Изабелла должна быть прекрасной в своей страсти. Чувственной. И она будет принадлежать только ему. Он не собирается долго ждать, прежде чем овладеть ею. Каждая частичка его тела требовала, чтобы он защитил ее, предупреждала, что она в опасности, но в чем заключалась беда, Блэк не мог себе и представить. Кто способен желать ей зла? Граф привык доверять своим инстинктам. Они всегда служили ему верой и правдой. Стоило ему только раз оставить без внимания предчувствия, как случилась трагедия. Погибла женщина. Женщина, которую он должен был оберегать. Он больше не совершит подобной ошибки. Тем более по отношению к Изабелле.
Необходимо обязательно найти автора записки, защитить Изабеллу, сделать ее счастливой. Сегодня, после того как покинет ее, он отправится к Сассексу, и они вместе примутся за поиски «Дома Орфея», уже забросившего свои страшные сети, в которых запуталась Изабелла и, возможно, Люси.
Во времена его отца «Дом Орфея» представлял собой элитный оккультный клуб с тайными церемониями инициаций и скандальными оргиями, привлекательными пресыщенному и погруженному в вечный сплин лондонскому высшему свету. Блэк опасался того, что возрожденный клуб предлагает те же самые развлечения. Если Люси уже поддалась искушению, сколько пройдет времени, прежде чем Изабелла последует по стопам кузины? А что, если клуб связан с пропавшими реликвиями? Какая опасность угрожает обеим девушкам?
Не отрывая глаз от спящей Изабеллы, Блэк почувствовал стеснение в груди. Она так невинна, так боится темноты. Он обеспечит ее безопасность. Не позволит умереть. Белла не будет очередной жертвой всемогущего Угрюмого Жнеца. Никогда не станет еще одной Абигайль Ливингстон.
Окутанный хлопьями плотного дыма, мужчина, называющий себя Орфеем, откинулся на груду шелковых подушек, наслаждаясь плодами своего труда.
Его окружали многочисленные последователи, ученики, скучающие и пресыщенные, готовые расстаться с немалыми средствами, чтобы удостоиться права вступить в его клуб. «Дом Орфея»… Он улыбнулся, мысленно повторяя всю ту чушь, придуманную для богатых дураков. Самых настоящих глупцов. Однако за то, чтобы отведать экзотического декаданса — опиум и абсент, иллюзии, секс и таинственные, магические церемонии, поставленные и мастерски разыгранные им самим, — они платили ему, награждая звонкой монетой за возможность приобщиться к его упадническому, пресыщенному и развращенному миру. Миру, манившему тайной, затягивающему в свой оккультный темный омут. Гедонистический мир потворства любому, даже самому запретному капризу тех, кому уже давно было нечего хотеть. Грех и страсть, тьма и наслаждение, экстаз и власть.
Как же просто удалось ему добиться своих целей, того, в чем он столь отчаянно нуждался, — как любой человек, поднявшийся с самых грязных низов общества, — денег.
О, какой развращающий и отчаянный лондонский высший свет! Как чертовски охотно расставались все эти богатые лорды и нувориши со своими деньгами за один лишь глоток запретного удовольствия! И теперь они охотно являлись к нему каждую неделю, щедро платя за развлечения, за приобщение к извращению и греху.
Несмотря на заявленную анонимность, он знал каждого члена клуба, имена, титулы, склонности и пристрастия. Благодаря знакомству с ними он мог вращаться в свете, видеть и слышать своих врагов. Ибо «Дом Орфея» не просто тайное общество — его цели гораздо более зловещие, чем обещанные удовольствия.
Гладкий блестящий оникс, который он лелеял в своих ладонях, приятно холодил руки. Он слышал, как камень что-то нашептывает ему, словно одушевленное создание. Медальон стал теплым, вибрирующим. Мужчина обвел большим пальцем его овальные очертания, рельефные золотые письмена на древнееврейском языке.
Известно ли Братству Хранителей о пропаже реликвии? Человек улыбнулся, представив себе Блэка, Сассекса и Элинвика отчаянно рыщущих по всему городу в поисках своих бесценных артефактов. Пусть они придут, ибо в этом и заключалось его самое заветное желание. Возмездие. Уничтожение, полное истребление.
Пусть они придут …
— Время настало, Орфей.
Он отрывисто кивнул, вознаграждая прислугу. Этот человек уже очень давно находился у него в услужении, помогая Орфею проникнуть в Братство Хранителей через зеленоглазую кокетку, столь падкую на запретные удовольствия.
Поднявшись из своего темного угла, он нацепил позолоченную маску на лицо и стукнул посохом о мраморный пол. Все разговоры его приспешников быстро умолкли, в сгустившейся атмосфере раздавались лишь едва слышные звуки возбужденного дыхания. Еженедельные взносы уплачены, и собравшиеся любители запретного замерли в ожидании начала тайных ритуалов и запланированной на вечер очередной порции греховных наслаждений.
Воздев руки над головой, он повторил слова Орфея. Его ученики последовали за ним…
«Ты умер и рожден заново. О, трижды благословенный, ибо случилось это в тот же самый день. Передай Персефоне, что Орфей отпустил тебя».
Он умер и теперь возродился, обладая властью, способной подчинить весь мир. Незнакомец ощущал, как вибрирует медальон в его кармане, словно напитываясь радостью и возбуждением. Он возьмет обратно то, что ему принадлежало по праву. Он создаст новый мир и больше никогда не умрет.
Глава 8
«Оказавшись одна в лесу, я бесцельно бродила кругами, пока наконец окончательно не смирилась с мыслью, что заблудилась. Где-то вдали заухал филин, полная луна низко висела над деревьями, лишенными листьев. Узкая тропинка была погружена в плотную пелену тумана, на рощу налетали порывы холодного и колючего осеннего ветра.
Я очутилась в мире, подвластном Лорду Смерти. Призванная в него неизвестной силой — желанием, нуждой, столь насущной и неодолимой в эти самые глухие часы ночи. И зримым воплощением этой силы был сам Повелитель смерти, молчаливо влекущий меня к себе, притягивающий мое тело, побуждая повиноваться невысказанным командам.
Он постоянно присутствовал в моем сознании, в моих воспоминаниях и, боюсь, даже в моей душе. О, как могла я позабыть о нем, о том божественном танце, в котором он кружил меня по шумному и многолюдному бальному залу? Как могла я вычеркнуть из памяти его поцелуй? Нет, я не способна совершить такое святотатство. Тело мое яростно протестовало при одной только мысли об этом. Оно стремилось обрести большее — жаждало Лорда Смерти и его темных объятий.
Как незаметно удалось ему пленить меня. Как быстро завлек сюда, в свое сумрачное царство, куда страшилось ступить большинство смертных. Я была зачарована, поглощена поцелуем Смерти. Горела в его холодном огне, охваченная страстью, ожидая его прибытия.
Даже пожелай я бежать прочь, то уже не смогла бы, ибо ноги мои были не в силах сдвинуться с места, мои шелковые бальные туфельки, перепачканные тяжелой, липкой глиной, словно приросли к узкой тропинке. Тишина и мрак окружали меня. Находясь в сумрачном лесу, скрытом пеленой, разделяющей живых и мертвых, я сознавала, что все живое на земле погрузилось в сон, и только я, вместе с душами других несчастных, востребованных этой ночью Угрюмым Жнецом, замерла в ожидании своей судьбы.
