Я пожелала супругам Клори спокойной ночи и поднялась на пятнадцатый этаж. Большая табличка на двери квартиры 15-D гласила, что помещение опечатано по решению суда. Но я поднялась сюда вовсе не ради квартиры. Мне хотелось взглянуть на подсобку рядом с жилищем покойной Агнес Гаррити.
Это была совсем маленькая каморка, не больше трех квадратных метров, забитая всевозможным хламом: грязные тряпки, сломанные швабры, облысевшие щетки, пара ведер, несколько смятых коробок и многочисленные пачки газет. Никакой пользы из осмотра чулана я не вынесла, если не считать того, что это чертовски удобное место, если вам срочно нужно спрятаться.
Ладно, настала пора поболтать с мистером Робертом Леви. Он уже должен был вернуться. Леви и в самом деле оказался дома. И являл собой приятную противоположность Шону Клори. Но, увы и ах, он не сообщил ничего нового.
Домой я возвращалась в препоганом настроении. И оно отнюдь не улучшилось после того, как я прослушала сообщения на автоответчике. Первое было от Мартинеса. Похоронным тоном он сообщал, что Джерри Костелло арестован по подозрению в убийстве.
Глава седьмая
На следующее утро я катила через Нью-Джерси в немыслимое для себя время: не было еще половины восьмого. Я спешила на встречу с сестрой Эдны Клори.
Билл и Эвелина Андерсон обитали на спокойной улочке, застроенной аккуратными домиками. Уютный и респектабельный квартал, неотличимый от других пригородов Нью-Йорка и Филадельфии, населенных средним классом.
Эвелина открыла дверь, и я едва устояла на ногах от изумления. Честно говоря, я ожидала увидеть еще одного дистрофика в женском обличье – живой укор всем любителям пирожных, – но передо мной стояла эффектная, пусть и не толстая дама. Сестры были похожи и не похожи одновременно. Как и миссис Клори, Эвелина была высокой, худощавой, но ничуть не изможденной. Такие же темно-русые волосы, но отливавшие приятной рыжиной и отнюдь не тусклые. Такое же вытянутое лицо, но излучавшее силу и энергию. Косметика наложена умелой рукой, наряд неброский, но элегантный и явно не из дешевых. Словом, если Эдна вызывала жалость, то Эвелина разила наповал.
Наверное, Эвелина моложе несчастной Эдны. Во всяком случае, выглядела она моложе. Но ведь ей не приходилось жить с гнусным Клори.
Мы прошли в большую, хорошо обставленную гостиную. Билл Андерсон сидел в удобном кресле и шелестел газетой. Это был поджарый, красивый мужчина лет пятидесяти с располагающей улыбкой. Он поднялся и представился. Этот человек понравился мне с первого взгляда.
Супруги настояли, чтобы я немного подкрепилась, и я не стала препираться по этому поводу. И вот за чашкой крепкого кофе с чудесным кексом мы обсудили недавнюю вечеринку у Шона Клори.
– Эдна так старалась угодить этому человеку, – вздохнула ее сестра. – Его день рождения приходился на понедельник, так что вечеринка должна была состояться в тот же день. Эдна не хотела откладывать праздник до выходных: считала, что ее ненаглядный Шон должен отпраздновать свой день рождения вовремя. Представляете? Нас это устраивало. Билл – сам себе начальник, у него аптека недалеко отсюда, так что он мог спокойно отлучиться, оставив дела на своего помощника. А я не работаю. Точнее, работаю не выходя из дома. – Она обвела рукой комнату. – А бедная Эдна трудится официанткой, так что весь день она была занята. А потом еще крутилась дома. Вы уж небось догадались, что на помощь Клори ей надеяться не приходится?
Ответ явно не требовался.
– И тем не менее Эдне удалось приготовить восхитительный обед. Один Господь знает, где она нашла время, и вечер получился вполне сносным. К счастью, Клори быстро набрался и отключился. – Эвелина внезапно замолчала. – Надеюсь, что-то в этом роде вы и хотите знать.
– Вы замечательная рассказчица, дорогая. А где именно отключился Клори?
– На диване в гостиной. Что нас очень устроило. Мы перебрались за кухонный стол и болтали в свое удовольствие. У Патрика, брата Шона, замечательное чувство юмора.
– Правда, его подружка – жуткая зануда, – вставил Билл Андерсон.
– Верно, но уж лучше она, чем виновник торжества.
– Аминь! – отозвался муж.
– В котором часу Шон Клори заснул?
– Должно быть, около десяти.
– Нет, позже, – поправил Билл. – Телефон зазвонил, когда было почти половина одиннадцатого. Я помню, все еще удивились, кто это в столь поздний час. – Он повернулся ко мне: – Это была Колин, их дочка. Она ночевала у подружки и хотела о чем-то попросить маму. Но трубку взял Клори.
– Да-да, – подхватила Эвелина.
– И вскоре после этого он и заснул?
– Да почти сразу… – Эвелина посмотрела на мужа.
– Да, – подтвердил он.
– Сидя на кухне, вы могли его видеть?
– Нет, кухня находится в конце коридора, гостиную оттуда не видно, – объяснил Билл.
– Он так и пролежал там до конца вечера?
– Ага, – улыбнулась Эвелина. – Когда Патрик и Хеди… это подружка Патрика… В общем, когда они засобирались, мы проводили их до двери. Шон валялся на диване и своим храпом мог заглушить оркестр.
– Вы не обратили внимания на время?
– По-моему, было около двух, ведь так, Билл?
– Ближе к двум тридцати, – возразил он с извиняющейся улыбкой. – Я знаю точно, так как двумя минутами позже завел часы.
– И после этого вы легли спать?
Оба кивнули.
– А Эдна?
– Она отправилась спать почти сразу после нас. Только лишь собиралась сполоснуть кофейные чашки.
– А Шон?
– Утром, когда мы уходили, он все еще храпел на диване.
– Значит, на кухне вы просидели с половины одиннадцатого до половины третьего. Кто-нибудь из вас входил в гостиную?
Эвелина покачала головой:
– По-моему, нет. Я точно не входила.
– Я тоже не входил. Но мне кажется, Эдна разок заглянула туда. Наверное, хотела посмотреть, как ее муженек. – И, предвосхищая мой следующий вопрос, Билл добавил: – Не могу сказать, который был час.
– Около одиннадцати? Или ближе к полуночи?
– Может, половина первого или час. Но это всего лишь догадка.
Не знаю почему, но ответ вызвал у меня беспокойство. Предположим, Клори не спал, когда Эдна заходила в гостиную, однако никто в целом свете не заставит ее признаться в этом. Если бедняжка хочет остаться живой и здоровой, ей придется держать язык за зубами. Но на данный момент, учитывая мою жаркую симпатию к Шону Клори, мне было вполне достаточно знать, что этот негодяй мог выйти из квартиры и убить несчастную Агнес Гаррити.
Глава восьмая
Вернувшись вечером домой, я первым делом позвонила Сэлу Мартинесу. Юный Джерри все еще находился в тюрьме, и добряк Мартинес пребывал в унынии.
