Книга Не тяни леопарда за хвост, страница 20. Автор книги Элизабет Питерс

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Не тяни леопарда за хвост»

Cтраница 20

— Хорошо, хорошо, Рамсес. Надеюсь только, что твой папочка не будет возражать.

Откуда Рамсес узнал о пресловутой «мумии-убийце» — выше моего разумения, сама я ни слова не произнесла в его присутствии. Лишнее доказательство того, что способность нашего сына «получать информацию» по любым вопросам, в том числе и тем, которые его не касаются, близка к сверхъестественной. Слух и зрение у него феноменальные, а Эмерсон нередко забывает придержать язык или хотя бы приглушить свой баритон. В свое время мне стоило огромного труда добиться от Рамсеса обещания не подслушивать под дверьми («кроме тех случаев, мамочка, когда в силу вступают высокие этические принципы»), но... толку, как видите, никакого.

На мой вопрос, почему он прошел через всю галерею прямиком в зал, где был выставлен зловредный египетский экспонат, Рамсес честно признался, что ему известно о деле «мумии-убийцы». Отдаю ребенку должное. Он мог бы пуститься в подробные объяснения и заявить, что интересуется мумиями, поскольку начал их изучать еще в Египте, но вместо этого я услышала откровенное:

— Пресса утверждает, мамочка, что странная личность в наряде египетского жреца имеет обыкновение появляться именно в это время.

— Хотелось бы знать, Рамсес, откуда такое внимание к поступкам душевнобольного человека?

— Душевнобольного? Я в этом не уверен.

Глубокая мысль. И ведь не возразишь, поскольку она и мне самой приходила в голову, но обсуждать эту версию с нашим юным философом я не собиралась. По крайней мере не здесь и не сейчас.

«Зал мумий» Британского музея всегда привлекал нездоровое любопытство малообразованной публики. Толпа зрителей заслонила от нас с Рамсесом главный экспонат; с первого же взгляда стало ясно, что здесь полным ходом идет представление. Однако в центре внимания зрителей оказался не «леопардовый» жрец, а пышнотелая дама в свободном одеянии из тонкой летящей ткани, сшитом по моде времен прерафаэлитов. В экстравагантной леди я узнала известного лондонского медиума, чьи спиритические сеансы года три назад вызывали фурор. Мадам Блатановски купалась в славе до тех пор, пока кто-то из членов Общества психологических исследований в пух и прах не разгромил ее неприкрытое жульничество.

Будем великодушны и не станем винить даму в попытке использовать невежество публики для восстановления своей пошатнувшейся репутации. Одно скверно: мадам явно переусердствовала. А хороший лицедей должен уметь вовремя остановиться.

Мы стали свидетелями обычного для спиритических спектаклей диалога между медиумом и вызванным «духом». Собеседник мадам Блатановски носил впечатляющее, но с точки зрения египтологии абсолютно нереальное для древнеегипетского языка имя Фетет-Ра; его баритон поражал сходством с глуховатым низким голосом самого медиума. Трудно сказать, по какой причине, но «дух Фетет-Ра» изъявил желание, чтобы «принцессу» вернули в ее родную гробницу, и настоятельно призывал жертвовать средства для этой цели мадам Блатановски.

Аудитория реагировала по-разному, в зависимости от степени доверчивости. Кто притих в благоговейном почтении, кто скептически посмеивался. В двух шагах от меня сияла самая широкая и язвительная ухмылка.

— Не ты ли сказал, что подобного рода сенсации тебя не увлекают? — поинтересовалась я шепотом, остановившись за спиной насмешливого зрителя.

— А меня Уолтер притащил, — хохотнул Эмерсон. — Привет, Рамсес! Обрати внимание, мой мальчик, зрелище редкое: человеческая глупость во всей красе!

Уолтер приветствовал меня лукавой улыбкой, а вот мистеру Уилсону было не до смеха.

— Боже, боже... — заблеял он. Сравнение тем более уместное, что джентльмен и внешне сильно смахивал на молодую овечку. — Что скажет мистер Бадж?!! Он же приказал мне ни в коем случае не допускать подобных...

— Ну-ну, успокойтесь, — похлопал его по плечу Уолтер. — Считайте, что приносите пользу людям. Глядишь, кто-то из зрителей задержится в музее подольше, узнает побольше.

Уилсон в отчаянии хрустел пальцами.

— Благодарю, мистер Эмерсон. Вы так добры, сэр... Непременно воспользуюсь вашим аргументом при беседе с мистером Баджем... Только он не... Он строго-настрого запретил...

— В кои-то веки я согласен с Баджем, — во всеуслышание объявил мой Эмерсон. — Все это дешевое лицедейство — пустая трата времени. Дамочка понятия не имеет, как заинтересовать публику.

— Твои сеансы изгнания нечистой силы не в пример эффектнее, — согласилась я. — Будь снисходителен, Эмерсон. Природа мало кого одаривает драматическим талантом.

— Точно. Но и эта комедиантка заслуживает вознаграждения.

Остановить профессора я не успела. Побренчав монетами в кармане, он выудил горсть мелочи и ловко швырнул поверх зрительских голов. Серебристые кружочки с мелодичным звоном покатились по мрамору к ногам мадам Блатановски.

Finita la comedia. Толпа разразилась хохотом; многие полезли в карманы, последовав профессорскому примеру, остальные бросились ловить неожиданную финансовую удачу, и поднимать с пола монеты. Эмерсон с благодушной улыбкой любовался результатами своего хулиганства.

— Грубо и непристойно! — пожурила я мужа.

— Извиняюсь, ничего не мог с собой поделать. Дурачье выносить — не моя стихия. Если эта дамочка... Ха! Взгляни-ка, Пибоди... Пролог завершен. Приступаем к основному действию.

Ну и ну! «Жрец» знал, когда выйти на сцену. Лучшего момента не выбрал бы и сам великий трагик профессор Эмерсон. Внимание всех посетителей было приковано к медиуму; никто не заметил, каким образом и в какую именно минуту в зале появилось главное действующее лицо. Создавалось впечатление, что он просто-напросто выбрался из античного саркофага, длинный ряд которых вытянулся вдоль противоположной стены. Там он и замер с высоко поднятой головой и скрещенными на груди руками, неподвижностью черт соперничая с рисованными египетскими ликами... чему, собственно, удивляться не приходилось, поскольку «жрец» нацепил маску. Это была не обычная карнавальная маска — из тех, что прикрывают только лицо, а точная копия сложных сооружений из папье-маше, которые изредка надевали на головы мумий. Мелкие смоляные завитки были выложены башней по моде париков Поздней Династии. Пухлые губы на четко вылепленном лице подкрашены, брови подведены, а вместо глаз зияли черные дыры.

Накидка оказалась настоящей, то бишь из цельной шкуры настоящего леопарда. Понятия не имею, почему меня ошеломила именно эта деталь облачения «жреца». Возможно, виной тому разительный контраст между грозным оскалом животного и жалко повисшими лапами. Накидка была перекинута через плечо и скреплена так, что голова несчастного леопарда покоилась на груди хозяина. Длинный белый балахон довершал облачение.

Сказать, что диковинная фигура произвела впечатление, — значит ничего не сказать. Посетители остолбенели и в ужасе затаили дыхание. Стоило «жрецу» сделать шаг — и толпа отшатнулась. Должно быть, именно так поступали древние язычники, освобождая дорогу какому-нибудь правителю. Вперив взор прямо перед собой, «жрец» пересек зал и остановился перед витриной со знаменитой мумией.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация