— Я польщен, что вы заметили, какого цвета у меня глаза.
Он обогнул корову, лежащую посреди дороги, та жевала жвачку и относилась к окружающей суете с полным безразличием.
— Не стоит. Естественно, я заметила — вы другой. Странный, — добавила она, чтобы он не счел это комплиментом. — Я очень-очень давно не видела таких, как вы.
Хериард ничего не ответил, объезжая плюющихся ворчливых верблюдов и направляя коня по шаткому мостику на другой берег реки. То ли его нелегко было задеть за живое, то ли он просто не принимал ее всерьез. На небо выкатилась луна и стала хорошо заметна, как только они отдалились от костров и факелов. Angrezi поднялся в стременах и осмотрел раскинувшиеся перед ними окрестности.
— Можно проехать вон там, — указала Ануша. — Эта дорога идет через поля и совершенно безлюдна. По ней мы доберемся быстрее, никто нас не увидит.
— И оставим следы трех лошадей на земле, где раньше ступали только копыта вола да босые ноги. На этой дороге нас выследить куда сложнее.
«По крайней мере, он объяснил, почему отказывается», — признала она. Тут до нее дошел скрытый смысл его слов.
— Нас могут преследовать?
— Конечно. Как только поймут, что вас нет во дворце, шпионы махараджи начнут поиски. Я считаю, у нас форы не более полудня.
У Ануши засосало под ложечкой. Откровенность англичанина внезапно перестала казаться привлекательной.
— Здесь значительно опаснее, чем в крепости. Почему мы не могли остаться там и подождать, пока не подоспеет помощь?
Хериард бросил на нее взгляд, его глаза вспыхнули серебром, напоминая зеленоватый жемчуг.
— Потому что ваш дядя не уверен, что сможет защитить вас во дворце. Для махараджи, который жаждет обрести власть и загнать в угол Компанию, вы очень заманчивая награда. Из-за вашего отца.
— Во дворце я тоже была бы в опасности?
— Думаю, да. Мне ведь не составило труда увезти вас, разве нет?
— Да. — Она глубоко вздохнула. Предательство, шпионы, ложь, опасность. А она-то считала, что у нее такая спокойная жизнь. Такая скучная. Оказывается, ее могли похитить в любой момент.
— Вы боитесь?
— Чего именно? У меня богатый выбор.
К ее удивлению, он засмеялся:
— Преследователей, дороги, цели нашего путешествия. Меня.
— Не боюсь, — солгала Ануша. Ее до смерти пугало все перечисленное, но она не собиралась в этом признаваться. Тихий смешок показал, что он об этом думает. — Ну, вы, похоже, мастер своего дела, так что полагаю, сумеете избежать преследования, — сказала она. Ей виделось очень важным убедить его в своей храбрости, способности перенести путешествие. — Я видела мир не только из-за занавесей паланкина и вполне способна воспринимать реальную действительность. Когда мы доберемся до места назначения, я во всем разберусь. А что касается вас, майор Хериард… — Она поискала подходящее слово на хинди и, не найдя, снова перешла на английский. — Вы ведь джентльмен, не правда ли? И офицер. Моя мать говорила, что английские джентльмены ведут себя с леди уважительно и благородно.
— В теории да, — сухо согласился тот, а потом засмеялся и послал лошадь в легкий галоп.
Ей ничего не оставалось, как последовать за ним с дурными предчувствиями.
Глава 4
— Почему мы остановились? — недовольно поинтересовалась Ануша. Хериард свернул с дороги, и лошади перешли сначала на бег, а потом на шаг. Земля здесь была неровной и каменистой. — Эта дорога просто ужасна, скакать галопом по ней не получится.
— Вы собираетесь спорить с каждым моим решением? — не оборачиваясь, спросил тот.
— Да.
У нее уже не было сил удерживать в седле ноющее тело. Желание упасть на землю и заснуть мертвым сном казалось почти непереносимым. А когда она проснется, все это окажется дурным сном.
— Скоро зайдет луна, и дорога станет неразличима. Дальше небольшая рощица, она послужит нам укрытием. Раскинем временный лагерь и поспим до восхода. Я свернул здесь, чтобы не оставлять следов.
— Отлично, — похвалила Ануша.
— Очень мило, мисс Лоуренс, но ваше одобрение мне не требуется, исключительно послушание.
Остановив коня, Хериард казался темным силуэтом. Он пристально изучал в угасающем лунном свете строй деревьев и кустарников и отвечал рассеянно, словно Ануша мало его интересовала.
— Майор Хериард!
— Зовите меня Ник. И оставайтесь на месте. Ваш голос наверняка распугал всех опасных тварей, мне лучше пойти первым.
Ник. Интересно, что значит это имя? Стараясь отвлечься от мыслей, что она внезапно оказалась одна и в кустах что-то скребется, Ануша перевела его с английского. Кажется, зарубка
[12]
, маленький разрез, выемка? Ну, это едва ли ему подходит. Он быстр и силен, как стремительный удар сабли.
— Здесь неподалеку маленький храм. Его стены нас защитят. Мы сможем разжечь костер и поспать на каменных плитах, — сообщил вернувшийся Ник. — На наше счастье, в нем есть сосуды с водой. Мы сможем напоить лошадей.
Он поскакал к храму, Ануша последовала за ним.
— Вы собираетесь ограбить святой храм? — Впрочем, она возмущалась больше из духа противоречия. Едва ли можно считать грабежом воду.
— Мы не собираемся наносить вред. И можем оставить подношение, если вы пожелаете. — Он спрыгнул с лошади и протянул ей руку.
— Я справлюсь. Интересно, как это христианин собирается оставлять подношение в индуистском храме? — Приземление оказалось жестче, чем ей представлялось, у нее подогнулись колени. Поддержавшая рука Ника оказалась унижающе необходимой. — Я же сказала, что справлюсь сама.
Тот проигнорировал ее протесты и поддерживал, пока она не обрела под ногами твердую почву. Так странно ощущать прикосновение мужчины, причем почти незнакомого. Она чувствовала себя в безопасности и опасности одновременно.
— Мне кажется, это никого не должно обидеть. Кроме того, после двенадцати лет в этой стране я уже не уверен, кто я такой. Возможно, прагматист. А вы?
Хороший вопрос. Ануша подумала, что с этим лучше определиться до того, как они прибудут в Калькутту. Прожив пять лет с сэром Джорджем, ее мать перешла в христианство. И последующие десять лет Ануша ходила с ней в церковь. А в Калатвахе жила как индуска.
— Кто я? Не знаю. Какая разница, если живешь, ни в чем не нуждаясь.
— Звучит философски. По крайней мере, хоть из-за этого нам с вами не придется спорить.
Он не стал расседлывать лошадей, только ослабил подпруги и бросил упряжь на каменную платформу храма.
— Нам вообще не придется спорить, если вы будете уважительно со мной обращаться, — парировала она, добавив про себя: «И перестаньте следить за мной, как ястреб». Потом нашла веточку погуще и стала сметать с каменной плиты опавшую листву. Под ней могли скрываться насекомые или даже небольшие змеи.
