В турфирме с нетрадиционным названием «Марко Поло» Надежде
выдали билеты на самолет, паспорт с визой и большую бумагу для гостиницы.
Девушки были так любезны, что снабдили ее еще и картой Парижа, и перечнем
музеев, и схемой аэропорта Шарль де Голль с указанным пунктирной линией
переходом от самолета к таможенному терминалу.
Вооружившись ко всему прочему французским разговорником.
Надежда сочла себя полностью экипированной для поездки и воспряла духом.
* * *
В назначенный день Сан Саныч взял у сына машину и отвез жену
в аэропорт. Он наивно думал, что Надежда отдохнет в приличной цивилизованной
стране, посмотрит достопримечательности и встретится с подругой, на самом же
деле, сам того не ведая, он вез Надежду навстречу удивительной и опасной
истории, какие происходили с его женой так часто, что она и сама уже к этому
привыкла.
Надежда не очень удивилась, что международный аэропорт
Пулково-2, так называемые ворота города, вблизи выглядит, как железнодорожный
вокзал маленькой станции где-нибудь в глубинке. Она бывала в аэропорту довольно
часто — встречала и провожала знакомых.
Муж сам заполнил ее декларацию, подвел к нужному входу,
расцеловал в обе щеки и заторопился на работу, крикнув на бегу, чтобы за кота
она не беспокоилась, кота он в обиду не даст. Об этом Надежда вовсе не
беспокоилась, она-то как раз переживала, что за время ее отсутствия муж
окончательно избалует несносное животное, которое и так уже село всем на шею.
Но делать было нечего.
Прислушиваясь, не объявят ли начало регистрации рейса на
Париж, Надежда рассеянно бродила у входа в Зеленый коридор и рассматривала
своих вероятных попутчиков. Народа было немного — все же сезон еще не начался.
Однако суетились какие-то провожающие, давали последние
наставления и передавали приветы.
Надежда почувствовала себя одинокой и обиженной — мог бы муж
и подождать, а то броди теперь как привидение среди шумных компаний, как будто
некому проводить. Но были среди пассажиров и одиночки. Мужчины с небольшими
чемоданами — не иначе едут по службе, вон мелькнула просто одетая девица с
пышными светлыми волосами.
Надежда осознала, что уже несколько минут испытывает
некоторый дискомфорт. Она прислушалась: ровный гул людских голосов нарушало
визгливо-скрипучее нытье:
— Мама.., хочу «пепси».., хочу «милкивей».., мама…
Неподалеку стояла молодая женщина, державшая за руку очень
хорошенького мальчишку лет пяти. Светлые волосы локонами спускались на лоб и
щечки, но синие глаза смотрели вокруг без любопытства, а с каким-то ленивым
презрением. Надежда перевела взгляд на его мать и вздохнула. Очевидно, ребенок
унаследовал черты отца или бабушки. Только если очень сильно всматриваться,
можно было обнаружить, что мать и сын чем-то похожи. Женщина была довольно
худа, угловата, волосы ее находились в беспорядке, а взгляд беспокойно
перебегал с места на место. Одета была женщина в темно-голубой турецкий костюм,
которые тысячами привозят челноки, и висят они, родимые, на каждом рынке, под
палящим солнцем и кислотными дождями, и ждут своих покупательниц. В данном
случае один из костюмов дождался своего счастья. По наблюдению Надежды, костюм
был новый, но именно это подчеркивало его убожество.
Мальчик снова дернул мать за руку и заныл:
— Мама.., хочу «сникерс».., хочу «пепси»..
Надежде со стороны было видно, что мальчишка не хочет ни
пить, ни есть, просто ему хочется помучить мать. Та нагнулась к нему и пыталась
уговорить помолчать. Не внимая ее уговорам, ребенок сильно дернул мать за рукав
и потянул в угол, к небольшому кафе.
— Мороженого… — донеслось до Надежды, и она от нечего
делать потащилась вслед за ними.
У прилавка разгорелся спор, что покупать — мороженое или
«сникерс». Мальчишка, хитро поглядывая на мать, требовал все.
— Тогда ничего не куплю! — плачущим голосом
крикнула она и отвернулась.
Маленький мучитель тут же бросился на пол и устроил грандиозный
рев. Видя, как он сучит ногами, Надежда почувствовала сильнейшее желание
засучить рукава и отшлепать паршивца как можно сильнее. Мать суетливо бросилась
поднимать свое сокровище. Глядя на натруженные руки и ранние морщинки, Надежда
задала себе вопрос, каким образом при такой замотанности и бедности, мать
успела так избаловать своего ненаглядного сыночка.
Она резко отвернулась от отвратительного зрелища и чуть не
столкнулась с плечистым парнем, который прокладывал себе дорогу сквозь
небольшую толпу. Парень был коротко подстрижен и совершенно без шеи — то есть
самый настоящий отморозок, классического образца. Одет он тоже был
соответствующе. Парень отодвинул Надежду мощным плечом и уставился на лежащего
мальчишку.
— Что за базар? — отрывисто спросил он женщину.
— Вы кто? — отшатнулась она.
Парень в ответ наклонился и прошептал ей что-то на ухо. Она
кивнула, глядя на парня с некоторой опаской. Одной рукой подняв мальчишку с
пола, парень поднес его к прилавку и спросил:
— Чего тебе?
Тот испуганно ткнул в эскимо. Расплатившись с продавщицей,
парень вручил ребенку на всякий случай два мороженых — эскимо и трубочку —
после чего на руках отнес мальчишку в дальний угол зала.
Надежда не успела как следует поломать голову над странным
происшествием — объявили регистрацию на Париж. Женщина с ребенком прошли
таможенный терминал одними из первых, и Надежда, повернув голову, заметила, как
парень достал мобильный телефон и коротко сказал что-то, прикрывшись ладонью.
"Как странно, — думала Надежда, медленно продвигаясь
к стойке регистрации, — этот отморозок явно их провожал. И позвонил
кому-то, чтобы отчитаться, когда они прошли внутрь.
Но женщина его не знала, она даже испугалась, когда он
вмешался. А он бы не вмешался, если бы мальчишка не устроил скандал. Кто же они
такие, интересно бы знать…"
Тут ее размышления были прерваны — началась процедура
проверки билетов и регистрации багажа.
Чемодан уехал, Надежда спрятала подальше квиточек, который
ей дали вместо чемодана, и, держа в руках паспорт и посадочный талон, устремилась
на паспортный контроль.
Дама в окошечке, ни на минуту не меняя каменного выражения
лица, пролистала ее паспорт, не нашла в нем ничего криминального и одарила
Надежду суровым взглядом.
«Ничего, милая, — было написано у нее на лице крупными
буквами, — в этот раз тебе удалось, но уж в следующий раз не проскочишь».
«Почему у них всегда на лицах такое жуткое выражение? —
подумала Надежда, принимая паспорт и делая над собой усилие, чтобы не скорчить
даме страшную рожу. — Вот я, честная женщина, документы у меня в полном
порядке, я не везу ничего недозволенного, и тетка за стойкой это очень хорошо
понимает — они ведь тут все физиономисты. Так отчего бы не улыбнуться мне на
прощание и не пожелать счастливого пути? Она же смотрит на меня как на врага,
зачем ей это?»
