Матильда пожала плечами, однако не решилась встретиться взглядом с Прю.
— Те джентльмены, которых мы для тебя выбрали, дорогая, не внушали таких опасений, как мистер Шапель.
Опасений? Да, пожалуй, временами присутствие Шапеля подавляло, и ей приходилось его остерегаться, но с недавних пор оно также приносило утешение.
— Когда ты сказала, что он пытался тебя поцеловать, не имела ли ты в виду, что он хотел навязаться тебе силой, дорогая?
Прю потрепала сестру по колену. Этот жест, похоже, разгладил морщинки беспокойства на лице Матильды.
— Вовсе нет. Он вел себя как истинный джентльмен.
По большей части это было правдой. Однако истинный джентльмен вряд ли попытался бы ее поцеловать.
— Какое разочарование! — вздохнула Джорджиана. — Возможно, он не так опасен, как я полагала.
Прю уставилась на нее:
— Может быть, вы все же придете наконец к соглашению? Сначала вы были раздосадованы тем, что он пытался навязаться мне силой, а теперь, похоже, разочарованы, что он этого не сделал.
Джорджиана изобразила возмущение:
— Боже правый, конечно же, я не разочарована тем, что он не стал тебе навязываться! Ты же моя любимая младшая сестренка. Если я чем-то и разочарована, то лишь тем, что он не попытался навязать себя мне!
От ее шаловливой улыбки вся комната наполнилась дружным смехом. Четыре сестры все еще смеялись, когда неожиданно раздался стук в дверь и Маркус просунул голову в щель. Он был весь покрыт грязью, а выражение его лица было таким, что Прю сразу почувствовала тяжесть внутри.
— В чем дело, Маркус? — Ее голос чуть заметно дрогнул.
— Ночью на месте раскопок произошел обвал.
Глава 8
Луна высоко в небе напоминала большой серебряный шар, когда Шапель приблизился к месту раскопок Прю. Несмотря на скудное освещение, он прекрасно видел. Ночь была его излюбленным временем суток, и он ощущал разницу между мраком и светом дня так же отчетливо, как между песком и шелком. Как бы ему ни хотелось порой снова насладиться теплом солнечных лучей, он даже в мыслях не променял бы его на ту радость, которую доставляли ему ночные часы. Эта разница была подобна разнице между поцелуем Прю и отказом от этого блаженства — а уж ее-то он не заметить никак не мог.
Он также не мог не заметить присутствия человека, стоявшего за нагромождением камней на вершине холма. Даже если бы ночной ветерок не доносил до него его запах, Шапель без труда узнал бы в нем Маркуса Грея. По какой-то причине Шапель испытывал почти родственное чувство к этому юноше, несмотря на то что любопытство последнего порой вызывало досаду. Само собой, Маркус Грей не представлял для него угрозы — лишь очень немногие смертные способны с ним совладать. Однако Маркус мог представлять угрозу для Прю, и уже по одной этой причине Шапель не доверял ему. Если только Грей осмелится предать Прю, то, как бы много он ни значил в ее жизни, Шапель убьет его без малейших колебаний.
— Похоже, у вас сегодня был долгий день, мистер Грей.
Молодой человек тут же вскинул голову. Он выглядел усталым и разочарованным.
— А, мистер Шапель! Да, день был долгим.
Шапель вскарабкался на вершину холма и встал рядом с Греем. Заглянув в отверстие, он увидел там груду обрушившихся камней и нахмурился.
— Похоже, этот обвал не был случайностью.
Маркуса его слова ничуть не удивили.
— Да, это не случайно. Я пока еще не берусь утверждать с уверенностью, кто это сделал, но, по-видимому, кто-то решил, что вход в этот погреб не должен быть обнаружен.
Что, если этим «кем-то» оказался Темпл? Да, Шапель и сам чувствовал присутствие друга, однако ощущение это было довольно слабым. Либо Темпл умело маскировался, либо отправился куда-то еще. Оставалось лишь молить Бога, чтобы второе предположение оказалось верным.
— И тем не менее вы твердо намерены его откопать.
Последовала пауза, затем решительный кивок.
— Да.
Этот юноша был либо невероятно храбр, либо столь же невероятно глуп.
— Есть люди, которые посоветовали бы вам не искушать судьбу, мистер Грей.
Маркус буквально приковал его к месту взглядом темно-голубых глаз, в темноте казавшихся почти черными.
— А вы сами готовы объяснить Прюденс, почему после стольких усилий она должна сдаться?
Нет. Никогда. Уж лучше он встретится лицом к лицу с Темплом.
— Почему это так важно для нее?
— Вам придется спросить об этом у нее самой. — Маркус снова посмотрел на отверстие, плечи его поникли. — Она не разрешала мне делиться этими сведениями с кем бы то ни было.
Что ж, справедливо. Если Грей так ревностно оберегал секреты Прю, возможно, он примет так же близко к сердцу его собственные.
— А почему это так важно для вас?
Держа руки в карманах, Маркус направился вниз по склону холма к поджидавшему его небольшому экипажу.
— Вы не возражаете, мистер Шапель, если я вас подвезу?
По правде говоря, своим ходом Шапель добрался бы до дома гораздо быстрее, однако очень хотелось выслушать рассказ Маркуса. Поэтому он принял предложение и расположился рядом с ним на обитом кожей сиденье. Один легкий щелчок вожжами — и две гнедые лошади тронулись с места.
Шапелю не пришлось долго ждать, пока Грей заговорит.
— Помните, я однажды спросил вас, не известно ли вам что-нибудь о Дре Боврэ?
— Ах да. Один из ваших наемников.
Шапелю показалось или Маркус Грей действительно бросил на него довольный взгляд? Так или иначе, одного этого оказалось достаточно, чтобы по спине Шапеля пробежала дрожь тревоги. Грей никак не мог знать о том, что связывало его с Дре.
— Да, Боврэ был одним из наемников короля Филиппа. Кроме того, он мой прямой предок.
Эта новость поразила Шапеля. Итак, в жилах Маркуса текла кровь Дре. Здесь, рядом с ним, живой, дышащий, сидел человек, несший в себе частицу давно погибшего друга.
Неудивительно, что он сразу почувствовал с ним родство. В Маркусе действительно было что-то от Дре — слишком неуловимое, чтобы он мог дать этому определение, но вместе с тем достаточно выразительное, чтобы взывать к некоей части его существа.
Если бы Дре не убил себя, он мог бы приехать сюда и встретиться с этим молодым человеком. Разве семейные узы были не достаточным поводом для этого?
Нет. Толь ко не для Дре.
Сообразив, что его молчание затянулось, Шапель прочистил горло.
— Так вот почему вы охотитесь за Святым Граалем? Следуете по стопам предка?
— Нет. — Маркус даже не взглянул в его сторону, сосредоточившись на расстилавшейся перед ним дороге. — Потому что я думаю, что он его нашел. Или по крайней мере нашел нечто принятое им за Святой Грааль.
