– Ты в порядке? – спросил он тяжело дыша, – Мы с тобой в этой чертовой темноте потерялись. Как ежик в тумане. Хорошо я выстрел услышал, а то б так и бегал искал.
Филимон наклонился над поверженным противником, разглядывая его:
– Ты его убил? – спросил он у – Макса, потирая ноющую скулу.
– Нет, вырубил минут на пять-десять. Так что бежим, пока он нас как куропаток не перестрелял.
Бандит пошевелился и приятели помчались к шоссе.
Притормозили они только у дороги. Отдышались и взглянули друг на друга. Оба взъерошенные, оба в специфической одежде учреждения, сейчас они сильно смахивали на двух сбежавших психов.
– Ма… Макс, – задыхаясь, произнес Филимон, – как мы отсюда выберемся. В такой одежде нам никто не остановит… А вещи? Наши вещи. И список, список там.
– Не суетись, у меня еще один есть, Я пару копий на всякий случай сделал… Одежда? Черт с ней.
Максим на минуту задумался, потом начал быстро раздеваться, пока не остался в узких плавках и носках.
– Раздевайся, – не вдаваясь в объяснения, приказал он Филимону.
Лоховский подозрительно взглянул на Максима. Не лето же сейчас. А может… Может он часом того… крыша поехала?
– Чего смотришь, – огрызнулся Максим, – живей раздеваяся, я в своем уме.
Филимон Аркадьевич начал стягиваться себя одежду и через минуту оказался в семейных трусах и носках. Он ничего не понимал, но спорить с Максимом не решился.
Приятели трусцой, чтоб не замерзнуть побежали к дороге. Удалившись от психушки на довольно приличное расстояние, они начали тормозить машину. Одна, вторая, третья с бешеной скоростью промчались мимо. Издевательски сигналя и ослепляя фарами двух почти голых людей. Филимон уже начал выбивать зубами барабанную дробь и представил себе мрачнейшую картину: он, заболевший пневмонией, лежит в больнице, в общей палате на тридцать коек и никому до него нет дела…
Скрип тормозов вывел Филимона из задумчивости. Не веря своей удачи друзья бросились к машине. Это была какая-то иностранная машина, цвета переспелого баклажана.
– Говорить буду я, ты молчи и головой кивай. Понял? – на ходу бросил Максим. – Смотри у меня, только попробуй что-нибудь ляпнуть.
Максим дернул на себя дверцу иномарки. За рулем сидела молодая женщина лет тридцати, в роскошной кожаной куртке. Она с удивлением взирала на двух полуголых мужчин.
– Девушка, подвезите двух пострадавших на любовном фронте, – проговорил Максим.
Девушка поправил рукой пышные волосы и язвительно спросила:
– Что, муж из командировки вернулся?
– Почти, – произнес Максим посылая девушке самый сильный флюид своего обаяния. – Не дайте пропасть, такая красивая женщина не может быть жестокосердной.
Лесть была слишком грубой, а женщина слишком умной. Она еще раз взглянула на почти синего, трясущегося Лоховского, на зазывно улыбающегося Максима и произнесла:
– Черти с вами, садитесь.
НЕ дожидаясь второго приглашения приятели забрались в машину. Хозяйка авто включила печку и через пару минут в салоне стало почти жарко.
– Сзади, в сумочке фляжка лежит с коньяком, хлебните, а то воспаление легких подхватите.
Максим нашарил сумочку и вытащил тяжелую металлическую фляжку. Хозяйка иномарки все больше и больше нравилась ему.
Как настоящий друг Максим напоил вначале самого слабого, затем сделал пару глотков сам.
– Куда вас подбросить? – спросила девушка.
Максим назвал адрес, извинившись, зав то что живет так далеко от центра.
Филимон Аркадьевич, разморенный коньяком и теплом салона, задремал, забылся… Максим пытался разговорить девушку, выпросить у нее телефончик, но дама на контакт не шла. Только посмеивалась:
– Мой муж тоже внезапно возвращается из командировок, только он вам шанса уйти не предоставит. Лучше уж я просто вас довезу до дому.
– И кто же этот счастливец? – ревниво спросил Максим.
– Один довольно влиятельный человек, – ответила хозяйка авто, не вдаваясь в подробности.
– Интересно, что же тогда делает жена, ревнивого и довольно влиятельного человека, одна на дороге в такой час.
– Ну я же не спрашиваю вас, почему два человека в опасной близости от психушки находятся в поздний час в нижнем белье?
Максим вздохнул и промолчал. Стороны, так сказать, обменялись любезностями, но в тайны друг друг не посвятили.
– Ну, хоть, как вас зовут, узнать можно? – проговорил Максим. – Чтоб знать, за кого молиться?
– Наташа, – просто ответила девушка.
Оставшуюся дорогу до самого дома они ехали молча. Максим растолкал приятеля, они попрощались со своей фей-спасительницей и поднялись в квартиру.
– В душ и спать, – сказал он Филимону, – Все будем обсуждать завтра, на свежую, так сказать, голову.
Лоховский безропотно повиновался. Через полчаса друзья спали. Филимон без снов, а Максу снилась Наталья, с которой они брели, взявшись за руки, по берегу теплого моря…
* * *
Сивухин разработал, как ему казалось, безупречный по замыслу и легкий по исполнению план проникновения за стены психушки. Если бы кто-нибудь месяц назад сказал Сивухину, что по нем плачет психушка, Костик плюнул бы такому человеку в лицо. Сейчас все было иначе, такой человек был бы для Костика подарком небес. Но увы, Костик жалел, что давно канули в лету, суровые участковые и бдительная общественность, которые искореняли с земли Кукуевска всех любителей, зеленого змия. В те времена попасть в антиалкогольное отделении психушки было очень просто, главное, бесплатно.
Костик получил подробные сведения от своего приятели Спиртово-Водкина, сами понимаете, что трезвенником с такой фамилией быть просто невозможно. У любого, жаждущего освободиться от алкогольной зависимости было два пути. Путь первый – бабки (в смысле деньги, а не старушки-знахарки). Платишь деньги за лечение и в течении пары недель над тобой колдуют врачи заведения имени товарища Фрейдюнгова. Путь второй, все в том же заведении, с минимальными материальными затратами. Тут жаждущий стать на праведный путь обращался к главврачу и предлагал свои знания, умения и навыки. Строитель – строил, сантехник – менял трубы(к слову сказать трубы здесь еще помнили первую революцию 1905), и т. д. и т. п. У Сивухина были проблемы как с деньгами, так и с навыками и квалификацией. Но голова дана человеку не только, чтоб в нее есть, иногда в нее приходят замечательные мысли. И хитрость.
Спиртов-Водкин поделился с ним проблемами психушки: необходимы электрики и мастера по ремонту бытовой техники. Костик пораскинул мозгами и решил выдать себя за электрика. Уж чего-чего а как выкрутить лампочку, заставить счетчики крутиться в обратную сторону, перекинуть провода на линию соседа, Костик умел. Тем более, что под видом инспекции электропроводки можно было, не вызывая подозрений, инспектировать всю территорию психушки. Разоблачить его не успеют, долго гостить в заведении он не собирается, найдет журнал и на Канары или в Анапу на худой конец.
