— Я привык к опасности и поднаторел в мистических ритуалах, — сообщил ты. — Но даже если бы за ночь с тобой мне пришлось заплатить ценой своей жизни, я не стал бы об этом жалеть.
Я обняла тебя и жадно припала к твоим губам, так что языки наши сплелись. Ты ответил мне страстным поцелуем, и я поняла, что потеря крови не умалила твоей мужской силы. Твой напряженный член касался моих бедер в поисках входа. Ты отличался от всех прочих смертных, в этом не оставалось никаких сомнений. Вкус твоего языка сводил меня с ума, мне хотелось до крови прокусить твою губу, но я удержалась от этого желания. Обхватив твои бедра ногами, я приглашала тебя войти внутрь. Ты проник в меня медленно и неспешно, как это подобает мужчине, который заботится не только о собственном удовольствии, но и об удовольствии женщины. Я ожидала, когда ты войдешь глубже, зажигая во мне ответный огонь, но ты не двигался. Тело твое сотрясала крупная дрожь. Я догадалась, что прежде ты имел дело лишь с обычными женщинами, и теперь обилие истекающей из меня влаги привело тебя в замешательство. Ты так крепко прижал мои бедра к своим чреслам, словно хотел, чтобы тела наши слились воедино. Я чувствовала, как дыхание твое выровнялось, а биение сердца стало более ровным. Теперь ты был готов к предстоящей тебе битве. Читая обрывки воспоминаний, проносившиеся в твоей голове, я видела, что ты был бесстрашным и беспощадным к врагам воином. Но вот ты начал свой победный штурм. Упоительный ритм твоих движений заставлял меня стонать от восторга. Ты проникал все глубже, и наконец я ощутила, словно внутри у меня что-то взорвалось, и сладостный туман окутал мое сознание. Охваченные экстазом, мы были неразделимы, словно превратились в одно существо. Но вот туман развеялся, и ты прошептал мне на ухо:
— Я хочу отведать твоей крови.
Я уперлась руками в твои плечи, чтобы заставить тебя поднять голову и заглянуть тебе в лицо.
— Ты сам не знаешь, о чем просишь, — произнесла я.
Мало кому из смертных ведомы секреты крови, и я не представляла, где ты мог получить эти тайные знания.
Ты взглянул на меня так, словно мои слова уязвили твою гордость.
— Прежде я не раз пил кровь других людей, и она сделала меня сильнее, — заявил ты, и в голубых твоих глазах вспыхнул огонь негодования.
— Ты говоришь о человеческой крови, а в моих жилах течет кровь сидхов, — напомнила я. — Неизвестно, какое воздействие она окажет на тебя. Возможно, она сделает тебя сильнее, но очень может быть, испив моей крови, ты умрешь. Даже гадалки и прорицатели не могут предугадать, кто из смертных найдет свою гибель, узнав нашу любовь и отведав нашей крови.
— Я смогу остаться с тобой, лишь став бессмертным, — заявил ты. — В противном случае ты быстро охладеешь ко мне.
Я знала, что слова твои соответствуют истине. Я горько сожалела о жестокости земных законов, согласно которым красота неизменно превращается в уродство, расцвет сменяется гниением, а всякая жизнь заканчивается смертью. Глядя на тебя, я содрогалась при мысли, что эта прекрасная телесная оболочка разрушится под влиянием времени. Я знала, мне невыносимо больно будет наблюдать, как кожа твоя покрывается сетью морщин, мускулы становятся дряблыми, спина сгибается дугой, а огонь, полыхающий в глазах, гаснет. Мне было также известно, что дряхлость станет и моим уделом, если человеческая часть моей натуры одержит верх. Однако найдя прибежище во владениях моей матери, я могла оставаться вечно молодой. Должно быть, ты прочел мои мысли, ибо ты обнял меня за плечи и произнес:
— Любовь моя, отбрось все опасения. Испытай мою силу. Если я выкажу слабость, я заслуживаю смерть.
Благодаря своему магическому искусству я легким касанием ногтя вскрыла кожу в выемке меж собственных ключиц. Разрез был достаточно велик, чтобы ты мог приникнуть к нему ртом. Я чувствовала, как ранка наполняется моей кровью. Кровь сидхов намного ярче, чем человеческая, цветом она напоминает давленую клюкву, и к тому же испускает свечение. Заметив, что ты замер в нерешительности, я, не давая тебе шанса передумать, прижала твою голову к ранке и заставила тебя пить.
Глава 16
31 октября 1890.
Каждая клеточка моего тела полыхала огнем, когда он, прокусив нежную кожу меж моих ключиц, припал к ранке губами. Я откинула голову назад, чтобы ему было удобнее пить, пальцы мои перебирали его густые волосы. Рука его проникла меж моих ног, пальцы скользнули внутрь, приводя меня в экстаз. Его губы продолжали свое дело, высасывая мою кровь и доставляя мне такое наслаждение, что мне хотелось лишь одного — отдать свою кровь до последней капли. Я безраздельно предалась его власти и мечтала, что это владычество будет длиться вечно. Опытные руки и губы действовали заодно, и когда плоть моя напряглась, сжимая его палец, он крепче прикусил мою шею. Все поплыло у меня перед глазами, мне казалось, я умираю, но мысль эта не доставила ни малейшего страха. Напротив, сердце мое сладко замирало, предвкушая, как волна страсти вынесет меня из этого мира и доставит в иной. Даже если в ином мире не окажется ничего, кроме темноты, смерть — весьма умеренная цена за неземное наслаждение.
Я извивалась под его прикосновениями, дарующими мне блаженство. Мощные финальные конвульсии сотрясли мое тело, и оно бессильно обмякло.
— Ах, Мина, ничто на свете не сравнится с твоим вкусом, — прошептал он, прижимая меня к груди и поглаживая по волосам.
Прижавшись друг к другу, мы долго лежали на полу у очага. Наконец холод, исходивший от каменного пола, стал проникать через плащ и пробирать меня до костей. Ранка на шее начала причинять боль. Она ныла и горела, словно языки полыхающего в очаге пламени ухитрялись до нее дотянуться. Несколько капель моей крови упали на его рубашку.
— Я знаю, тебе больно, — произнес он. — Но ты можешь исцелить ранку.
Я приложила к шее руку и ощутила края разорванной плоти, медленно сочившейся кровью.
«Прежде ты делала это не раз», — беззвучно напомнил он.
«Да, но как?»
Как соединить искушенную в магическом искусстве фею, которой я была в прошлом, с обыкновенной женщиной, ныне обитающей в этом теле — человеческом теле, столь уязвимом и хрупком? Подобное соединение не представлялось мне возможным.
Он приложил кончик пальца к моему лбу и нарисовал подобие маленького круга. Странное это действие успокоило меня, заставив закрыть глаза. Вскоре темнота под моими сомкнутыми веками сменилась видением. Перед мысленным моим взором возникла маленькая кровавая ранка, и тут же древние слова, не употребляемые в течение столетий, вырвались из плена забвения.
— О, Повелительница, заклинаю тебя, надели меня хотя бы малой толикой своего могущества! Дозволь мне припасть к озеру Памяти, испить его прохладной воды и восстановить свои силы. Дозволь мне войти в это дивное озеро, дабы вспомнить о своей истинной сущности.
Руки мои начали гореть, словно наполняясь электрической энергией. Пальцем левой руки я коснулась ранки.
