Книга Душегубы, страница 21. Автор книги Леонид Влодавец
Cтраница 21
плен там тоже не все попадают. Опять же, никто не
говорил окончательно, что после того, как он свой "добровольный" рапорт
напишет, его туда обязательно пошлют. Вполне могли бы все переиграть... А
так одно потянуло за собой другое, другое - третье и так далее. И вот теперь
- влип.
Любопытно бы знать, что там наговорили Тятя и Ванька. Соловьев навряд ли
стал бы чего-то придумывать или мозги пудрить. Какой резон? И если эти самые
здешние начнут интересоваться, кто у него папа, то нет ему никакого резона
врать. Все равно, если захотят - докопаются.
Ваня, конечно, парень странный. Если он неизвестно отчего рвался в Чечню
и даже рискнул пойти на побег, в котором, между прочим, уже убийство
совершил, - это псих. Валерка тоже псих, конечно, но у него все от
обстоятельств, а Соловьеву-то чего спокойно не жилось?
Но, как ни поглощали Валеркину мыслительную энергию горькие думы насчет
собственной судьбы, не мог он не поразмышлять и над тем, что же произошло и
в какую историю он,
Мягко говоря, вляпался.
Ясно, в коробках везли не сахарную пудру и не муку. Но, с другой стороны,
все же в районе родной части как будто не водилось маковых плантаций. Это ж
не "Золотой треугольник", не "Серебряный полумесяц" и даже не Чуйская
долина. Разве что туда сырье завозили и где-нибудь втихаря в героин
перерабатывали. Валерка, само собой, технологию производства этой дури не
знал и изучать не собирался, а потому мог допустить, что делали это
где-нибудь на неработающем военном заводе. А может быть, в том самом
заброшенном пакгаузе, откуда коробки погрузили в вагон.
Одно странно. Если эти самые наркотики так дорого стоят, что их бандюги
друг у друга воруют, то почему с ними никакой охраны, кроме Валерки и
Ваньки, не поехало? Тогда бы, наверно, Чиж и компания за ними не полезли
бы... С другой стороны, неужели этот самый груз должен был при всей его
ценности один Тятя встречать? Что-то не верится.
И еще непонятно. Если Чиж со своей бандой пришел брать чужое, то по идее
не должен был знать наверняка, что в вагоне нет охраны. А по всему его
поведению просматривалось, что он был на сто процентов убежден в этом. Иначе
б, наверно, не стал так беспечно открывать двери вагона и подгонять
грузовик. Ни у кого из ребят Чижа в этот момент даже не было в руках оружия.
Поэтому-то Валерке и Ване сумел ответить только сам Чиж, да и то без толку.
Опять-таки если Чиж пытался упереть чужой товар, то мог бы побеспокоиться и
о прикрытии тыла, то есть на дороге кого-то оставить, на стреме... А он
словно бы знал, что никто не появится. Это отчего же такая уверенность?
Кое-какая странность наблюдалась и в поведении Тяти. То, что он,
напугавшись, кричал, дескать, все расскажет и тому подобное, это ладно.
Может, на самом деле стал бы врать, что мирно сторожил казенное имущество,
оставленное в заброшенном карьере, а тут налетела банда, повязала... С
другой стороны, отчего он так напугался Фрола? Ясно ведь, что работал с ним
душа в душу. Правда, кто такой Фрол, Валерка не знал. Может, усатый? Очень
на это похоже. Сильно интересовался, откуда Валерка это имя знает. Дернул
черт перед Тятей повыпендриваться!
Вот тут-то Русакову пришла в голову любопытная версия. Что, если на самом
деле Чиж с Тятей были заодно? Там же небось и Степа какой-то замешан был.
То, что этот Степа сообщал Чижу какую-то особо секретную информацию насчет
порядка перевозок этого самого "товара", - наверняка. Если говорил, что с
машинистом постоянные люди контачили, то и еще чего-нибудь докладывал.
Точнее, закладывал. А Тятя, скажем, отвечая за доставку товара Фролу, решил
его продать Чижу по сходной цене. Но могло что-то не связаться. Например,
решил Чиж этого самого Тятю просто кинуть и подставить как-нибудь. Напоить,
связать, вывезти героин или что там лежит в коробках, а потом бросить.
Поэтому он и боялся, что Фрол приедет и застанет его в теплушке со следами
пьянки, повязанного как дурака.
Но и у Чижа все получилось не по сценарию - Валера с Ваней помешали.
Поэтому, сначала подумав, что они из ОМОНа или какой-то иной фирмы. Тятя
решил, что ему нечего терять, и приготовился, как говорится, давать
показания. А когда узнал, что солдатики беглые, тут же решил перестроиться.
В смысле, пообещал чистую ксиву и гражданку по размеру. И поскольку Валерка
- Ваня-то умнее был! - ему поверил, то он и привез их сюда. Конечно, Фрол, -
если усатый и был Фролом, - хоть и получил груз почти целым, но кое-кого и
кое в чем мог заподозрить. То есть Тятю в нечестности, естественно. А потому
Тятя решил подкинуть Фролу "информацию к размышлению" - мол, эти самые
ребята вовсе не дезертиры, а подосланные... Слишком уж резво Чижа с его
друзьями постреляли, почти не упирались, когда он им предложил груз в
неизвестное место отвезти.
Получалось беспроигрышное дело. Тятя выглядел хитроумным героем, который
спас хозяйское добро в почти безвыходной ситуации и, кроме того, расколол
двух жутко секретных агентов. Наверно, Тятя рассчитывал на то, что Фрол даже
допрашивать солдат не станет, а просто и быстро их пристукнет, едва они
отдадут оружие. А может, и то, что их будут трясти, предусмотрел. Ведь само
собой разумеется: если Валерка и Ваня - чекисты, то сразу в этом не
признаются и будут от всего отпираться. Поскольку же они и на самом деле
никакие не шпионы, то тоже ни в чем таком признаваться не будут. В
результате их так и так для верности ухлопают.
Но вот чего не учел Тятя, так это тех нескольких фраз с упоминанием имен
Фрола, Степы и его самого, которые Валерка услышал от Чижа и его подручных и
пересказал усачу на допросе. Хотя вроде бы ничего совсем уж порочащего Тятю
в этих словах не было, но чем-то они ужасно заинтересовали усатого. И в,
этом интересе, отмеченном Валеркой, почувствовалась кое-какая надежда на
спасение.
Но тут размышления прервались. В коридоре за дверью послышались тяжелые,
даже зловещие шаги, какие-то лязги и бряканье ключей. У Русакова сердце
екнуло - может, уже все? Но ничего страшного за этой возней не скрывалось.
Просто Валерка в конце концов дождался жратвы. В дверце камеры открыли
окошко, и, подозвав Русакова, вручили ему миску с лапшой, в которую
набросали довольно много тушенки, но не свиной, какая была у Вани, а
говяжьей. И хлеба дали больше, чем в армии, - аж три ломтя черного и три
ломтя белого. Кроме того, отпустили аж целых две армейские "таблетки" из
масла, по двадцать граммов каждая. И чаю хорошую, прямо-таки дембельскую
кружку, граммов на триста в объеме. Сахаром побаловали - пять кусочков.
Едва Валерка слопал ужин, как его порадовали еще одним явлением. Когда
один охранник забрал миску, кружку и ложку, подошли еще два, открыли дверь и
подали Валерке свернутый в рулон матрас.
- Сейчас батареи подтопят, - сообщил один из них таким тоном, будто
Валерка уже семь официальных жалоб написал на неуставную температуру в
помещении.
Охранники ушли, заперев дверь, а Русаков раскатал матрас. Оказалось, что
в него было завернуто теплое ватное одеяло, подушка. Домашняя такая, из
ситца. Наволочки и другого белья не дали, но Валерка особо не расстроился,
потому что раздеваться не
