Обе актрисы и два джентльмена уже благоразумно покинули поле битвы, и Рэндалл покорно дал мисс Тэннерс увести себя, но на пороге обернулся, чтобы еще раз взглянуть на мисс Стэнтли. Этот взгляд Эмма не могла забыть и теперь, спустя несколько лет, хотя так до сих пор и не решилась ответить на вопрос: что же означал тот взгляд? Разочарование, обиду, боль, презрение, равнодушие? Столько разных чувств, и все они смешались в одном лишь взгляде! О том, что произошло после, мистер Рэндалл не знал и, скорее всего, никогда не узнает…
После того как все ушли, Эмма обернулась к мистеру Лангу:
— Вам тоже пора уходить.
— Но как я могу уйти теперь, когда вы публично признали, что позволяете мне преклоняться перед вами? — с искренним недоумением спросил Ланг.
— Я устала и хочу побыть одна, я взволнована предстоящим спектаклем, а вы еще устроили этот безобразный скандал, — мисс Стэнтли и впрямь говорила как-то устало, безжизненно, как будто блестящий выход с браслетом лишил ее последних сил.
— За это вам стоит винить того юнца, — пожал плечами Ланг. — Такие, как он, считают себя джентльменами, а сами являются к женщине без приглашения! Надеюсь, он больше не подойдет к вам ближе, чем на десять ярдов, или, клянусь, я выполню обещание, и мои молодцы переломают ему все кости!
— Прекратите! — истерично вскрикнула Эмма. — Мистер Рэндалл — мой друг и вступился за мою честь, как вы можете угрожать ему в моем присутствии?
— Я обещаю немедленно позабыть о нем, драгоценная мисс Стэнтли, если вы пообещаете быть со мной поласковее и дожидаться моего возвращения из Винчестера в том маленьком домике, что я купил специально для вас!
— Хорошо, буду ждать вас там, где вам будет угодно, — девушке явно не терпелось избавиться от ненавистного ей человека, но мистер Ланг счел ее сговорчивость своей победой. — А теперь уходите, наконец!
— Я готов исполнить любой ваш приказ, властительница моего сердца, а отныне и кошелька, — Ланг поцеловал руку мисс Стэнтли, ее предостерегающий взгляд удержал его от дальнейших излияний.
Эмма едва дождалась, когда за ним закроется дверь, заперла ее на задвижку и долго горько рыдала.
Вечером она блестяще сыграла роль, а на следующий день мистер Тэннерс получил записку, в которой мисс Стэнтли извещала его о намерении оставить сцену и уехать в одном ей известном направлении. В записку был вложен браслет с изумрудом для мистера Ланга.
Слухи и сплетни еще долго носились вокруг театра, как и разъяренный мистер Ланг, который никак не мог поверить, что в театре ни одной живой душе не ведомо, куда исчезла мисс Стэнтли.
25
Ночью Эмма проснулась в слезах, а утром встала в дурном настроении. Присутствие в доме мистера Рэндалла все больше тяготило ее, а от Сьюзен до сих пор не было ответа, хотя почту из Кохема доставляли быстро.
— Скорей бы он уехал, — пробормотала она, тщательно пряча волосы под чепец. С тех пор как Рэндалл и мисс Гартнер подметили ее сходство с пропавшей со сцены «Олд Вик» актрисой, Эмма старалась как можно реже попадаться им на глаза. С помощью сохранившихся остатков грима и известных ей приемов она прибавляла лицу лишних морщинок, чтобы казаться женщиной зрелого возраста, которая никак не может иметь отношение к мисс Стэнтли, не преодолевшей рубеж тридцатилетия.
Иногда она, правда, недоумевала — как бы она ни изменилась, неужели Рэндалл не должен был узнать ее?
— Навряд ли он часто думал обо мне в эти годы, — прошептала Эмма своему отражению. — И уж тем более сердце его не было затронуто чувством ко мне, что бы он теперь ни говорил. Иначе не смог бы видеть меня на протяжении стольких дней и не узнать!
Мистер Рэндалл часто бывал в доме мистера Тэннерса, приглашавшего на вечера наиболее талантливых актеров и актрис. Мисс Стэнтли и Рэндалл незаметно подружились, оба предпочитали сдержанно беседовать, в то время как большая часть гостей развлекала друг друга исполнением пикантных отрывков из давно сошедших со сцены спектаклей и исполнением фривольных песенок.
Девушка полюбила Рэндалла, встретившись с ним всего лишь три или четыре раза, но его отношение оставалось загадкой и после нескольких месяцев знакомства. Она понимала, что джентльмен навряд ли предложит ей руку и сердце, но ей достаточно было его дружбы. Эмма знала, что он ценит ее несвойственное актрисе благонравие и изящные манеры и разделяет любовь к музыке и стихам. Марсия Тэннерс просила своего брата приглашать Рэндалла ради себя самой, и если даже и ревновала, то ничем этого не показывала. Она была намного моложе брата и с детства вращалась в кругу актеров и актрис, а потому была прекрасно осведомлена о том, чего не полагалось знать молоденькой девушке, — джентльмены любят проводить время в обществе актрис, но женятся на очаровательных невинных леди.
— Пусть Марсия и не была такой уж невинной, он все-таки женился на ней, — Эмма с сожалением присмотрелась к морщинкам вокруг глаз — их появлению она была обязана возрасту, а не женским ухищрениям. — И она посмела сделать его несчастным!
Экономка задержалась в своей комнате, и стук в дверь испугал ее. Она торопливо надвинула чепчик пониже на лоб и открыла дверь. На пороге оказалась встревоженная Люси:
— Миссис Верней! Скорее в спальню миссис Ричмонд, она не может найти свое кольцо с желтым бриллиантом!
Эмма беззвучно охнула. События стали развиваться слишком быстро — до сих пор между утерей или кражей драгоценностей проходили дни и даже недели, сейчас же, после истории с ожерельем миссис Робинсон, прошло всего лишь два дня!
Пока девушки спускались по лестнице, горничная сообщила, что накануне вечером леди Фелтвик заметила — миссис Ричмонд давно не надевала кольца с великолепным желтым бриллиантом, вызывавшим зависть у подруг. Польщенная хозяйка дома пообещала надеть его завтра же. И сегодня утром, пока горничная заканчивала укладывать волосы хозяйки, миссис Ричмонд пожелала взглянуть на него, чтобы решить, какое платье она наденет вечером — все были приглашены на именины к достопочтенной миссис Эймори.
В шкатулке кольца не оказалось, и взволнованная миссис Ричмонд не могла вспомнить, пропало ли что-то еще, или только бриллиант.
— Конечно, вчера у нас были гости, — возбужденно тараторила Люси, — но ведь никто из них не мог подняться в спальню и взять кольцо из шкатулки. Тем более ключ хранится в запертом ящике бюро!
Миссис Верней молча кивнула. Никто, кроме живущих в доме, — вот как должна была сказать Люси. И если кто-то сумел открыть шкатулку без ключа, значит, похититель очень искусен в своем ремесле. Или похитительница. Нельзя же, в самом деле, заподозрить в краже старинных друзей Ричмондов — Квинстонов или Милбернов! О мистере Рэндалле Эмма никогда бы не подумала ничего дурного, леди Фелтвик с дочерью и мистером Беркли также были давно знакомы с Ричмондами.
Оставалось лишь три молодые леди, появившиеся в Ричмонд-холле впервые. «Неужели мисс Данфорт лгала нам? — экономка стремительно шла по коридору, не слушая болтовню Люси. — Поднялась ли она к себе после нашего разговора или решила воспользоваться удобным моментом? Ведь если даже кто-то вспомнит, что она рано покинула гостиную, мисс Фелтвик, мисс Сильвия и я сможем подтвердить, что Энн была с нами. Или виновница всех этих неприятностей мисс Гартнер? Уж очень большое рвение она проявляет в своих поисках преступника, расспрашивает слуг, когда этого не видит миссис Ричмонд… Поведение Джейн нельзя считать естественным для девушки ее лет. О Сьюзен я и думать не способна, разве моя милая сестренка могла вырасти воровкой? Это невероятно, невозможно!»
