– Вы слышали? – простонал Сэл Мартинес.
– Слышала. А еще я слышала, что Джерри выпустили под залог. Вот только странно, почему я узнала это не от вас.
– Собирался позвонить вам сегодня утром. Честно. Дел невпроворот. Да и Джерри, наверное, уже сам позвонил.
– Ни черта подобного!
– А… Знаете, Дезире, наверное, я оказал ему плохую услугу, внеся залог…
– Что вы хотите сказать?
– Теперь он на свободе, и копы намерены вновь схватить его за задницу… прошу прощения. Теперь им надо знать, где Джерри был, когда этот Кон… ну, в общем, когда убили этого парня.
– Константин, – автоматически подсказала я.
– Точно! Да Джерри его даже не знал. Этот самый Константин не был нашим клиентом. Клянусь! Он заходил пару раз, ну от силы три за все время. Когда у него что-то заканчивалось. Наверное, отоваривался в супермаркете.
Я сообщила Сэлу, что убийство Нила Константина может положительным образом сказаться на судьбе Джерри.
– Теперь им придется искать человека, у которого есть мотив для обоих убийств, понятно?
– Думаете?.. Ну, не знаю… А вдруг они заявят, что никакой связи между убийствами нет?! И будут подозревать Джерри, даже если найдут второго убийцу…
Я заверила его, что два убийства – даже для полиции слишком странное совпадение, хотя сама испытывала по этому поводу очень большие сомнения.
И тут Сэл задал вопрос, которого я боялась с самого начала.
– А как там с убийством старухи? У вас есть что-то новое?
Я не стала говорить про Шона Клори и морозильник. Хотя Клори и сохранил честь быть главным (и единственным) моим подозреваемым, я все-таки решила признаться себе, что собранные улики нельзя считать неопровержимыми. Разве что для меня они таковы.
– Дело движется, некоторый прогресс налицо, – жизнерадостно затараторила я, – но до завершения еще далеко. Однако второе убийство должно помочь. Надо только подождать. С Джерри все будет в порядке, так что не стоит волноваться. Скажите ему, что завтра я заеду в магазин повидаться с ним.
До холодных макарон с сыром я добралась лишь в начале одиннадцатого. Не успела я их прикончить, как в дверь позвонили. Настал час психотерапии – пора успокаивать Эллен.
Глава одиннадцатая
В среду утром слегка пришедшая в себя Эллен приготовила завтрак и мы мирно поели. Пока она одевалась на работу, я спустилась вниз – дожидаться Тима. Ровно в восемь они с писклей Коркораном подкатили к подъезду.
Как только я села в машину, кто-то произнес имя Джерри. Наверное, я…
– Вы не можете продолжать подозревать его! – исступленно заговорила ваша покорная слуга. – Вы что думаете, Константин тоже держал деньги в холодильнике?!
– Очень остроумно! – визгливо парировал Коркоран. – Да у твоего клиента найдется тысяча причин пришить этого парня. Может, он выяснил, что Константин что-то видел в ту ночь, когда он прикончил старуху… может, тот ошивался неподалеку. А может, парнишка решил сбить нас со следа. А может…
Я не дала ему закончить:
– Да ты, должно быть, спятил, любезный! У бедолаги Джерри и так хватает неприятностей. С какой стати, выйдя под залог, ему совершать новое убийство?!
Я так раскипятилась, даже странно, что пар не повалил у меня из ушей.
– Остынь, Дез, – вмешался Филдинг. – Никто не говорит, что парнишка совершил второе убийство. Вчера вечером, если припоминаешь, я лишь заметил, что совпадение довольно странное.
– Если это было совпадением… – Перебить его мне не удалось.
– Послушай! Прежде чем ты начнешь говорить, уясни: факт остается фактом. Поскольку Джерри Костелло не находился за решеткой, он мог совершить это убийство. Это всего лишь возможность, не более того.
– И точно такая же возможность существовала у любого человека, не сидевшего ночью в каталажке! Почему бы тебе не выяснить, где вчера находился Шон Клори?
– Мы знаем, где он находился, – тут же встрял Коркоран. – Он был у нас в участке.
– Как?!
– В понедельник вечером он подрался в соседнем баре. На пару еще с одним болваном они начали крушить мебель. Бармен вызвал полицию, и обоих забрали. Это случилось примерно в десять тридцать. А отпустили лишь в девять утра.
Больше никто не произнес ни слова до тех пор, пока мы не подъехали к роскошному высотному зданию на 63-й улице.
– Неплохо, – пробормотал Коркоран, окинув дом быстрым взглядом.
Дверь квартиры открыла элегантно одетая молодая женщина. Розовый кашемировый костюм, коричневое замшевое пальто небрежно наброшено на плечи. В руке она держала дипломат, словно сообщая нам о том, что собирается уходить.
Дама посторонилась, и мы вошли в небольшой, увешанный зеркалами вестибюль. Ого! То еще местечко!
– Меня зовут Франни Эппингер, я подруга Селены, – сообщила дама, продолжая держаться за ручку все еще открытой двери. – Селена ждет вас в гостиной. Она попросила, чтобы я оставила ее сегодня одну. Бедняжка хочет поспать. А я уже опаздываю на работу. Я вам не нужна?
Филдинг сказал, что в ее присутствии вряд ли есть необходимость, но, возможно, он захочет побеседовать с ней в другое время.
– Конечно. Когда вам будет удобно. – С этими словами мисс Эппингер вышла, плотно притворив за собой дверь.
Гостиная была огромной (во всяком случае, по моим скромным стандартам) и великолепно отделана в серых и персиковых тонах (мое любимое сочетание) в стиле «арт деко» (мой самый любимый стиль). По обе стороны мягкого дивана, обтянутого темно-серой шерстью, стояли изящные черные лакированные стулья с гнутыми спинками. Кофейный столик имел более современный вид – большая стеклянная столешница на толстых ножках из прозрачного пластика. Паркетный пол был устлан роскошным ковром с геометрическим рисунком. Кстати, о роскоши. Жаль, что вы не видели, какой там был шкаф! Черный, лаковый, с золотым китайским орнаментом (на этот счет меня как-то раз просветил один знакомый дизайнер). Шкаф был просто гигантский. Настоящий монстр – во всю стену, от пола до потолка. А теперь перехожу к самому главному. Над диваном и на прочих стенах висело не меньше полудюжины совершенно потрясающих полотен. Импрессионисты! В подлинниках!
Я описываю эту комнату вовсе не потому, что она имеет какое-то отношение к делу, а потому, что была сама не своя от изумления. Открыв рот, пялилась по сторонам. Ох, вот бы мне такую комнатку! Ничего больше в жизни не надо… Так где я остановилась? Ах да… На диване, среди подушек светло-персикового цвета, поджав под себя ноги, сидела молодая женщина лет двадцати восьми. Золотисто-желтый халат небрежно подпоясан, густые темные волосы растрепаны, словно она только что пробудилась от беспокойного сна. Взгляд покрасневших глаз был остекленевшим, она безучастно смотрела на нас. У меня сложилось впечатление, что девушка принимает нас за пришельцев из потустороннего мира. Судя по всему, она находилась под действием трех сильных факторов: потрясения, горя и большой дозы транквилизатора. Жуткая смесь.
