Эди его поцеловала, и они погрузились в воду. Соль щипала глаза, но Эди все равно их не закрывала. Сцинк улыбался и пускал пузыри. Они вдвоем выскочили на поверхность и рассмеялись. Эди снова осторожно забралась Сцинку на спину, примостившись, как на дереве: руками обхватила его каменные плечи, а ногами обвила бедра. Губернатор поплыл на мелководье, где можно встать.
И вот они стояли лицом к лицу, а между ними пенилась зеленая вода.
– Ну что? – сказала Эди.
– Разве не ты боялась крокодила?
– Ему придется съесть нас обоих.
– Пожалуй, да.
– Значит, он должен быть ужасно здоровым и очень голодным.
– В любом случае мы должны вести себя тихо. Некоторые звуки их очень привлекают. – Казалось, Сцинк говорит серьезно.
– Насколько тихо? – Легонько Эди коснулась сосками груди Сцинка.
– Очень тихо. Чтоб ни звука.
– Это невозможно. – Эди почувствовала его руки у себя на ягодицах. Сцинк бережно держал ее на весу. И вот он уже – в ней. Раз – и готово.
– Тише, – сказал он.
– Не могу.
– Можешь, Эди.
Их движения были так плавны, что порой казалось – они вообще не шевелятся, а все ласки – от теплого летнего потока, струившегося вокруг и между ними. В мангровой роще возмущенно крикнула цапля. На мелководье резвилась серебристая кефаль. Течением пронесло длинную черную змею, которая безразлично отдалась потоку и будто возлежала на нефритовом шелке.
Эди вела себя молодцом. Не проронила и звука. И даже на время забыла о цели соблазнения.
Потом она хотела обсохнуть и прикорнуть вдвоем ненадолго, но Сцинк сказал – нет времени. Они быстро оделись. Не говоря ни слова, Сцинк повел Эди через заросли. Эди вообще не видела никакой тропы, иногда ей казалось, что они идут по кругу. Потом они вышли на мощеную дорогу, и Сцинк взял ее за руку. Они прошли еще с милю и очутились на перекрестке с мигающим светофором. Указатель известил, что одно шоссе ведет в Майами, а другое в Ки-Уэст. Сцинк велел ждать здесь.
– Ждать чего?
– Кое-кто подбросит тебя на материк. Он скоро приедет.
– Кто? – удивилась Эди.
– Расслабься.
– Но я хотела, чтобы ты меня отвез.
– Извини. Дальше я не иду.
– Опять дождь собирается.
– Угу.
– Я видела молнию!
– Значит, воздушных змеев не запускай.
– Ты когда все это задумал? Бросить меня здесь… – Эди разозлилась. Она поняла, что Сцинк все равно собирался ее отпустить. Получается, в водном сексе не было необходимости.
Нет, ей понравилось, и хорошо бы повторить, но все же она чувствовала, что ее облапошили.
– Почему ты вчера не сказал?
Сцинк расплылся своей предвыборной улыбкой:
– Из головы вылетело.
– Засранец! – Эди сняла с мокрых волос листочек и разраженно пустила его по ветру. Согнала с лодыжки овода. Сложила на груди руки и обожгла Сцинка взглядом.
Он нагнулся и поцеловал ее в лоб:
– Не все так плохо, девочка. Ты больше не боишься крокодилов.
30
В половине первого на перекрестке Кард-Саунд-роудс 905-м шоссе остановилась полицейская машина.
Широкоплечий негр в цивильной одежде дважды посигналил Эди. Затем махнул – мол, иди в машину, – и Эди узнала полицейского, в которого Щелкунчик выстрелил у мотеля.
– Можете не верить, – сказала она, – но я действительно рада, что с вами все в порядке.
– Благодарю за беспокойство. – В нейтральном тоне полицейского сарказм почти не улавливался. Патрульный был в зеркальных солнечных очках, в уголке рта зажата зубочистка. Когда он перегнулся через сиденье, чтобы открыть Эди дверцу, между пуговицами рубашки мелькнула повязка.
– Вы Джим, верно? А я – Эди.
– Я так и думал.
Машина направилась к Майами. Эди решила, что она арестована.
– Как бы там ни было, я не думала, что он выстрелит.
– Смешно – у дебилов с пистолетами так обычно и бывает.
– Послушайте, я знаю, где он. Могу показать.
– Я тоже знаю, – сказал Джим.
Теперь Эди поняла: полицейский не собирался искать бандита. Щелкунчику хана.
– А как со мной? – Эди мысленно перебирала многочисленные преступления, за которые ее можно привлечь. Попытка убийства. Бегство с места преступления. Пособничество и соучастие. Угон. Не говоря уже о жульничестве со страховкой. Хотя полицейский о нем может и не знать – смотря что ему наболтал губернатор. – Что будет со мной? – снова спросила Эди.
– Вчера вечером я получил сообщение, где говорилось, что одну леди надо подбросить на материк.
– А то вам больше делать нечего!
Из непостижимых глубин под черными очками раздалось:
– Это просьба старого друга.
Эди Марш старалась держаться бой-бабой, но получалось плохо. Других машин на дороге нет. Этот парень мог бы ее изнасиловать, убить и бросить в болото. И кто узнает? Тем более он легавый.
– Вы не ответили на мой вопрос, – сказала Эди.
Зубочистка дернулась.
– Отвечаю: ничего. Ничего с вами не будет. Друг, что оставил сообщение, замолвил за вас словечко.
– Да ну?
– Цитирую: «Тюрьма эту женщину не исправит, не трать время».
Эди покраснела:
– Ничего себе замолвил.
– Зато бесплатно доедете до Флорида-Сити. Точка.
Миновав мост Кард-Саунд, полицейский остановился у закусочной и спросил, какой сэндвич хочет Эди – с рыбой или мясом.
– Я босиком, – сказала Эди.
Джим наконец-то улыбнулся:
– Не думаю, что у них строгие правила в одежде.
После ланча Эди сделала новый заход:
– Мне прямо поплохело, когда он выстрелил – там, у мотеля. Клянусь! Я этого совсем не хотела.
Джим ответил, что все это не важно – так или иначе. Стараясь выглядеть дружелюбной, Эди спросила, давно ли он в Майами.
– Десять дней.
– Приехали из-за урагана?
– Как и вы, – ответил Джим, давая понять, что он ее раскусил.
Перед уходом из закусочной он купил Эди в дорогу пакетик чипсов и колу. В машине она старалась поддержать разговор. Ей было спокойнее, когда Джим разговаривал, а не сидел как сфинкс, уставившись на дорогу и жуя эту чертову зубочистку.
Нельзя ли взглянуть на пуленепробиваемый жилет? Жилет сдан в управление как улика. Пуля пробила дырку? Нет, только вмятинка.
