Тамзин ликовала: одержанная в постели победа позволяла ей
разговаривать с ним на равных. И первая их деловая беседа состоялась сразу же
после полового акта. Тамзин сказала, что пока не готова дать ему окончательный
ответ на предложение сняться в его фильме, но пообещала подумать. Он, в свою
очередь, дал слово написать статью о своей картине для журнала «Химера». После
беседы он проводил ее в бар.
Там уже собралось много народу, поэтому Тамзин прошла в
музыкальную гостиную в надежде отдохнуть и собраться с мыслями в тишине. Однако
и гостиная оказалась заполнена публикой. За роялем сидел Гай Вентура! Он
вдохновенно исполнял одно произведение за другим — сначала Шопена, потом —
Листа и, наконец, Бартока.
Застыв в дверях, Тамзин внимательно следила за его игрой и
выражением лица. Незаметно для себя она стала подходить к исполнителю все ближе
и ближе. И наконец оказалась возле рояля. Пианист взял последний аккорд, встал
и поклонился публике. Их взгляды скрестились. Глаза Гая вспыхнули, губы
сжались.
К нему подошла Инга и взяла его под руку. Их окружили
поклонницы. Не обращая на них внимания, Тамзин подошла к пианисту и отчетливо
сказала:
— Я хочу поговорить с вами с глазу на глаз.
— Что вам от меня нужно? Материал для скандальной
публикации в вашем журнале? — рявкнул Гай. — Хотите опозорить меня?
— Это совершенно не входило в мои планы, когда я
стучалась в дверь вашего коттеджа, застигнутая метелью, — ответила
уклончиво Тамзин, глядя ему в глаза.
Он порывисто сжал ее локоть и увлек в оранжерею. Там было
жарко и душно, пахло розами и какими-то экзотическими цветами. Он усадил ее на
скамейку и, сев рядом, спросил, пожирая глазами:
— Ну и что еще вы хотели мне сказать, Тамзин?
— Не разговаривайте со мной так, как со своими
поклонницами! — вскричала она, охваченная приливом ярости и
вожделения. — Вы поступили со мной как невоспитанный эгоист и надменный
идиот! И даже не находите нужным извиниться!
— Я не добивался этой встречи! — парировал
Гай. — Это вы потребовали, чтобы я поговорил с вами. Так что говорите, что
вы хотели мне сказать. Я готов вас выслушать.
« — Чудесно! Я хотела вам заявить, что горжусь тем, что
являюсь главным редактором журнала „Химера“. И разумеется, мне бы хотелось
взять у вас интервью, но не это толкнуло меня в ваши объятия. Тогда нас обоих
охватила внезапная страсть. И мне захотелось вновь встретиться с вами, потому
что мне показалось, что между нами возникло чувство.
— Мне тоже так показалось, — ответил он. —
Однако звонок Инги поверг меня; а смятение. Я почувствовал себя обманутым и униженным
женщиной, которая, как мне хотелось бы верить, прониклась ко мне искренней
страстью.
— Так оно и было, — сказала Тамзин, пододвигаясь к
нему поближе и кладя руку ему на плечо. — Признаться, я не огорчусь, если
не получу вашего интервью для «Химеры». Главное, чтобы мы поняли, что оба
заблуждались, и продолжали поддерживать хорошие отношения.
Она понимала, что ей не следует этого говорить, однако не
могла побороть страстного желания снова лечь под него и предаться дикому,
разнузданному сексу. Облик этого талантливого, романтического и страстного
мужчины в мельчайших деталях соответствовал ее девичьим мечтам об идеальном
герое.
— Это правда? Я могу вам верить? — севшим голосом
спросил он, сжимая ее руки.
Она кивнула, пытаясь проглотить подступивший к горлу ком, и
судорожно вздохнула.
Гай привлек ее к груди и встал вместе с ней. Колени Тамзин
подкашивались, обтянутые атласом соски прижались к лацканам его фрака. Она
стиснула ляжками его бедра и стала тереться о него лобком. Обняв ее за талию,
Гай наклонился и стал целовать ее в губы. Его верткий, как змея, язык проник
между ее губ и сплелся с ее язычком. Постанывая от сладострастия, Тамзин с
жаром ответила на его поцелуй, ощущая клитором через ткань головку его пениса.
Он становился все крепче с каждым мгновением. Наконец Гай не
выдержал накала страстей и прошептал:
— Где мы можем уединиться?
— В твоем коттедже, — ответила она не
задумываясь. — Но мне нужно переодеться.
Тамзин слетала в свой номер и, сменив вечерний наряд на
теплую одежду и обувь, спустилась в холл. Гай уже ожидал ее там в своей мантии,
белом шелковом шарфе и цилиндре.
Их исчезновения никто не заметил: все самозабвенно
предавались групповому сексу в бассейне. Лунный свет посеребрил окрестности
старинного здания, на темно-синем небосклоне сверкали яркие звезды. В коттедже
было тепло и уютно, широкая дубовая кровать с пружинистым матрацем сулила
упоительные мгновения влюбленным.
Гай быстро разделся, Тамзин впилась жадным взглядом в его
прекрасное мускулистое тело, гладкое и загорелое. Душа ее пела в предвкушении
единения с этим привлекательным и одаренным мужчиной, тело жаждало любви и
верности, которые Гай способен подарить искренней подруге.
Тамзин скинула платье, стянула чулки, желая остаться
совершенно голой. Обнимаясь и целуясь, они поглощали мед губ друг друга. Гай
повалил Тамзин на постель и, окинув взглядом ее шикарное тело, особенно
привлекательное в полумраке, подполз к ней на коленях, не отрывая глаз от
манящей промежности и нервно втягивая аромат, несущийся из ее глубин.
Она согнула в коленях свои стройные ноги и развела их.
Ложбина страсти расширилась, явив его очарованному взору холм экстаза. Гай
судорожно вздохнул. Тамзин стиснула его фаллос в кулаке, и на багровой
глянцевой головке выступила слеза умиления. Тамзин начала быстро двигать рукой
вниз и вверх, дракон стал увеличиваться в размерах. Гай просунул в ее влагалище
палец, повертел им там, вынул и смазал жидкостью половые губы и головку
клитора.
Тамзин зарделась и заахала. Гай начал нежно теребить ее
бутон сладострастия, сжимая стебелек и лаская лепестки половых губ. Тамзин
изогнулась дугой и завизжала. Он продолжал массировать ее лоно, набухающее и
багровеющее все сильнее с каждым его новым трепетным прикосновением. И
посередине сокровищницы удовольствия сверкал драгоценный камень, суля мгновения
блаженства.
Сердце Тамзин билось в унисон с пульсацией в ее матке,
предчувствуя скорое наступление оргазма. В том, что желанный миг настанет,
никто из них не сомневался. Глаза Тамзин радостно сверкали, влажные губы
заманчиво блестели, она что-то бормотала, все ближе и ближе подходя к той
грани, за которой неминуемо должно было последовать падение в нирвану. Но
подъем на вершину ей казался слишком соблазнительным, чтобы торопить ход
событий. И она прошептала:
— Не спеши, Гай!
Он мягко улыбнулся и позволил ей получше изучить его
волшебный инструмент, ощупать головку, ствол пениса и его основание, погладить
мошонку. Эта экскурсия переполнила чашу ее терпения, теперь уже она желала
воспарить на пике блаженства, потому что знала, что Гай вскоре снова отправит
ее туда.
