– Че-оор-рт! – прорычал Щелкунчик. Эди права – та самая тачка, которую они бросили десять минут назад. Бандит совершенно растерялся: кто это?
Правое стекло джипа опустилось. Призрачный водитель, не отрывая глаз от дороги, вел машину левой рукой. Встречные фары на мгновенье осветили его лицо, но Щелкунчик не узнал этого человека, хотя точно заметил, что на нем нет полицейской формы, – и обрадовался совершенно зря.
Но Бонни Лэм сразу узнала водителя и незаметно ему помахала. Губернатор тоже приветственно поднял руку.
– Что происходит? – Эди вскочила коленками на сиденье и тыкала в окно. – Что это? Кто этот сукин сын?
Она больше растерялась, чем испугалась, когда водитель джипа свободной рукой поднял ружье. Щелкунчик его заметил уже после выстрела.
Шшшпок! Словно детская воздушка.
Щелкунчика больно куснуло под ухом, и что-то горячее растеклось по рукам, груди и ногам. Он обмяк и, заваливая руль вправо, пробурчал:
– Какого… какого хррр…
Сцинк сказал, что Эди сейчас самое время взять управление на себя.
– Держи крепче, – добавил он. – Мы на спуске.
Эди перегнулась через Щелкунчика и направила машину к обочине. Черный джип плавно их обогнул.
– Поверить не могу, – кусала губы Эди. – Просто не верится.
– Мне тоже, – сказала Бонни. Машина еще не остановилась, а она уже выскочила и побежала навстречу Августину.
28
Когда-то Джим Тайл играл крайним защитником за Университет Флориды. На предпоследнем курсе в финальной игре сезона тощий угловой алабамцев на полной скорости вонзился малиновым шлемом ему прямо в грудь. Джим мяч не выпустил, но совершенно разучился дышать.
Он вспомнил об этом, когда лежал в противной луже дождевой воды и смотрел в обеспокоенное лицо шлюхи с платиновыми волосами. Удар пули вышиб воздух из легких, и сейчас они безмолвно молили о глотке кислорода. В глазах проститутки отражались сине-белые огни мигалки.
Джим понимал, что умирает он вряд ли, это лишь кажется. Пуля придурка не вошла в грудь, а застряла в благословенно непробиваемом дюпоновском кевларе. Как и большинство полицейских офицеров, Джим терпеть не мог броник, особенно летом – жарко, тяжело, все чешется. Но он его носил, поскольку обещал это матери, племяшкам, дядюшке и, конечно, Бренде, у которой был такой же. По статистике, служба в Дорожной полиции – самая опасная. И она же, естественно, хуже всего оплачивается. Лишь после гибели множества офицеров вышло предписание о пуленепробиваемых жилетах для патрульных, но тощий бюджет службы позволял приобретать снаряжение только на выпрошенные пожертвования.
Задолго до этого родные Джима Таила решили, что не стоит ждать, пока законодатели штата проявят сердечную заботу о полицейских. На Рождество семья преподнесла ему кевларовый жилет. Джим не всегда надевал его, когда патрулировал сельские районы Отростка, но в Майами даже в церковь без него бы не сунулся. Слава богу, он надел его и сегодня.
Вот только бы вспомнить, как дышать.
– Спокойно, малыш, спокойно, – приговаривала шлюха. – Мы уже позвонили в 911.
Джим сел и втянул воздух со звуком, похожим на сломанную мусородробилку. Проститутка шмякнула полицейского меж лопаток, и сплющенный кусочек свинца, выскочив из дырки в его рубашке, плюхнулся в лужу. Тайл его поднял – пуля от полицейского револьвера.
– Куда они поехали? – дребезжащим голосом спросил Джим, с трудом вытаскивая из кобуры пистолет.
– И не думай шевелиться, – сказала женщина.
– Я в него попал?
– Сиди спокойно.
– Мэм, помогите мне, пожалуйста, подняться.
Спасатели подъехали, когда Джим, волоча ноги, уже брел к машине. Врачи его уложили, сняли жилет и рубашку. Очень сильный ушиб, сказали они, но ему крайне повезло.
Когда медики закончили осмотр, на стоянке толпились местные зеваки, случайные туристы, постояльцы мотеля и помощники окружного шерифа. Стояли два фургона телевизионщиков и три сияющих машины начальников Джима – без единой вмятины. Начальство собралось под черными зонтиками, чтобы написать рапорты.
Тем временем бандит, захвативший губернатора и новобрачную, гнал по шоссе.
Лейтенант сказал, чтобы Джим не волновался – все выезды перекроют.
– Сэр, я бы хотел участвовать в преследовании. Чувствую себя прекрасно.
– Ты никуда не поедешь. – Лейтенант постарался смягчить приказ братской улыбкой. – Джимми, старина, мы только начинаем.
И он вручил патрульному ручку и пачку бланков рапорта.
Труп Тони Торреса неизбежно привлек внимание газетного репортера, который освещал ураган и его последствия. В протоколе вскрытия не употреблялся термин «распятие», но схема колотых ран была красноречивее слов. Во избежание неприятной огласки полиция спешно возобновила расследование, которое заглохло после сорвавшегося звонка женщины, заявившей, что она жена убитого. Ветерану сыска по фамилии Брикхаус потребовался всего день, чтобы выяснить адрес покойного Тони Торреса: наручные часы жертвы «Картье» вывели детектива на ювелира, который запомнил надменного болвана Тони и, предвидя возможные претензии, сохранил квитанцию, удостоверяющую факт покупки. Известие о кончине сеньора Торреса не удручило ювелира, и он любезно передал детективу искомый адрес. Пока Информационный отдел полиции пудрил мозги репортеру, Брикхаус отправился по адресу в «Черепашью Луговину».
Он увидел разрушенный ураганом дом, перед которым стояли «шевроле» последней модели и драндулет марки «олдсмобил». Номерные знаки у «шевроле» отсутствовали, но регистрационный номер сообщил, что машина принадлежит жертве – Антонио Родриго Геваре-Торресу. Владельцем ржавой колымаги значился Лестер Маддокс Парсонс. Брикхаус связался с управлением по рации и попросил пробить имя по базе данных. Данные будут готовы к утру, но, возможно, и нет – после урагана в компьютерах поселились барабашки.
Естественным желанием детектива было войти в дом, что не составило бы труда в отсутствие дверей. И ордер, которого у Брикхауса не имелось, не создавал проблему – мешал старик сосед, любопытно пялившийся из деревянной скорлупы своей веранды. Он бы стал первым свидетелем защиты на процессе о полицейских злоупотреблениях, если бы незаконный обыск жилища жертвы вдруг принес результаты.
Потому Брикхаус со двора осмотрел дом через разбитые окна и дверные проемы. В гараже он заметил бензиновый генератор, в столовой – вино и цветы, а также дамскую сумочку, оплывшие свечи, переносной ледник подле кресла-трансформера – явные следы обитания после урагана. А так – все в обломках, как бывает после шторма. Пятен крови Брикхаус не увидел, что соответствовало первоначальной версии – торговца трейлерами увезли и распяли в другом месте.
Детектив пошел поговорить с любопытным соседом, который представился как Леонел Варга и поведал путаную, но красочную байку о зловещего вида посетителях, таинственных длинноногих женщинах и невыносимо тявкающих собаках. Брикхаус все вежливо записал. Варга сообщил, что супруги разошлись, но миссис Торрес недавно звонила и сказала, что едет домой.
