Потолковав с дельфинами еще немного, Дандильон повернулась к Макри и сказала:
– Они рады, что ты выздоровела, – и, обращаясь ко мне, добавила: – Дельфины очень сожалеют, что ты слишком много пьешь.
– Перестань. Ты все выдумала. Как, к дьяволу, эта рыба узнала, что я много пью?
Дандильон повернулась к воде и снова посвистела. Закончив беседу, она прощально помахала морю ручкой.
– Я заверила их, что мы не отдадим город оркам, – сказала она.
– А как насчет китов?
Дандильон затрясла головой; водоросли остались на месте, так как, видимо, были хорошо закреплены.
– Они вообще не знают, что означают слова «сокровище закопано под китом».
– Великолепно, – сказал я. – Притащиться среди ночи к морю, чтобы выслушать оскорбления от стаи дельфинов. Можно смело сказать, что наши хлопоты были не напрасны.
С этими словами я двинулся следом за Макри по направлению к скалам.
– Возможно, тебе не следует воспринимать их слова как оскорбление, – сказала она. – Скорее всего их просто беспокоит состояние твоего здоровья.
Ее слова меня не успокоили.
– Проклятые рыбины, – пропыхтел я. – Пусть лучше пекутся о собственном здоровье. Если они не перестанут распространять обо мне гнусные слухи, я обрушусь на них, словно скверное заклятие. Это надо же придумать: «он слишком много пьет»!
Я достал из кармана серебряную фляжку, которую всегда ношу с собой, и отхлебнул кли. Мы вернулись в город через те же маленькую калитку.
– Обращай внимание на все, что хоть отдаленно напоминает кита, – сказал я, когда мы проходили через порт.
– Я и так все глаза проглядела, – ответила Макри. – Здесь нет ничего, хотя бы отдаленно похожего на кита.
Когда мы проходили мимо большого зернового склада, какой-то голос потребовал, чтобы мы немедленно остановились.
Это был капитан Ралли.
– Привет, капитан. Дежуришь в ночном дозоре?
Капитан отрицательно покачал головой.
– В таком случае какого дьявола ты здесь делаешь?
Мне казалось, что каждую свободную секунду капитан проводит с Мулифи, но рубить об этом сплеча мне почему-то не хотелось.
– Просто смотрю по сторонам, – сказал капитан. – Кстати, вы не видели здесь ничего, чтобы могло бы быть похожим на кита?
– Ты, капитан, видать, слегка перебрал, – сурово взглянув на него, произнес я. – Разве ты не знаешь, что в наших краях киты не водятся?
– Это может быть не настоящий кит, – пояснил Ралли. – Это может быть нечто такое, что названо китом. А у тебя нет никаких соображений? – спросил капитан, глядя на Макри. – Может быть, на этот счет имеется какое-то древнее эльфское словечко?
– Эльфы редко вспоминают китов, – покачала головой Макри. – А если быть точным, то почти никогда. Во всей эльфской поэзии на удивление мало упоминаний о китах.
– Ты специально изучала этот предмет? – с подозрением глядя на нее, поинтересовался капитан.
– Естественно, нет. Скажи, Фракс, разве я когда-нибудь занималась китовыми проблемами?
– Насколько я знаю – нет.
– А что вы здесь делаете в столь неурочный час? – спросил Ралли.
– Просто прогуливаемся, – ответила Макри. – Не имеет никакого отношения к китам. В нашей с Фраксом беседе киты даже не упоминались. До тех пор, пока о них не заговорил ты. Но даже и теперь мне на ум не приходит ничего, что могло бы иметь связь с этими животными.
Я пожелал капитану спокойной ночи и поволок Макри прочь.
– Скажи честно, Макри, ты специально тренируешься для того, чтобы быть такой никудышной вруньей?
– Что значит «никудышной»? Мне показалось, мои слова звучали очень убедительно.
Я с отвращением потряс головой. Проклятая служанка матери Танроз! Похоже, что она протрепалась всем и каждому. Скоро весь город явится сюда искать золото.
Глава шестнадцатая
В «Секиру мщения» мы вернулись в самый разгар утра. Макри сразу поднялась наверх проверить состояние Лисутариды, а я отправился в глубину таверны, чтобы узнать, как чувствует себя Гурд. Хотя я старался ступать как можно тише, мое появление его разбудило.
– Прости, не хотел тебя беспокоить.
Гурд ухитрился изобразить слабую улыбку. Тем не менее это существенно превосходило то, на что были способны остальные жертвы зимней хвори. Гурд всегда был крепким парнем, и я не сомневался, что через пару дней он будет на ногах.
– Мне надо еще немного поваляться, – сказал он. – Я скоро поправлюсь.
– Обязательно.
Рядом с Гурдом я прошагал по всему миру. Если бы его со мной не было, то я давным-давно стал бы покойником.
– Таверна… Все в порядке?
– Все держу под личным контролем, – заверил я.
– А как Танроз?
– Тоже все в порядке. Через денек-другой ей станет легче. Не волнуйся, под моим руководством все идет как нельзя лучше.
Гурд слабо кивнул. Таким бледным этого старого варвара я еще никогда не видел.
– Сегодня вечером большая карточная игра… – прошептал Гурд. – Жаль, что я не смогу сыграть.
– И тем самым сохранишь бабки. Я в отличной форме.
Гурд снова улыбнулся, затем его веки смежились, и он уснул.
В моем кабинете, как я и опасался, царил полный разгром. Маги славятся своей несдержанностью, и я не удивился бы, увидев их смертельно пьяными на полу. Но они, к моему изумлению, остались трезвыми. Это говорило о том, в каком серьезным положении оказался наш город. Кораний Точильщик восседал за моим рабочим столом. Тирини Заклинательница Змей сидела в моем кресле. Ханама, как ни странно, тоже приняла сидячее положение. Болезнь явно отступала. Она по-прежнему была смертельно бледна, но взгляд уже не казался страдальческим, как было в разгар болезни.
– Тебе лучше? – буркнул я.
– Завтра я уйду, – ответила она.
Я должен был бы ощутить счастье. Но этого не случилось. Мне все стало безразлично, и я лишь пожал плечами.
– У тебя имеется какая-либо информация о «Творце бурь»? – спросил Кораний.
– Абсолютно никакой. А что знает Гильдия чародеев?
Кораний печально покачал головой. Артефакт исчез, и никто не имел ни малейшего представления о том, где он мог бы находиться.
– Мы обсуждали эту проблему с Лисутаридой, – сказал Кораний. – Положение весьма тревожное.
Если чародей со мной об этом заговорил, то положение и впрямь весьма тревожное.
– А как насчет этой женщины… – продолжил он. – Я о Сарине. У нее имеется на этот счет какая-нибудь информация?
