Книга Душегубы, страница 97. Автор книги Леонид Влодавец
Cтраница 97
для
забравшегося метров на двадцать в лес Иванцова прозвучал как музыка. Теперь
оставалось ждать.
Забился мышью в густой ельник. На всякий случай достал табельный
"Макаров", хотя понимал; что если что - им не больно отобьешься. Слушал.
Джипы шли со скоростью примерно под шестьдесят. Стало быть, должны были
примерно за минуту доехать до ворот.
Они не проехали и трехсот метров.
Соловьев, сидевший с американцами в "ниссане" и обсуждавший напоследок с
начальником своей охраны последние детали налета на лабораторию, не глядел
на головную машину. Поэтому хлопок гранатометного выстрела, шипящий свист
летящей гранаты, вспышку и грохот взрыва воспринял как нечто одномоментное.
Чадный факел пламени, разом охватившего "мицубиси-паджеро", словно бы из-под
земли вырвался. Водитель "ниссана" ударил по тормозам, джип занесло на
прикатанном снегу, юзом дотащило до горящей машины и, развернув, тюкнуло
бортом о зачехленную запаску "мицубиси".
- Мина! - исторгся крик из глотки водителя.
- Сзади-и! - взвизгнул Лева Резник от бессильного ужаса.
Большего сделать не успел бы никто. Тяжелый "чероки", не успев
затормозить, с силой боднул своей железякой, наваренной перед капотом, в
борт "ниссана". Еще один хлопок, шипение, грохот - и второй "чероки",
который благополучно затормозил, не налетев на своего "братца", вспыхнул
факелом.
Из первого "чероки" выскочили три охранника, бегом побежали от машин, не
дожидаясь, пока взорвутся баки у тех машин, что еще не были зажжены.
Та-та-та-та! - звонкая пулеметная очередь прогрохотала вслед убегающим,
двое сразу ничком ткнулись в снег, третий, пробежав пару шагов, подломился в
коленях и повалился навзничь. Ни из "мицубиси", ни из замыкающего "чероки",
превратившихся в костры, никто выбраться не пытался. А вот в "ниссане",
зажатом между двумя машинами, одна из которых полыхала и от ее жара вот-вот
могли взорваться баки двух остальных, Соловьев-старший, Сноукрофт, Резник и
еще двое судорожно долбились руками и ногами в заклинившиеся дверцы.
Бензиновая гарь душила, дым лез во все щели, щипал глаза.
- У-у, бля-а! - ревел Антон Борисович, обрушивая удары каблука на лобовое
бронестекло.
- Shit! Fucken Russia! - сдавленно шипел Сноукрофт, дергая ручку дверцы.
- Люк! - на пятой или шестой секунде этой отчаянной борьбы за жизнь
вспомнил Резник, но в это время про тот же люк вспомнил водитель, влез
ногами на свое сиденье, отодвинул крышку, выскользнул из своей толстой
куртки и протиснуло плечами на крышу джипа.
Та-та! - коротко стреканул автомат - и водитель тяжко грохнулся животом
на крышу автомобиля, конвульсирующие пальцы заскребли лобовое стекло, по
которому полился алый ручеек...
- А-а-а! - Ярость отчаяния удвоила силы Соловьева. Оставив в покое
лобовое стекло, он всем телом толкнул правую дверцу, и она наконец-то
открыла путь к спасению. Правда, очень узкий - дверца открылась не
полностью, упершись в зад горящего "мицубиси". Непостижимым для самого себя
образом, грузный и тяжелый, Соловьев протиснулся между автомобилями, вовремя
прикрыл глаза от языков пламени, но все же услышал, как трещат опаленные
волосы. Не то прыгнул, не то покатился в кювет. Несколько пуль ударили в
снег рядом с ним. Антон Борисович зажмурился и оцепенел. Его парализовал
страх, потому что он понимал: стоит ему пошевелиться - и те, кто считает его
убитым, доведут дело до конца.
Он не шевельнулся даже тогда, когда оглушительно рванул бак "ниссана" и
волна жара пронеслась над кюветом. Лежал бы лицом в сторону машин - задохся
бы, а так только сознание потерял на несколько секунд.
Очнулся от пинка в плечо, которым его перевернули на спину, и увидел над
собой огромную - или показавшуюся огромной? - фигуру человека в белом
маскхалате и вязаной шапочке-маске.
"Чеченец!" - только и успел подумать Антон Борисович, прежде чем струя
парализанта, пущенного из баллончика, вновь погасила - и надолго - его
разум.
- Живым! - распорядился Сорокин. - Как остальные?
- В нуле.
- По коням!
Меньше чем через пару минут два "бурана" уже унеслись прочь от полыхающих
машин...
...Фрол, конечно, не очень любил, когда в окрестностях "оптовой базы"
поднималась интенсивная стрельба. Даже такая короткая, как в данном случае.
Это для тех, кто пытался вылезти из "ниссана", секунды казались длинными,
как часы. А на самом деле расстрел и сожжение четырех джипов не заняли и
пяти минут. За эти пять минут дежурившая на КПП смена только успела доложить
о наблюдаемом ЧП Фролу, который, как на грех, был не у себя в офисе, а в
спортзале и к тому же оставил "уоки-токи" ближней связи на столе в кабинете.
Фрола доискались старинным способом - через посыльного. Но к тому
времени, как начальник охраны АО "Белая куропатка" прибыл на КПП, чтобы
лично разобраться в обстановке, стрельба уже прекратилась. Примерно в
семистах метрах от ворот "Куропатки" поднимались языки пламени и клубы
черного дыма.
Надо было быть полным дураком, чтоб не догадаться - горят машины.
- У нас выезжал кто-нибудь? - первым делом спросил Фрол у дежурившего по
КПП Феди (того медведеподобного мужика, которого Вика уложила в глубокий
нокаут по ходу своих "показательных выступлений"),
- Никак нет, командир! - прогудел Федя. - Все приехали на обед, никто не
выползал.
- И без путевок никто не катается? - прищурился Фрол. - Смотри,
проверю...
- Обижаешь, начальник. Мы службу знаем.
Фрол настырничал исключительно из соображений дисциплинарного порядка. Он
знал, что никто и никуда после обеда не выезжал, потому что за ворота без
его разрешения или приказа мог выехать только человек, которому жить
надоело, а выпустить его через КПП мог лишь тот, у кого развилась крайняя
форма мазохизма.
Так что горел на дороге кто-то посторонний, по крайней мере не
находившийся у Фрола в личном подчинении. Тем не менее Фрол тут же
потребовал проверить наличие людей. Это была воспитательная мера
дисциплинарного свойства, ибо Валентин Сергеевич был уверен, что психов,
которые будут убегать из "Куропатки" в "самоход" и возвращаться туда на
угнанном автотранспорте, у него в подразделении нет.
Пока низовые командиры пересчитывали бойцов по головам и убеждались в их
наличии, с небес донесся рокот вертолетного двигателя.
- Это еще что за дела? - Фрол задрал голову и увидел, как над лесом, на
небольшой высоте - 150-200 метров, накренившись, тарахтит "Ка-26" с надписью
"ГАИ" на борту.
Такой вертолет изредка барражировал над Московским Шоссе, наблюдая за
порядком и безопасностью движения, но в Последние годы по причине отсутствия
денег на горючее, как Правило, стоял в зачехленном состоянии. Поднимали его
в воздух обычно по двум причинам: или в дни массовых народных гуляний,
сопровождавшихся политическими мероприятиями типа митингов и демонстраций,
или когда в область наведывалось какое-нибудь высокое начальство. Но даже в
последнем случае зона полетов гаишного аппарата лежала далеко отсюда. В
районе непарадного северо-западного шоссе вертолет ГАИ никогда не появлялся.
Более того, как было известно Фролу, ввиду наличия поблизости
законсервированного военного аэродрома, на котором
