I
Спустя три часа Авенир с Грешниковым сидели в машине у заведения с белым слоном на вывеске и препирались.
— Не было ее там вчера! — упрямо гудел Монумент.— Никто из персонала не подтверждает. Я битый час опрашивал узкоглазых! Может, ты подзабыл что-нибудь?
— Исключено! А Трофима допросил?
Нет у них такого! Я был в отделе кадров, мне дали все карточки работников. Я материалы видеоконтроля просмотрел! Ты там есть, даже бомбер твой у банкомата есть, а вот дамочки этой стервозной нет! Умная она слишком! Не люблю таких.
Авенир закрыл глаза и стиснул виски пальцами.
— Слушай,— сказал Грешников,— а может, ты просто того?.. Врешь как сивый мерин? Покрываешь ее?
Авенир молча протянул ему золотую карту в красном бархатном чехле со слоном, а сам продолжал напряженно думать. Опер осмотрел карту уважительно и пожал плечами:
— Ну и что? Ты и так мог ее выиграть. Тебе везет.
— Девять-восемь-два-шесть-три-шесть-пять-пять! — сказал Авенир, открыв глаза, утирая вспотевший лоб.
— Чего?
— Запиши номер. Трофиму вчера звонили — я на его мобильнике видел номер, с которого шел звонок. Звонила молодая женщина, шатенка, среднего роста. Человек, ему близкий.
— У него что — видеотелефон? Или ты ясновидящий, блин?!
— Нет, из разговора следовало. Ты можешь по номеру найти адрес человека?
— Я могу у коровы роды принять да нюх кому-нибудь начистить. Есть специальные люди, они установят. А если просто позвонить по этому номеру?
— И что — спросить, где Трофим? А если он там сидит? Он сразу же скроется!
— Ты прав, Авениша. Не скучно всегда быть правым?
— Эх, если бы всегда…
Грешников отзвонился и заказал прокачку номера.
— Будет часа через два. «Мегафон»wqxdc всегда требует письменный запрос. Волокитят.
— Поехали пока к хозяину клуба. Кто дал тебе его адрес?
— У нас на крючке юрист из Регистрационной палаты. Так, пустячки, брал на лапу за ускоренную регистрацию. Мы ему заслали казачка, теперь расплачивается информацией.
— Интересный способ вербовки агентов.
— А что делать? Бабок у нас нет, чтобы платить, крутимся, как можем. Так даже надежнее, не подведет. Адресок у хозяина соответствующий — элитный поселок Серьги! Пока едем — думай, что спрашивать у него будешь.
— А почему я?
— Если бы я умел думать — на кой черт ты бы мне сдался? — звучно захохотал Монумент.— Я сам бы всю работу сделал! Шурупай, череп, не отлынивай!
Элитный поселок был окружен глухим бетонным забором. У ворот прохаживался охранник в униформе, с дубинкой.
— Как в зоне! — гоготнул Монумент.— Эй, братаны, нам нужен Кириллов Андрей Андреич! Как сыскать?
— Покакавши — и в рот,— грубо ответил охранник, похлопывая дубинкой по ладони.— Отъезжай, пока цел.
— Жаль, что я при исполнении… — вздохнул Монумент.— Ты, выкидыш внутренних органов Российской Федерации, убери этот резиновый член и смотри сюда!
Охранник, скривившись, изучил удостоверение, даже в руки взял. Прошел в дежурку, через минуту вернулся:
— Здесь такой не проживает.
— Как это? — оторопел Грешников.
— Я вам уже объяснял — как,— съехидничал охранник.— Не по адресу заехали! В списках жильцов кооператива не числится.
У ворот, невдалеке от них, стояла старушка с ведром смородины на продажу.
— Вам Кириллова? Тама живет Кириллов! В деревне! Крайний дом, на горушке! Уже к нему сегодня приезжали из Питера!
— Кто приезжал?!
— Знамо кто — компаньёны! Компанию он любит водить! Так что вы, может, с ним сегодня и не поговорите. Завтра только, как проспится.
Монумент проворно заработал педалями и рычагом, разворачиваясь. У простецкой избы Кириллова стояла тишина. Они прошли заброшенным подворьем, заглянули в дом, напоминавший, скорее, берлогу. Грешников сморщился:
— Фу-у! На скотном дворе воздух чище!
— Ага-га! — заревел грубый голос на дворе.— Ага-га!
Навстречу им к крыльцу ловко двигался на костылях огромный одноногий мужик лет шестидесяти, весь заросший неопрятными седыми волосами.
— Приехали! — ощерился он, отчего его борода стала еще лохматее.— Я ждал вас, мне говорили, что вы приедете! Ну, подходите, попотчую от души!
В руках его оказалась длинная кочерга. Авенир попятился. Грешников сошел с крыльца, не обращая внимания на улюлюканье и угрозы старика, отнял кочергу, согнул ее одним движением и забросил под сарай.
— Кто настоящий хозяин?! — гаркнул он.
Старик показал следователю громадную грязную фигу:
— Ничего не скажу! А мне за это премия! Еще не скажу — еще премия! Приезжайте почаще, ребята, га-га-га!
— Вас посадят или убьют,— спокойно сказал Авенир.
Следующий кукиш был адресован ему.
— Ничего не знаю! Я все сдал в аренду, а кому — коммерческая тайна! Я чист, начальник! Я счастливчик! Где я еще такую работу найду?!
В город возвращались огорченные. Авенир совсем повесил голову. Грешников мурлыкал под магнитолу.
— Припереть его мне нечем,— сказал он задумчиво.— Нет связи между убийством Михалыча и этим клубом, кроме твоих фантазий. Как только будет связь — я его возьму за препятствие ведению следствия. Мигом все расскажет!
— А если убийца — вьет?
— Зачем?
— А вьеты связаны с Петрушей…
После долгого молчания Монумент вздохнул:
— Они одинаковые, как тарелки в столовке! Даже опознания не проведешь! Этот олух, что упустил его, начнет узнавать каждого второго. А, звонят! Это по нашему запросу!
Он приложил трубку к уху, долго разговаривал и что-то записывал, ведя машину одной рукой. Авенир с опаской посматривал на дорогу.
— Ты забыл последнюю цифру,— сказал Монумент, опустив трубку.— Нам скинули десять фамилий.
— Я не забыл,— ответил Авенир.— Он прикрыл ее пальцем случайно.
— Хорошо, что последнюю! Сейчас прозвоню в адресный стол.
В десятке фамилий оказалось четыре женских. Уточнив адреса и паспортные данные, отбросили двух, которым было за сорок. Два других адреса были в противоположных концах города.
— Куда ехать, счастливчик?
— К нам, на Хасанскую, разумеется!
— Почему?
— Поблизости оттуда я потерял из виду Петрушу.
Дверь однокомнатной квартиры не открывали долго. Монумент приложил свою потертую красную книжицу вплотную к глазку. Наконец щелкнул замок — и напарники многозначительно переглянулись. За дверью стояла пухлогубая молодая особа, рыжая, а не шатенка, но все же…
