Смерть придет за мной сегодня. Я знала это. Чувствовала его присутствие, стоило ему приблизиться к роще. Я вдыхала его запах, ставший мне столь знакомым. Наверное, мне следовало бы предаваться стенаниям и плачу, страшась неотвратимого. Однако в ожидании приближения Смерти сердце мое пустилось в бешеный пляс, тело, прежде холодное и недвижимое, разгорячилось, стоило мне только подумать о таинственном Лорде Смерти, заключающим меня в опьяняющие объятия.
Когда же Смерть придет за мной?
Налетел новый порыв ветра — яростный, закруживший опавшую листву в вихре, напоминающем танцующих дервишей. Листья ударялись мне в лицо, запутывались в моих волосах, и я подняла руку, чтобы от них заслониться. И вдруг ветер стих, столь же внезапно, как и поднялся… Мои руки бессильно упали, и в конце тропинки, на которой я стояла, показалась белая лошадь без седока. Она брыкалась и фыркала, бешено вздымая и опуская голову, глинистая почва фонтаном летела из-под ее гигантских копыт. Наконец, оглушительно заржав, она поскакала вперед — на меня.
Где же Лорд Смерть? Разве он меня не спасет? Не заключит в свои объятия и не защитит?
Однажды он уже поцеловал меня так нежно и бережно, что я поняла — он не холодный и бесчувственный, а всего лишь молчаливый. Сдержанный. В глубине его я ощутила присутствие души, чего никак не ожидала от Смерти. Он действительно обладал душой, сокрытой в его поцелуях, в том, с какой страстью он взял меня в кольцо своих рук и погрузил в горячие объятия.
Где же мой молчаливый господин? Неужели завлек меня сюда только для того, чтобы принести в жертву, и я вскоре окажусь затоптанной тяжелыми копытами несущейся на меня лошади?
Не в силах пошевелиться, сделать хоть что-нибудь, я безмолвно стояла и смотрела на гигантского страшного зверя, грозящего втоптать в землю. Жизненные силы меня покинули, тело окутал холодный ужас. Моя судьба решена, я одна. Лорд Смерть обманул меня. Завлек в лес, и я поддалась искушению, несмотря на то, что хорошо сознавала, что благонравным девушкам нельзя идти на поводу соблазна. Но Смерть был прекрасен, его руки мягки и нежны, прикосновения губ божественны. Простой смертной невозможно противиться такой красоте и совершенству, обещанию столь изысканного удовольствия.
Я так желала тот танец! Поцелуй, объятия, которые непременно должны последовать за ним. Я хотела Смерть. Как же глупо я поступила, поверив ему! Какой дурочкой была, пожертвовав жизнью ради одной ночи со Смертью… А он обманул меня. Покинул.
И теперь, грешная мыслями и делами, я собиралась умереть. Этой холодной ночью, в сумрачном лесу Смерти, под сокрушительными копытами его адского жеребца.
Земля дрожала, и грохот железных копыт несущейся галопом лошади зловещим эхом отдавался у меня в ушах. Моя последняя мысль, когда я почувствовала жар, исходящий от разгоряченного животного, и увидела пену и струйку пара из его ноздрей, пригнулась в ожидании удара, была о Смерти, о том, сколь прекрасен этот угрюмый странник. Если бы мне снова представился шанс, я все равно бы выбрала тот танец. Тот поцелуй.
В эти последние минуты я закрыла глаза, ожидая неизбежного, и оно случилось. Время замерло, хрип и фырканье жеребца неслись на меня в грохочущем вихре. Вот он уже завис надо мной, я опрокинута навзничь и боль… вопреки ожиданиям, ее не последовало.
Я парила в воздухе, и когда наконец обрела мужество открыть глаза, увидела, что Лорд Смерть явился за мной. Внезапно бросившись вниз, он схватил меня, обнял и унес прочь. Лорд Смерть, о, как он прекрасен… Как долгожданен!
Я заключила его лицо в ладони и приоткрыла свои губы. Его светлые глаза, эти гипнотизирующие глаза цвета морской волны, смотрели на меня. Я вздрогнула в ожидании, понимая его взгляд. Назад пути не было.
— Где бы ты ни оказалась, — прошептал он, склоняя голову, чтобы впиться в мои уста, — я найду тебя…»
Звон колокольчиков ворвался в ее сон, и Изабелла внезапно проснулась. Колокольчики, как оказалось, принадлежали большим напольным часам в библиотеке, бившим полночь. Она была не одна. Изабелла чувствовала это. Открыв глаза, она обнаружила, что замерла, прямая как стрела на низком диване с изогнутой спинкой в зеленой гостиной. Взгляд ее скользнул вправо, к стене, возле которой сидела, и это стоило ей мгновенного осознания, что она и в самом деле не одна. Изабелла заметила отражение в зеркале, мужчину из ее сна — Смерть. Но это не Смерть, а Блэк.
Она хотела закричать, но крик замер у нее на устах. Полночь — время, когда силы тьмы обретают могущество, а свет теряет свои права, открывается мост между миром живых и царством мертвых. Время суток, ассоциирующееся с хаосом, подземным миром и Смертью, отмеченное невиданной мощью вековых порождений мглы.
Легенды гласили, что именно в полночь опаснее всего смотреть в зеркало, ибо дьявол может взглянуть на тебя в ответ.
И господи боже, едва затих последний удар, как она уставилась в зеркало и увидела отражение Блэка, наблюдавшего за ней, а его светлые глаза были точно такими же, как у мужчины из ее снов. Героя ее романа.
— Тебе снился сон.
— Да. — Звук его голоса нарушил ее оцепенение, изгнав прочь молчаливый ужас, и Изабелла позволила себе расслабленно откинуться на диване.
— Я пытался разбудить тебя, когда осознал это, но ты меня не слышала.
— Я говорила что-то во сне?
Боже, как унизительно, если он стал случайным свидетелем ее речей, порожденных воспаленной фантазией.
Блэк покачал головой и присел рядом с ней. Да, возможно, он расположился слишком близко, только теплота и чувство безопасности, волнами исходящие от него, более чем предпочтительны.
— Расскажешь мне о своем сне? — спросил Блэк. — Возможно, я помогу развеять страхи.
— Это всего лишь сон.
— Не тот же самый, что ты видела днем?
— Нет, совсем иной.
Гораздо более чувственный. Даже сейчас она внутренне содрогалась, вспоминая о том, как поддалась очарованию Лорда Смерти, который столь поразительно напоминал лорда Блэка. «Как это возможно?» — думала Изабелла. Приступив к сочинению романа, она ни разу в жизни не встречала Блэка. Образ Лорда Смерти к тому времени уже полностью оформился в ее сознании, наделенный глазами цвета морской волны и черными как смоль волосами. Смерть представлялся столь же таинственным и сложным, как Блэк. Однако Лорд Смерть — фантазия, продукт слишком живого воображения, а граф… Настоящий мужчина из плоти и крови.
Блэк встал неподалеку от дивана, не сводя с нее своего непередаваемого взгляда.
— Я слышал, как подъехала карета. Это, очевидно, ваша кузина.
Прислушавшись, Изабелла не разобрала ничего, кроме стука своего сердца. Она переутомилась, только и всего. Пережитый ужас мог быть вызван впечатлениями от недавнего сеанса и неожиданно разбудившим ее звоном часов. Воображение снова сыграло злую шутку, подстегиваемое бессонницей и усталостью. Изабелла всегда была слишком возбудимой и склонной к фантазиям. Раньше она не обращала внимания на суеверия. Обнаружить, что Блэк взглянул на нее из зеркала в тот момент, когда часы пробили полночь, не значило ровно ничего. Он не дьявол и уж точно не… Смерть.
