— О, это было бы замечательно! Завтра утром я, прежде всего, пошлю свою компаньонку Мэгги, чтобы она приобрела для меня последний выпуск.
— Помоги нам Господь, — в притворном испуге протянул Сассекс, — очень скоро мы все по колено увязнем в мире готических ужасов и призрачных явлений.
— Говоря о призрачных явлениях, — проворчал Стоунбрук, — кто-нибудь читал в газетах о смерти хайгейтской шарлатанки?
— Да, собственно говоря, мне попалась на глаза эта заметка, — просветлев, подхватил новую тему Уэнделл. — Достаточно любопытное происшествие. Ее нашли мертвой, и убийца, кем бы он ни был, положил ей на глаза по шиллингу, чтобы уплатить паромщику, который повезет ее в последний путь. В полицейских отчетах высказываются самые разные версии — от преступления на почве страсти до шантажа. Хотя лично я не верю в шантаж. Ее смерть никак не связана с деньгами, вряд ли грабитель позаботился бы оставить шиллинги, чтобы облегчить путь ее души в царство мертвых.
Изабелла тяжело сглотнула и поймала испуганный взгляд Люси. Алиса Фокс мертва?
— У них есть какие-нибудь улики? — поинтересовался Элинвик.
— В газетах пишут, будто в окрестностях видели рано утром черную карету, запряженную четверкой вороных лошадей.
— Во всех их отчетах упоминается эта черная карета и четверка вороных. — Стоунбрук презрительно фыркнул. — Вспомните, разве не рядом с таким экипажем в последний раз видели тех танцовщиц из «Театра Адельфи»? Фу! Что за банальность! И я вас спрашиваю: какой свидетель смог бы разглядеть черную карету у ворот кладбища в такую ночь, как вчера, да еще на рассвете? И кому в голову могло прийти оказаться там в такое время? Отвечаю — разбойнику или какому-нибудь никчемному бездельнику!
— Очень хороший вопрос, милорд, — ответил Уэнделл. — И кроме того, карета с четверкой лошадей — вещь достаточно дорогостоящая. Сомневаюсь, что простой убийца мог бы позволить себе подобную роскошь.
Дядюшка окаменел и решительно уставился на говорящего.
— Мистер Найтон, — заявил он, надувшись и расправив плечи, — вы смеете утверждать, будто убийцей является джентльмен, обладающий высоким титулом и должностью, я вас правильно понял?
— Нет, милорд. Я всего лишь указываю на очевидный факт.
— Очевидный? — возмущенно переспросил Стоунбрук. — Не вижу в этом ничего очевидного. Карета и лошади вовсе не свидетельствуют о происхождении человека, помилуй бог! Сейчас даже представители низших классов в состоянии позволить себе выезд, карету и загородный дом. Нет, мистер Найтон, убийцей никак не может быть человек равного со мной происхождения. Низшие классы — да, они порой производят на свет людей, способных вести себя подобным образом, потому не следует даже заглядываться на титулованную аристократию.
Воцарилась тяжелая тишина. Изабелла видела, как рассердился Уэнделл. Они с ним единственные простолюдины за столом. Даже голубой крови ее бедной матушки оказалось недостаточно, чтобы превзойти простое происхождение ее отца. Дядя прекрасно это знал и тем не менее, ничуть не смущаясь, высказал подобного рода сентенцию.
Тяжело дыша, она попыталась успокоиться. Не смотреть на дядю, продолжавшего безмятежно поглощать свою порцию.
— А как считаете вы, мисс Фэрмонт? — спокойно спросил Блэк. — Каково ваше мнение на сей счет?
— Милорд?
— Поделитесь же с нами вашей точкой зрения, мисс Фэрмонт, — негромко заметил он, внимательно за ней наблюдая. — Действительно ли невозможно совершить убийство человеку богатому и знатному?
Изабелла мысленно вернулась к событиям прошлой ночи, вообразила место преступления и бедную Алису Фокс. Подумала о Блэке. Внезапно ей вспомнилась ее собственная история о Смерти. Ее вымышленный Лорд Смерть — безусловно, джентльмен. Изысканный, изящно говорящий, обворожительный. Как же Блэк был похож на него — сиятельного Повелителя смерти. За торжественным столом, с бокалом вина в руках…
— У вас определенно должно сложиться свое мнение, мисс Фэрмонт, — язвительно заметил Блэк.
Оно у нее и сложилось, только вот обычно у женщин не спрашивали, как они смотрят на тот или иной предмет, особенно за столом во время званого ужина.
— Ну, что же вы, мисс Фэрмонт, — мягко подтолкнула ее Элизабет. — Граф говорит серьезно. Мы вполне свободно обмениваемся здесь мнениями. Почему бы и вам к нам не присоединиться? Понимаете, для нас это давно стало традицией, наши семьи дружны уже очень много лет, и вопреки всем диктуемым обществом правилам этикета мы то и дело ввязываемся в жаркие дискуссии. Ха, я сама до полуночи готова с ними спорить и уверена в том, что сидящий напротив меня маркиз недовольно нахмурился, поскольку ему еще ни разу не удалось победить меня в словесном поединке.
Элизабет права, Элинвик казался мрачнее тучи.
— Да, Изабелла, — заметила Люси, не обращая внимания на предупреждающие взгляды отца. — Поделись с нами своими мыслями.
— На мой взгляд… — Она перевела дыхание и посмотрела в глаза Уэнделла. Выражение его лица было непроницаемым, однако легкий поворот головы подсказал ей, чтобы она придержала свое мнение при себе. Сидевший справа от нее Блэк, напротив, внимательно, с искренним интересом смотрел на нее, ожидая слов и даже подбадривая.
И как только двое мужчин могут быть столь непохожими? Они противостояли друг другу, подобно противоположным полюсам Земли. Один такой опасный, а другой… такой чужой.
— Бросьте вы это, давайте поговорим о чем-нибудь еще, — недовольно проворчал Стоунбрук. — Приятный вечер скоро окончится, и мы отправимся на собрание в ложу. Должно быть, вы необычайно взволнованы и трепещете в предвкушении, Найтон, — покровительственно высказался маркиз, похлопав Уэнделла по спине. — Сегодня вас ожидает посвящение.
Подобное откровенное пренебрежение взбесило Изабеллу. Конечно, она многим обязана дядюшке, но в данный момент мысли ее были сосредоточены на другом. Столь явное неуважение с его стороны, высказанное в присутствии всех гостей, да еще тот факт, что Уэнделл воспринял это как должное, не вступился за нее, заставил ее резко выпрямиться, сжав пальцы в кулаки.
— Я не думаю, будто кто-либо может быть выше такого действия, как преступление. Независимо от того, мужчина это или женщина, аристократ или обычный человек. Происхождение — не определяющий фактор. Так же как и пол. Личность воспитывается под влиянием окружения или определенных жизненных обстоятельств. Пороки или преступные наклонности могут быть вызваны целым рядом причин, однако высокое происхождение вовсе не означает их отсутствие.
Гости умолкли, и в наступившей тишине раздался голос Блэка:
— Прекрасно сказано. Следует позволить дамам выступать в парламенте, если остальные представители вашего пола изъясняются столь же хорошо, как и вы.
Дядюшка поперхнулся от подобного предположения.
— Я согласен с мисс Фэрмонт. Человек всегда остается человеком, независимо от того, рожден он с древним титулом или в сточной канаве. Наше поведение формируется средой и обстановкой. Сложно влезть в шкуру другого человека. Я знал много достойных людей, аристократов и простолюдинов. Одновременно мне были известны и беспринципные негодяи, принадлежавшие к разным слоям общества.
