«Что такое? — недовольно подумала она. — Я
современная женщина, отягощенная высшим техническим образованием и совершенно
не склонная к предрассудкам. Я не верю в привидения, в лохнесское чудовище, в
переселение душ и в снежного человека. Откуда же вдруг такие дикие,
несовременные мистические предчувствия?»
Она взяла себя в руки, включила свет и вошла в маленькое
тесное помещение.
Здесь, пожалуй, было чуть больше порядка, чем в комнате и на
кухне, — просто потому, что здесь было меньше возможностей устроить
свалку. Перед Надеждой Николаевной предстал во всей красе бежевый унитаз с
деревянным шкафчиком за спиной и самая обыкновенная чугунная ванна, задернутая
зеленой пластиковой занавеской.
Благодаря особенностям звукоизоляции, сюда особенно
отчетливо доносились звуки скандала, все еще бушевавшего в соседней квартире.
«Какой интересной, полнокровной жизнью живут эти
люди, — подумала Надежда, покосившись на стену, — сколько чувства!
Какие страсти! А я тут брожу как последняя дура по чужой квартире и трясусь от
необъяснимого страха… И чего, интересно, я так боялась? Ничего страшного здесь
нет».
Она машинально отдернула в сторону зеленую занавеску…
И истошно завопила.
В ванной, почти до краев наполненной водой, лежало тело.
Надежда зажала себе руками рот, который совершенно ей не
повиновался и продолжал кричать. Учитывая тонкие стены, этот крик могли
услышать соседи. Кое-как справившись с этой непослушной частью тела, она
заставила себя еще раз внимательно посмотреть на содержимое ванны.
Ей не показалось. Там действительно лежало тело,
человеческое тело.
Оно было очень бледным. Оно было мужским. У него были
согнуты колени. Худые костлявые коленки торчали из воды, а вот голова мертвеца
была полностью покрыта водой.
Несколько раз глубоко вдохнув и выдохнув, Надежда смогла
окончательно взять себя в руки. Теперь она узнала того, кто лежал в ванне.
Это был Витя Грачев, парень с фотографии, тот самый парень,
которого она хотела найти и расспросить кое о чем. В частности, о том, что он
делал на платформе в день смерти Ильи Константиновича. И почему он убегал. А
также почему у него при этом было такое испуганное лицо. Что его испугало —
неожиданная смерть старого знакомого или что-то совсем другое?
Но теперь ему нельзя было задать этих вопросов.
Точнее, задать-то их можно, да вот только ответов не
дождешься. , Кто-то успел нанести Грачеву визит раньше Надежды и позаботился о
том, чтобы тот не смог ответить ни на какие вопросы.
Надежда Николаевна ни на секунду не усомнилась в том, что
его убили. Она не верила, что молодой, крепкий парень, велосипедист, кстати,
просто так утонул в ванне, без чьей-либо помощи. Или что у него ни с того ни с
сего случился сердечный приступ. Слишком своевременно это произошло.
Нет, его наверняка утопили. Утопили, чтобы заткнуть ему рот…
Точнее, залить его водой…
Надежда подумала, что недавно расспрашивала о Витьке его
коллег по клубу андербайкеров, и они наверняка отлично ее запомнили и опишут милиции.
"Нет, это просто замечательно! — в раздражении
подумала она. — Именно после того, как я побывала в клубе и получила адрес
этого Вити, его и убили! Не могли подождать чуть-чуть…
Хотя что это я несу? Его убили, потому что он что-то знал.
Мало того, что я ничего теперь не узнаю, так еще и та девица из клуба так
распишет меня милиции, что они там посчитают меня злостной рецидивисткой! Еще и
фоторобот составят и вывесят на стенде «Их разыскивает милиция»! Позор какой!
Потому что я у них буду первым, а может быть — единственным кандидатом в
подозреваемые. И это еще не самое страшное…"
Надежду Николаевну затрясло крупной дрожью.
Здесь, в этой квартире, в этой ванной только что побывал
убийца. Может быть, они разминулись на какие-нибудь полчаса, а то и меньше…
Может быть, убийца видел, как она входила в подъезд…
А может быть, убийца еще и теперь здесь, в этой квартире?
И вдруг за дверью ванной раздался едва слышный скрип.
На этот раз Надежда не закричала.
Она просто побоялась закричать, побоялась, что крик ужаса
выдаст ее убийце.
Хотя, конечно, он и так знает, что она здесь. Ведь она
ходила по квартире, топая как слон и оглушительно хлопая дверьми. Чтобы не
заметить ее, он должен быть слепоглухонемым.
Надежда подумала — а почему, собственно, она называет убийцу
«он»? Вполне может быть, что это «она», женщина… В конце концов, женщины не
меньше мужчин способны на преступление…
Из коридора снова донесся тихий скрип.
И тогда Надежда не выдержала. Она выглянула из-за двери
ванной, потому что неизвестность показалась ей гораздо страшнее любого
понятного, видимого зла.
Она выглянула в прихожую и увидела, как медленно
приоткрылась дверь стенного шкафа, и оттуда показалось женское лицо.
Это лицо было бледным. Это лицо было знакомым, хотя Надежда
ни разу не видела его, так сказать, в живом виде. Зато она очень часто видела
его на фотографии. Эта была та самая невзрачная женщина с усталыми глазами и
кулоном на шее — подруга Сергея Ивановича Лунгина. , И тут случилась
удивительная вещь. Надежда абсолютно перестала бояться. Да и на самом деле —
пока опасность была неясной, безымянной, неопределенной — она путала Надежду до
судорог, до умопомрачения, но когда у этой опасности появилось лицо, да к тому
же лицо такое заурядное, невзрачное, обыкновенное — страх отступил.
Тем более что выглянувшая из кладовки женщина сама была
здорово напугана.
Увидев Надежду, она вскрикнула, как ошпаренная вылетела из
кладовки и бросилась к дверям квартиры.
Еще немного, и ей удалось бы сбежать, но, к несчастью, ее
путь пролегал мимо двери ванной, то есть — мимо Надежды Николаевны.
И та, разумеется, не упустила свой шанс. Она ловко выставила
правую ногу, незнакомка споткнулась и упала.
Надежда схватила удачно подвернувшуюся под руку швабру,
напрочь забыв, что нельзя оставлять в квартире свои отпечатки, и подскочила к
поверженной незнакомке. В руках рассерженной женщины обыкновенная швабра — это
грозное оружие. Незнакомка со стоном поднялась на четвереньки и потерла
ушибленное колено. Увидев занесенную над собой швабру, она жалобно проговорила:
— Не.., не бейте меня!
— За что ты убила бедного Витю? — сурово вопросила
Надежда и слегка повела в воздухе шваброй.
Она решила сразу же брать быка за рога и деморализовать
противника.
Женщина подняла руки к потолку и воскликнула:
— Я его не убивала! Не убивала!
— Ну да, — недоверчиво отозвалась Надежда, —
он сам утопился!
