на десерт еще одно. Между занятиями всеми
другими разновидностями секса всегда под рукой есть вибратор. Была ли на свете
другая девушка, столь избалованная таким богатым выбором?!
Музыка кончилась, и свободная рука Брэда легла на ее колено.
Затем она переместилась выше, раздвинула ее ноги и легонько сквозь тонкие
хлопчатобумажные трусики погладила клитор. Лаская ее, он не отрывал взгляда от
дороги. Его средний палец продолжал потихоньку нажимать на ткань напротив щелки.
От сильного ощущения Хизер сдвинула ноги вместе. Тогда он поднял руку и,
просунув ее за резинку трусов, начал свой путь по загорелому животу к тому
месту, где волосики образуют треугольник. Он прикоснулся к ее пульсирующему
бутону, твердому и мокрому. Брэд продолжал ласкать его к их взаимному
удовольствию. Сердце Хизер готово было выскочить из груди. Она в сильнейшем
оргазме достигла точки наивысшего наслаждения.
Хизер, расслабленная, положила голову на плечо Брэда. Он не
убрал сразу руку из ее трусов, а продолжал поглаживать холмик. Они ехали по
тихому и уединенному участку леса. Он съехал с дороги, остановил машину,
поставил ее на тормоз, вышел и, обойдя вокруг, открыл пассажирскую дверь.
Ласково улыбаясь, он притянул ее к себе.
– Дорогая, я хочу тебя, – сказал он.
– Здесь? – Она попробовала высвободиться:
консерватизм все еще был жив в ней. – Нас могут увидеть.
Вместо ответа он, обняв Хизер за талию, повел ее к подножию
насыпи. Тут же они оказались скрыты от дороги толстыми деревьями и густым
кустарником. Он прислонил ее к неровной коре старого дуба, листва которого
создавала навес над их головами. Его нетерпение передалось и ей. На его лице
уже не было улыбки. Он напряженно смотрел на нее глазами мужчины, которому
срочно необходимо войти в тело женщины. Он припал своим ртом к ее губам, словно
желая утолить сильнейшую жажду. Его руки резко оттянули глубокий вырез ее
рубашки, нашли возбужденные соски и начали ласкать их. Она вцепилась в него в
отчаянном порыве. Хизер прекрасно осознавала, что может раствориться в этом
человеке, принеся в жертву только что завоеванную свободу, и отдать себя в
восхитительное добровольное рабство, свой разум, свое тело и, может даже, душу.
Он был нужен ей, она до боли хотела принадлежать ему, хотела растаять в жаре
его желаний. Ее губы раскрылись навстречу его, кончик жаждущего языка
высовывался наружу. Ей хотелось целоваться с ним с того самого момента, когда
она увидела его, облокотившегося на свою машину у Тоставин-Гранж и ожидавшего
ее. Его прекрасный рот, который с такой дикой настойчивостью стремился ней, был
теперь частью ее существования.
Затем каким-то непонятным образом ее брюки упали к ногам, ее
расстегнутая рубашка была широко распахнута, а он боролся со своей «молнией».
Хизер почувствовала, как горячее тело Брэда прижимается к ее телу, а его пенис
пытается найти пункт своего назначения. Издав утробный звук, он ввел в нее свой
твердый, как сталь, член. Ее дыхание перехватило от этого страстного, даже
грубого вторжения. На мгновение они замерли, прижавшись открытыми ртами друг к
другу. Держа Хизер за ягодицы, он начал поднимать и опускать ее на всю длину
своего инструмента, тяжело вздыхая от напряжения, каждый раз когда входил на
наибольшую глубину.
Навес из листвы и солнечные пятна кружились как бешеные
перед глазами Хизер, а безумное удовольствие разливалось по ее жилам. В ее
стонах повторялось только его имя, вновь и вновь. Она мечтала только об одном –
быть им использованной, полностью принадлежать ему. Ее пальцы зарывалась в его каштановые
волосы, гладили его широкие мускулистые плечи. Она чувствовала силу, которая
собирается выплеснуться, подобно потоку лавы.
Брэд содрогнулся в последней конвульсии оргазма и уткнул
свое лицо в ее волосы. Его опавший член вышел из мокрой вагины. Он осторожно и
аккуратно опустил Хизер и поставил на ноги. После этого он отпустил ее и
застегнул ширинку. Она с закрытыми глазами стояла, прислонившись к стволу
дерева и не желая возвращаться в реальность. Его тепло ушло, и она чувствовала
себя опустошенной. Затем он заговорил:
– Прости, дорогая. Я должен был и тебя удовлетворить.
Мы скоро проделаем это вновь, и ты не будешь разочарована. Я обещаю.
Она посмотрела на него, слабо, но блаженно улыбаясь.
– Я кончила в машине, помнишь? – пробормотала
она. – Теперь была твоя очередь.
Он запрокинул голову и захохотал, потом протянул руку и
хлопнул ее по ладони:
– У нас масса времени заниматься этим. Разве мы обязаны
ехать прямо домой? Разве мы не можем остановиться где-нибудь в маленькой
гостинице и пожить там насколько дней. Я без устали хочу тебя.
– Почему бы и нет, – ответила она, сплетая свои
пальцы с его по пути к «феррари», стоявшему под жарким солнцем.
«Я могу делать все, что захочу, – поняла она
неожиданно. – Я не поеду к матери. В Лондоне я остановлюсь у себя
дома. Отныне все подчиняется моим интересам. Я надеюсь, это так. Но если
Господь решит, что я опять ошиблась, это разобьет мое сердце, но не надолго.
Это не будет концом света. У меня есть масса других возможностей».
– Поставь опять этот диск. Мне при этой музыке всегда
будет вспоминаться одно и то же: лес, небо и секс с тобой.
