Местный актер погиб при падении с дерева
Эмма, пристально наблюдающая за мной из кресла напротив, спрашивает:
– Что там?
Это очень странное ощущение – читать про смерть собственного отца, которого абсолютно не помнишь. Мне немного стыдно, что я не испытываю грусти, хотя, по правде говоря, я его совсем не знал. От него осталась одна несчастная фотография.
– Читай вслух, Джек.
– Шутишь?
– Нет. Око за око, – говорит она.
Да пожалуйста. Я прочищаю горло и начинаю:
Известный в Ки-Уэст уличный актер погиб утром в понедельник в результате несчастного случая неподалеку от Мэллори-сквер.
По словам полиции, Джек Таггер, известный местным жителям как «Жонглер Джек», погиб при падении с дерева. Смерть наступила мгновенно.
Таггер прогуливался с друзьями, когда заметил енота, сидящего на верхушке старого дерева авокадо на Уайтхэд-стрит. По словам очевидцев, он полез по стволу вверх, крича: «Я первый его увидел!»
Но под весом Таггера одна из веток дерева сломалась, и он упал головой на тротуар с высоты около тридцати футов.
Несчастный случай произошел около 2:30 ночи. По словам полиции, Таггер, вероятно, находился в состоянии алкогольного опьянения.
Эмма заявляет, что я все это придумал.
Плохая новость: мой старик был бухающим дуриком. Хорошая новость: несомненно, шоу-бизнес у меня в крови.
И я продолжаю чтение:
Таггер был хорошо известен всем завсегдатаям набережной з Старом городе. Он похвалялся, что может жонглировать чем угодно и, к немалому удовольствию туристов, часто подтверждал свои слова на практике. Он жонглировал винными бутылками, горящими факелами, морскими ракушками, кактусами и даже животными.
В прошлом году он представил публике свое новое шоу – жонглирование четырьмя говорящими какаду. Птицы декламировали знаменитые отрывки из Шекспира, Чехова и Теннесси Уильямса, почетного гражданина нашего города.
Сам Уильяме как-то заметил: «Попугаи Джека читают „Трамвай „Желание““ лучше, чем половина актеров, что я видел».
Тут Эмма не выдерживает:
– Все, хватит. Остановись.
– Нет уж, пожалуйста, дай мне закончить.
– Это твой отец? По правде?
– Был.
Рядом с некрологом напечатана черно-белая фотография Таггера-старшего: он жонглирует на пристани поплавками для ловушек на омаров. На нем соломенная шляпа с широкими полями и солнечные очки с квадратными стеклами – но его улыбку я узнаю сразу же. Это улыбка из моих снов.
И я продолжаю:
Таггер приехал в Ки-Уэст три года назад, о его предшествующей жизни известно немногое. Как и многие другие бродячие актеры на острове, днем он подрабатывал где придется, а вечером давал представление на Мэллори-сквер.
«Этот пройдоха любил позабавиться. С ним было весело»,
– сказал Сэмюэль «Змеиная глотка» Проктер, местный шпагоглотатель, который однажды работал с Таггером на судне для ловли омаров.
В полицию Ки-Уэст Таггер попадал дважды за хранение марихуаны и один раз – за вождение мопеда в состоянии наркотического опьянения.
В настоящее время ведутся приготовления к похоронам. Церемония проводов жонглера в последний путь состоится в доках Мэллори-сквер в среду. На момент смерти ему исполнилось 46 лет.
Сорок шесть лет на момент смерти.
Черт, едва пронесло.
– Ты в порядке? – спрашивает Эмма.
Я протягиваю ей некролог, беру материнскую открытку и читаю задорную надпись:
С 47-м днем рождения, Джек! (Видишь, у тебя получилось!) С любовью, мама.
30
В газетном киоске я отыскал «Палм-Бич Пост», который теперь и читаю за стойкой в кафе. В разделе местных новостей – статья про аварию аэроглиссера и фотография перевернутого судна, торчащего посреди озера. Один из погибших еще не опознан, а второй – Фредерик Джозеф Молтер, звукоинженер из Санта-Моники, Калифорния. Также известный как Лореаль. Ему было двадцать девять, столько же, сколько Хэнку Уильямсу,
[137]
когда тот умер. Думаю, телохранителя Клио в конце концов опознают по отпечаткам пальцев, фотография тут не поможет.
Иногда перед глазами вспыхивают кадры, я вновь вижу эту жуткую сцену: Джерри сидит без головы в зарослях камыша, а Лореаль, тоже мертвее некуда, лежит без скальпа и смотрит в небо немигающими глазами. Хуан говорит, что людям не дано забыть такое – это цена выживания.
Из статьи я узнаю, что разбившийся катер был украден из оленьего заповедника в Палмдейле. Местный смотритель заявляет, что, очевидно, парни охотились на крокодилов, но их застигло ненастье и они перевернулись на большой скорости. Заряженный пистолет 22-го калибра – излюбленное оружие браконьеров – был найден в куртке молодого Фредди Молтера. Трусливый засранец!
Далее «Пост» пишет, что полиция продолжает расследование двух смертей, но не считает, что происшествие носит криминальный характер. Отсутствие на катере дыр 38-го калибра подтверждает мое полное неумение обращаться с дамским кольтом.
– Привет, незнакомец!
Это Дженет Траш. Я обнимаю ее и веду к столику в углу.
– Ты меня до смерти напугала, – шепчу я ей на ухо.
– Глупенький, – смеется она. – Просто надо иногда проверять автоответчик. – На ней ярко-зеленый топ, короткие цветастые шорты и серьги из блесны на лосося. Кожа на носу облезает, а пепельные волосы она выкрасила в рыжий.
– Хочешь узнать, что случилось?
– Да еще бы!
– Ну, все началось вроде в пятницу. В тот день, когда мы с тобой говорили про Джимми и его завещание. Короче, в тот вечер я как раз готовилась к работе – эй, можно мне круассан и булочку? И еще кофе было бы неплохо.
Я машу официантке, чтобы Дженет могла сделать заказ.
– Короче, одеваюсь я для работы…
– Стрип-камера Дженет…
– Именно. Стою я в ванной, надеваю спецназовский прикид… и тут начинается ад кромешный. Распахивается входная дверь, и я слышу голоса, мужские голоса, и эти парни начинают разносить мой дом. А я не знаю, прятаться мне или в окно сигать.
– Они знали, что ты дома?
– Не думаю, что это их волновало, Джек. Им было плевать, – отвечает она. – Итак, я сижу в туалете, чуть не об-сираюсь от страха – прости за грубое слово – и слушаю, как они крушат мои лампы. И, клянусь богом, я просто с катушек слетела. Точно тебе говорю, словно бес в меня вселился… эти чертовы лампы мне стоили недельной выручки. Поэтому я нацепила черную шапку с дырками и вломилась в комнату со своей пластиковой винтовкой за девять долларов. «Полиция! Полиция! Вы арестованы!» И эти двое, они струсили. Вылупились на мой прикид – и ка-а-ак дали деру!
