– Лисутарида, не могла бы ты что-нибудь предпринять, чтобы обойти это препятствие?
– Что, например?
– Использовать свою магию, естественно. В этой комнате находятся четверо турайских магов. Неужели лучшие маги города не в состоянии изъять объект у Хорма?
– Нет, – покачала головой Лисутарида. – Хорм не лжет. «Творец бурь» мгновенно исчезнет в магическом пространстве и закончит свой путь в руках принца Амрага.
– И в силу этого обстоятельства мы должны согласиться сыграть на него в карты, – стоял на своем Кораний.
Цицерий вяло махнул рукой и произнес:
– Полагаю, Фракс обладает некоторым искусством…
– Я категорически против! – грозно выкрикнула Лисутарида, ужасно раскашлялась и умолкла.
Повисла пауза.
– Может быть, нам стоит поинтересоваться у Макри, что она думает по этому поводу? – произнес Хорм Мертвец.
– Превосходная идея, – довольно бодро откликнулась Макри и повернулась к заместителю консула: – Я соглашусь, если вы поможете мне поступить в Имперский Университет.
– Что?
– Я готова служить ставкой в игре, если вы разрешите мне поступить в Университет. Я объявлена лучшей студенткой Колледжа Гильдий, и этого достаточно, чтобы быть принятой в Университет. Но они не принимают женщин. Так же, как и тех, у кого есть примесь оркской крови. Если вы обещаете обойти эти правила, я рискну.
– Макри, не сходи с ума, – вмешалась Лисутарида. – Если Фракс проиграет, тебе придется стать женой Хорма.
– Фракс – отличный игрок.
– Не такой уж и отличный, насколько я слышала.
– По части игры в рэк Фракс – первая спица в колеснице! – возмутился я. – Но это не значит, что я согласен на сделку.
– Зато согласна я, – не сдавалась Макри. – В том случае, если смогу поступить в Университет.
Все взоры обратились на заместителя консула.
– Это потребует изменений в уставе Имперского Университета, что, в свою очередь, нуждается в одобрении сената. – Он немного подумал. – Полагаю, мне удастся провести через сенат нужное решение.
– В таком случае я согласна, – решительно объявила Макри. – Ступай, Фракс, и выиграй для нас «Творца бурь».
– Не желаю, – ответил я.
– Почему?
– Не хочу, чтобы ты была на кону.
– Разве ты не величайший игрок в рэк? – спросила Макри.
– Или величайший в Турае хвастун? – пробормотал Кораний.
Я выпрямился во весь рост (несмотря на это, Хорм возвышался надо мной на несколько дюймов) и горделиво заявил:
– Я одновременно и величайший в Турае игрок, и величайший хвастун. Но, к сожалению, я не богатейший человек в Турае. И мне будет трудно противостоять состоятельным сенаторам. А как насчет Хорма? Кто знает, сколько у него денег?
Хорм извлек из глубин своей мантии кошель. Это была довольно симпатичная вещичка из черной, прошитой серебряными нитями кожи. Хотя Хорм был облачен во все черное, я обратил внимание, что мелкие детали его туалета выглядят весьма элегантно. Серебряные стежки на кошеле, прекрасное ожерелье из темных камней на шее, крошечные серьги из чешуи дракона в ушах и весьма сложная серебряная инкрустация на ножнах. Этот полуорк весьма серьезно относился к своей внешности.
– Я готов рискнуть тысячью гуранов, – сказал он.
– В этом-то и весь фокус, – сказал я, глядя на Цицерия. – У меня лишь четыреста сорок гуранов. Вы не можете бросать меня в бой, когда противник имеет столь внушительный гандикап. Мне тоже нужна тысяча, и вы обязаны сделать все, чтобы я соответствовал необходимому уровню.
– Деньги я обеспечу, – обжигая меня взглядом, прошипел Цицерий.
– В таком случае я принимаю вызов. Хорм, готовься потерять «Творца бурь», деньги и все ценное, что может быть на тебе. Я заставлю тебя пожалеть о том, что ты вообще появляешься в нашем городе.
– Я постоянно об этом жалею, – ответил Хорм, – но на сей раз, как я надеюсь, для разнообразия будет по-другому.
Глава восемнадцатая
Г урд все еще болел, и известие о том, что Макри поставлена на кон, отнюдь не способствовало улучшению его самочувствия.
– Ты играешь на Макри? Но это же страшный риск!
– Я бы так не сказал. Я изгоню Хорма из-за стола, как, впрочем, и всех остальных. К завтрашнему утру я , возможно, стану богатейшим человеком Турая, и мы получим «Творца бурь». Я спасу город, и они воздвигнут мне статую. Что скажешь?
Гурд не разделял моего энтузиазма. Причиной, видимо, служила его болезнь.
– А как насчет дельфинов?
Этот простой вопрос заставил меня помрачнеть. Зимняя хворь может вызывать временное слабоумие, но даже с учетом этого становится как-то не по себе, когда столь разумный и уравновешенный человек, как Гурд, вдруг заводит речь о дельфинах.
– А в чем, собственно, дело?
– Дандильон. Когда девочка принесла лекарство, она сказала, что орки уже в моей таверне.
– Они говорили о Хорме. Самантий и Лисутарида обсуждали эту проблему.
– Самантий? Философ?
– Тот самый. Он, видимо, выступает хранилищем знаний по данному вопросу. По правде говоря, это меня нисколько не удивляет. Каждый, у кого хватает глупости преподавать философию в округе Двенадцати морей, готов тратить свое время на беседы с дельфинами. Одному богу известно, почему Лисутарида тратит на этого типа свое время. Как бы то ни было, но теперь все встало на свои места. Видимо, во время болезни Лисутариды Хорм регулярно появлялся в таверне. Этот мерзавец, к сожалению, прекрасно владеет заклинанием Сокрытия.
Раздался весьма деликатный стук в дверь, и на пороге появилась Мулифи. В руках она держала поднос с лекарствами. Гурд попытался принять сидячее положение. Я помог ему подняться, и он поднес медицинскую поилку к губам. Приняв лекарство, Гурд в своем варварском стиле весьма вежливо поблагодарил Мулифи.
– Она нам очень помогает, – прошептал он, когда певица вышла из комнаты. – Надо сказать, я от нее этого не ожидал.
– Я тоже. Ведь Мулифи – классная певица, и трудно предполагать, что она станет разносить травяное зелье страдающим массам. Может быть, она все время симпатизировала тебе, хотя и слонялась со стариком Ралли.
– Ралли… – осклабился Гурд. – Сколько раз мы сражались с ним рядом, плечом к плечу.
– Не счесть.
– И еще сразимся, – сказал Гурд, снова вытягиваясь в постели. – Когда мне станет лучше.
– Обязательно. Орки еще пожалеют о том, что сунули к нам нос. Нельзя напасть на Гурда, Фракса и Ралли, тотчас не пожалев об этом.
– Сегодня вечером у тебя игра, – внезапно помрачнел Гурд. – С Хормом. Смотри не проиграй Макри. И постарайся проследить за тем, чтобы в таверне не случилось ничего плохого.
