— Я тоже умру от остановки дыхания? — спросила
Надежда, почувствовав, что голос снова стал ей повиноваться.
Олег Петрович озабоченно взглянул на нее и пробормотал
вполголоса:
— Надо же, действие метаксина прекращается, надо
поторопиться…
Затем он повысил голос и сказал с заметным раздражением, на
этот раз обращаясь к Надежде:
— Сама виновата! Незачем было лезть не в свое дело!
Надо же, все так хорошо складывалось, так удачно, и вдруг вмешивается какая-то
взбесившаяся домохозяйка и пытается поломать такой замечательный план…
— До меня вмешался Илья Константинович, — прервала
его Надежда, — и вы, не задумываясь, отправили на тот свет старого друга…
Просто готовый заголовок доя статьи — «убийца в белом халате»!
— Илья был сердечник! — раздраженно выкрикнул
мужчина. — Он и так мог умереть в любой момент'. И вообще, откуда вы про
это знаете?
— Иногда сердечники доживают до восьмидесяти лет! Но с
ним, по крайней мере, ясен мотив — вы убили его, потому что он раскрыл тайну
вашего фальшивого алиби, догадался о трюке с настенными часами, и с Ириной
мотив тот же — она, как и я, влезла не в свое дело и раскопала слишком много….
— Вот именно! — заорал Кудасов. — Наглая
девчонка решила обмануть меня! Она, видите ли, решила поживиться за мой счет!
Пришла в клинику будто бы лечиться, а сама разнюхивала, раскапывала, думала,
что я ни о чем не догадаюсь! Узнать, что она журналистка, не составило никакого
труда, и я просто обязан был нанести удар первым!
— Но из-за чего вы убили того молодого парня в своей
клинике, Артема? — вскричала Надежда. — Или это была всего лишь
врачебная ошибка, вы применили не тот препарат, а потом нагромоздили столько
преступлений, лишь бы ошибка не всплыла?
— Однако как же много ты знаешь?! — удивленно
сказал Кудасов.
— Нет, — тут же возразила себе самой Надежда, не удостоив
его ответом, — медсестра Яковлева сказала, что вы пришли к нему в палату
той ночью, значит, и убийство Артема было преднамеренным и заранее задуманным!
Олег Петрович покраснел от злости и выронил подготовленный
шприц.
— Успела проболтаться, старая дура! — заорал он, в
сердцах наступив на шприц. — Ну ничего, тайна умрет с тобой! Как и с ней,
кстати, тоже!
Надежда хотела было злорадно сообщить ему, что медсестра,
возможно, осталась жива, потому что она, Надежда, что называется, вовремя
подсуетилась и вызвала «скорую помощь», но решила не хвастаться раньше времени,
а то как бы не сглазить несчастную медсестру.
Кудасов достал из коробки другой шприц, сломал кончик ампулы
и проговорил гораздо спокойнее:
— — Кто ты такая?
Он по-прежнему называл ее на «ты», что в его устах выглядело
ужасно грубо. Надежда поморщилась, но решила не обращать на это внимание.
— Я — бывшая жена Ильи, Маргарита, — тотчас
отозвалась она, решив, что этому человеку может наврать спокойно, без угрызений
совести.
— Да? — удивился Кудасов. — И какого черта
тебе нужно было копаться в этой истории?
— Мне нужно было выяснить, что случилось с Ильей, тут
всплыла смерть девушки, то есть Илья мне рассказал, что девушку убили… —
совершенно честно ответила Надежда.
— Да? — снова удивился Кудасов. — А мне он
говорил, что не виделся со своей бывшей лет десять… Все врут, — вздохнул
он и добавил:
— Неужели ты наворотила столько дел только из-за
вульгарного женского любопытства?
— Любопытство — это великая сила, — отозвалась
Надежда, которая говорила с убийцей, пытаясь заговорить свой страх, —
любопытство движет человеческую историю… От любопытства открыли Америку и
Австралию, изобрели порох и самолет…
— Ладно тебе, — усмехнулся Олег Петрович, закончив
приготовления и шагнув к Надежде со шприцем в руке, — но так и быть, перед
смертью я удовлетворю твое любопытство. Я убил этого парня, потому что он был
любовником моей жены.
— Любовником Вероники Яковлевны?! — — изумленно
воскликнула Надежда. — Неужели?!
Так вы убили его из ревности? Ну надо же, какие шекспировские
страсти! Не ожидала от вас!
— При чем тут ревность, — поморщился Олег
Петрович, — неужели я стал бы ревновать эту старую галошу? Деньги, деньги
всему причиной! У нее и прежде были любовники, и я закрывал на это глаза. Но на
этот раз все было слишком серьезно. Она так втрескалась в этого молокососа, что
начала поговаривать о разводе. А без ее денег…
Олег Петрович оттянул рукав Надежды, по врачебной привычке
протер локтевой сгиб смоченной спиртом ватой и закончил, поднося к руке своей
жертвы шприц:
— Без ее денег моя клиника не смогла бы существовать, и
я не закончил бы многих важных исследований.
Надежда дернулась. Она попыталась отстраниться от
неотвратимо приближающегося шприца и одновременно попыталась лишить
врача-убийцу его отвратительной самоуверенности.
— Врете! — выкрикнула она. — У вас просто
наступил самый настоящий мужской климакс! Вы поняли, что стареете, что больше
не интересуете даже собственную жену, и убили Артема только за то, что он
молод, и вся жизнь принадлежит ему!
Тело уже начало слушаться ее, Надежда напряглась, взмахнула
рукой и выбила шприц из руки убийцы. Олег Петрович побагровел, на лбу у него
вздулись жилы, и его красивое, ухоженное лицо сделалось уродливым и
отталкивающим.
— Врешь! — завопил он, брызгая слюной. — Это
ты врешь, мерзавка!
Он схватил Надежду за горло и сдавил сильные пальцы:
— Врешь! Я — хозяин жизни! Все принадлежит мне! Я вовсе
не стар, у меня впереди многие годы, наполненные успехами и победами, любовью
женщин и завистливым восхищением коллег! Ты сдохнешь, сдохнешь, и никто не
найдет твой труп, а я вернусь в свою клинику, к своей работе! Я буду богат,
знаменит и счастлив! Я переживу эту старую галошу, свою жену, и унаследую все
ее чертовы деньги, и моя клиника будет лучшей в стране!
Его стальные пальцы сжимались на горле новой жертвы. В
глазах Надежды темнело, воздух проникал в легкие жалкой тоненькой струйкой, и
легкие разрывались от боли. Сознание начало мутиться, и даже жажда жизни стала
ослабевать. Надежда обвисла в руках убийцы и почти смирилась с неизбежным…
Вдруг где-то далеко, за пределами ее сознания, раздался
громкий, резкий звук.
Руки Олега Петровича разжались, их хватка ослабела, и
Надежда жадно вдохнула. Вместе с сырым, холодным, бесконечно вкусным воздухом в
ее легкие ворвалась жизнь.
Сознание начало проясняться, и она поняла сразу три вещи:
во-первых, тот звук, который только что раздался в гараже, был выстрелом;
во-вторых, убийца действительно разжал руки и выпустил ее горло, больше того,
он отступил на шаг и стоял теперь перед ней, покачиваясь, как пьяный; и
в-третьих — в гараже появился еще один человек.
