Костик вошел в тот же автобус, что и Мерзеева. На этот раз он пристроился совсем рядышком. Ему было очень хорошо видно, как Мерзеева откинулась на спинку сиденья, закрыла глаза и попыталась заснуть. Но тут ее внимание что-привлекло. Нина Михайловна стала присулшиваться к разговору за ее спиной. К сожалению, в автобусе играла музыка и слов Костик не слышал, как ни прислушивался. Но судя по тому, как преобразилась женщина, услышанное было важным.
Вообще-то, Костикт думал, что они едут домой. Он ошибался. Мерзеева вышла на другой остановке и направилась за двумя болтающими старушенциями, которые ехали в том же автобусе. Вдруг она остановила одну из них и начала о чем-то расспрашивать.
После чего Мерзеева бегом направилась к остановке, Ккостик едва поспевал за ней. Сделав пару пересадок, Нина Михайловна оказалась на окраине города. Костик проследовал за ней, прячась за заборами и столбами. Он видел, как та остановилась у покасившегося забора, вошла внутрь и скрылась в доме. Сивухин пробрался за ней. Сквозь приоткрытую дверь он видел и слышал, все, что происходило в комнате. Мерзеевой то ли гадала, то ли что-то предсказывала, горбатенькая седенькая старушенция, напоминающая добрую колдунью (есьт таковые бывают, конечно). Сивухин ловил каждое слово.
– Пропажа найдется, но тебе не достанется. А человека этого ты встретишь, в скором времени. Только не узнаешь. Женщина с собакой, – произнесла старушка.
Костика улыбнулся, судьба снова дала ему шанс. Раз Мерзеева наткнется на эту марку, надо быть поблизости, когда это произойдет. «Женщина с собакой», – произнес он про себя еще раз и тихонько, чтоб его не услышали выбрался на свежий воздух. Сивухин почему-то был уверен, что бабка сказала правду. Насвистывая, он отправился домой.
Только открыв дверь собственной комнаты, Костик понял как он устал сегодня. Силы были потрачены не зря, он был доволен. Мерзеева продолжает поиски марки и обязательно найдет ее. Раз уж потусторонние силы подтвердили этот факт, он должен, просто обязан свершиться. Костик стукнул в стену Козябкину, ответа не последовало. Жаль, а то бы отметили это дело. Ну да ладно. Сивухин отыскал пачку завалявшейся с лучших времен лапши быстрого приготовления «Кому ком» и пошел на кухню, ставить чайник. На кухне пахло пирожками, раскрасневшаяся Зиночка раскатывала тесто и лепила маленькие аккуратные пирожки.
– Привет, – весело сказала Зиночка.
– Здрасьте, – ответил Сивухин. – У тебя что, праздник? – поинтересовался он.
– Не-а, не у меня, – вытирая тыльной стороной ладошки, пот со лба, произнесла Зиночка. – У Козябкина. У него сегодня день рождения, я решила ему сюрприз сделать.
– Сюприз? Это хорошо, люблю сюпризы, – мечтательно проговорил Костик.
– Не мылься, не мылься, – оборвала его Зинаида, – Тебя на этот банкет никто не приглашает. Напьешся как свинья и будешь людям настроение портить, как в прошлый раз. Это надо же так упиться, что за ноги гостей кусать, щенка из себя изображать.
– Да ладно тебе, это было сто лет назад. Я же не виноват, что вы шуток не понимаете, – обидевшись ответил Сивухин.
Зинаида отвернулась, вытаскивая из печки противень с готовыми пирожками. Сивухин воспользовался и стянул два пирожка из большой миски, стоящей на столе Зинаиды.
– Ну и ладно, ну и пусть. Еще посмотрим…
Костик ушел к себе и в одиночестве съел свой обед. Принюхиваясь к умопомрачительным ароматам, доносящимся с кухни, молча старадал. Он лег на кровать, укутался одеялкой и задремал. Ему снился огромный банкетный зал, столы которого ломятся от обилия вкусного. И он в новом костюме и белой, непременно белой, шляпе, сидит за столом. Один. А в открытую дверь заглядывают Зиночка, ее сын-оболтус, Козябкин, Маша, Мерзеева и другие обитатели их коммунального мирка. Костик делает барский жест рукой, приглашая их за стол они распахивают двери и толкая друг друга, наперегонки бросаются к столу. Рассаживаются и с почтением глядят на него, Констаннтина Евгеньевича Сивухина. Бо-оолшьгого человека.
Сон оказался таким приятным, таким радостным, что Костик под него проспал весь веер и всю ночь. Он открыл глаза и удивился: не болит голова? Это почему же? Что же это он такое вчера принял, что никакого похмелья? Тьфу ты черт, проспал. Все проспал. День рождения соседа прошло. А они даже не разбудили. Правильно, что такое Костик Сивухин? Да ничто! Кому он нужен, да никому! Костик сел на своей кровати и и чуть не расплакался как ребенок от обиды. Ну ничего, сон был вещим. Они еще увидят, они еще пожалеют, да поздно буднет!
Сивухин выглянул в коридор и как был в трусах прошмыгнул на кухню. После вчерашнего соседи еще не убирались. В е коммунальные столы были сдвинуты в один большой, уставленный тарелками с салатами, пирожками, пустыми бутылками. Костик заглянул под стол: может что-нибудь не успели допить? Все вылакали. Костик достал большую железную миску и столовой ложкой стал накладывать салаты, картошку с мясом. Так, надо бы чего-нибудь про запас прихватить. Про запас пошли пирожки, половинка банки шпрот, соленые огурчики и печенье.
Костик удобно устроился и плотно позавтракал. Только тогда, когда он допивал чай, соседи подали признаки жизни. Затопали, захлопали дверями, застучали кастсрюльками. Костик умытый, побритый, одетый ожидал дальнейшего развития событий, которые не заставили себя долго ждать.
В дверь коммуналки позвонили. Сивухин посчитал звонки. Не к нему. К Мерзеевым, четыре звонка. «Кого в такую рань к Мерзеевой притащило?» – подумал Сивухин и чуть-чуть высунул нос из комнаты.
– Георгий, – громко произнесла Нина Михайловна, – Жорженька, едва слышно добавила она, – что случилось?
Сивухину гостя видно не было, но по реакции Мерзеевой было не трудно догадаться, кого черт принес. Что ответил Михеич слышно не было, так как одновременно с ним, кто-то громко загавкал.
«Тьфу ты, собака. На кой он ее притащил сюда?» – раздражено подумал Сивухин. Нина Михайловна провела Георгия с собакой в комнату.
Сивухин верный свои принципам приклеил ухо к соседским дверям.
– Нинуля, тут такое дело. Мне срочно надо на пару часов отъехать. А я договорился на сегодня Киллера к сучке отвести. Меня через Клуб Собаководов попросили, обещали щеночка дать. У них породистая медалистка и мой шельмец, не из дворовых. У него знаешь папка в Брюсселе, мамка в Москве, а бабка в Амстердаме. О как! Ты не могла бы его туда свозить?. Понимаешь, Киллер никого к себе не подпустит, а ты ему как родная теперь, с тобой он пойдет. Тебя шофер отвезет и привезет. А Киллера ты там на денек оставишь, мы его потом заберем. «Размеры мой благодарности не будут иметь границ в переделах разумного» процитировал Михеич одного известного юмориста.
Мерзеева согласилась.
– Куда везти? Да тут рядом. Столичная 34 «б». Некто Козлодоевский. Они будут ждать тебя к 12. Успеешь собраться?
– Постараюсь.
Тут Костик услышал звуки, напоминающие те, которые издают любители надувать шары из жевательной резинки.: «Чмок! Чмок! Чмок!». Но те двое, там за дверью, занимались явно не надуванием пузырей.
