Эллен сокрушенно вздохнула.
— Ну конечно, извинился. Но прегрешениям нашего зятя нет конца.
Она подошла к дивану и хлопнула Вейна по сапогам. Он послушно опустил ноги на пол, позволив сестре сесть рядом с ним.
— Пипарт не злодей и не мерзавец, Эллен. Он просто имеет недостатки. Так же, как и большинство божьих созданий. Его проблема заключается в том, что он не может удержаться от того, чтобы не совать свой пи… — Вейн осекся и попытался подкорректировать свои слова, сделав их приемлемыми для ушей дамы. — Соваться не только в свою жену. И каждый раз он жалеет о содеянном и кается. Вместо этого он должен брать пример со всех остальных уважающих себя джентльменов и лгать жене.
Эллен засмеялась.
— Особенно с учетом того, что его женой является наша сестра. Мама говорит, что Сьюзан гонялась за мужем по всей спальне с медной грелкой для постели.
— Это не самое ужасное из того, что могло с ним случиться.
В глазах Эллен вспыхнуло сатанинское веселье.
— В грелке были горячие угли.
Вейн сочувственно поморщился.
— К счастью для Пипарта, он легок на ногах.
Многочисленные измены зятя заставляли его держаться в форме.
— Она его застукала и отлупила.
Эллен повернулась к брату и взяла его за руки, побуждая сесть.
— По словам мамы, одежда Пипарта загорелась, когда на него обрушился дождь горящих углей и адский темперамент жены.
— Это уж точно, что адский. Когда я был маленьким, Сьюзан частенько ловила меня на каких-нибудь шалостях и охаживала ручкой метлы. Или еще чем-нибудь, что попадало под руку. Мне жаль ее детей. Думаю, у них всех имеются вмятины в черепах, появившиеся там вследствие всевозможных провинностей.
Вейн и Эллен рассмеялись, но не из жестокосердия. Разница в возрасте со старшей сестрой привела к тому, что по отношению к ним она вела себя, скорее, как мать. Когда у леди Нетерли родился Вейн, а полтора года спустя — Эллен, Сьюзан уже была замужем. Имея на руках неверного, хотя и совестливого мужа и двенадцать собственных отпрысков, нуждавшихся в твердой руке и решительном руководстве, Сьюзан и сейчас не особенно церемонилась с младшими братом и сестрой.
— Справедливости ради стоит отметить, что мама нас не наказывала, — произнесла Эллен, выпуская руки брата, чтобы заняться завитком его темных волос. — Сьюзан считает, что, если бы папа лупил тебя хотя бы раз в неделю, ты не связался бы с этими бабниками и мерзавцами, которых называешь друзьями.
Это и в самом деле прозвучало очень похоже на Сьюзан.
— С Порочными Лордами? Дошедшие до тебя слухи сильно преувеличены, милая сестрица. Более того, это клевета! — с напускным негодованием заявил Вейн.
— М-м-м, — пробормотала Эллен, теребя его волосы. — А как насчет этого нечестивого игорного заведения под названием «Нокс»?
Вейн ласково обнял сестру.
— Это клуб любителей благотворительности. — Не обращая внимания на смех Эллен, он продолжал: — Я серьезно. Наш клуб обеспечивает развлечения для одиноких душ, в растерянности блуждающих по Лондону.
Он не стал упоминать о «падших голубках», которых мадам Венна каждый вечер присылала в «Нокс», и о разврате, царившем на его верхних этажах.
— Бьюсь об заклад, эти «растерянные души» отлично наполняют сундуки Порочных Лордов.
— «Нокс» сам по себе является вознаграждением для каждого, кто входит в его двери, — с видом оскорбленного достоинства возразил Вейн.
На самом же деле «Нокс» был одним из печально известных клубов Лондона. Он был основан Вейном и шестеркой его друзей и, если верить газетам, представлял собой настоящее логово порока. Порочные Лорды, как часто называли семерых друзей, сочли, что они нуждаются в элегантном заведении, где могли бы играть в карты и развлекаться подальше от неодобрительных взглядов.
Проблему разрешил Хантер, сделав взнос в виде дома, подаренного ему бабушкой. Клуб стал совместным предприятием, в которое все семеро вложили как деньги, так и силы, позволившие восстановить старое здание.
Вейн уже не помнил, кто первым предложил открыть для гостей и потенциальных членов клуба нижнюю часть дома. Скорее всего, автором этой корыстной схемы был Фрост. Управляющим они назначили мистера Чарльза Беруса, и дорогостоящий игровой рай начал окупаться.
Каждый, кто входил в «Нокс», проходил под квадратной панелью с витражным стеклом, на котором значилось Virtus Deseritur, что в переводе с латыни означало «С добродетелью покончено». Стекло было щедрым подарком одной бывшей любовницы кого-то из упомянутых джентльменов. Со временем эти слова стали девизом Порочных Лордов. Но посвящать младшую сестру в историю появления клуба «Нокс» Вейн не собирался.
Когда он больше ничего не сказал о клубе, изящное полукружие левой брови Эллен приподнялось.
— И что говорит о «Ноксе» мама?
Вейн провел пальцем по тонкому носику сестры.
— У нашей мамы достаточно здравого смысла, чтобы не задавать вопросы, ответы на которые способны ее расстроить. Возможно, тебе стоит последовать ее примеру.
Эллен недовольно наморщила нос.
— Так неинтересно. Кроме того, если бы я вела себя чересчур правильно, я до сих пор слушала бы тираду Сьюзан. Представь себе, я застала одного из наших племянников за употреблением содержимого моих флаконов с духами.
— Которого из них ты застала? — заинтересовался Вейн. У их сестры было пятеро сыновей.
— Это имеет какое-то значение? — закатила глаза Эллен.
— Возможно, для Сьюзан имеет, — сухо отозвался Вейн. — Как бы она ни лютовала в отношении отца детей, к своему выводку она весьма неравнодушна. Надеюсь, ты ее предупредила, что нашего племянника необходимо напичкать рвотным?
Эллен разгладила юбку на коленях.
— А как ты думаешь? Я улизнула. Сбежала, пока Сьюзан призывала на помощь маму. — Она наклонилась вперед и прижалась щекой к его плечу. — Так можно мне в этом сезоне пожить у тебя? Я аккуратная и относительно смирная. Ты даже не заметишь моего присутствия.
— А если я тебе откажу?
Она вздохнула и выпрямилась.
— Тогда я начну помогать маме подыскивать тебе подходящую жену.
Вейн изумленно уставился на нее:
— Ах ты, коварная маленькая шантажистка! Такого я от тебя не ожидал.
— Какой ужас! — Эллен подавила зевок, тем самым разозлив брата еще сильнее. — Так мы договорились? Ты предоставляешь мне кров, а я не лезу в твои дела.
— Договорились, — с кислым видом ответил Вейн.
— Отлично! — Она наклонилась и, прежде чем встать с дивана, поцеловала его в щеку. — С твоего позволения я займу ту же комнату, что и в прошлый раз.
