Наступил вечер. Миссис Штырь отправилась домой, Рокси задержалась, чтобы покомандовать нами. Когда она утомилась и собралась уходить, я вызвалась проводить ее. Мне хотелось расспросить, что она поделывала в Лондоне и почему вдруг решила вернуться домой. Как чувствует себя маленькая Роза и, конечно, как там Джордж с моей ненаглядной кузиной Ванессой. Но я не смогла вытянуть из Рокси ни слова. Пробурчав что-то нечленораздельное, она насупилась и прытко устремилась к воротам. Глядя, как она семенит по дорожке, я спросила себя, что же все-таки произошло. Если бы Рокси в пух и прах разругалась с Ванессой, то выложила бы все как на духу. Уж кому, как не ей, знать, что мы с Ванессой пылинки друг с друга сдуваем. Так что же за тайну скрывает миссис Мэллой?
На время пришлось отодвинуть убийства подальше и заняться повседневной суетой. Но в воскресенье после полудня я вновь не могла больше ни о чем другом думать. Не помогали даже подвиги на кухонной фабрике – грядущий день окутывал все, словно черная обивка на гробе.
Возглавляемые Рокси, мы с Беном должны были в девять утра прибыть к сестрам Миллер, а в полдень – к Клариссе Уитком. Джонас выглядел просто отлично и увлеченно ковырялся в саду. В любое другое время мое сердце пело бы от счастья, но к утру понедельника я стала такой нервной, что едва терпела безграничный энтузиазм Фредди по поводу предстоящего приключения. Бен с кузеном взяли на себя дома полковника Лестер-Смита и Тома Эльфусса. Шпионская деятельность больше подходит для худых людей – им проще слиться с мебелью или обоями, если дело примет плохой оборот.
Мы договорились, что ровно в восемь тридцать обе рабочие группы соберутся в Мерлин-корте, наскоро перекусят и в последний раз подбодрят друг друга.
Фредди заявился ни свет ни заря. Он принялся носиться по дому, громко напевая и периодически ныряя в холодильник. Время от времени он бросался к зеркалу и вопрошал, не будет ли больше похож на домработницу, если уберет свой хвостик под сеточку для волос и заменит серьгу с черепом на что-нибудь более приличествующее женщинам в возрасте. Бен предложил ему надеть цветастый передник, и Фредди принял эту идею как руководство к действию. Но перевоплотиться в домработницу ему помешало появление миссис Штырь. Она пришла одна. Я была не на шутку озадачена: где же Рокси?
После чая я отправилась наверх посмотреть, что поделывают Джонас с близнецами. Дети только что проснулись, и Джонас читал им «Винни-Пуха». Я бодро сообщила, что на завтрак каша и компот из слив, а на обед – пирог и салат, все в холодильнике. Эбби и Тэм не обратили на меня ни малейшего внимания. Чмокнув их, я строго-настрого наказала Джонасу звонить, если возникнут какие-то трудности, и вернулась на кухню. Миссис Мэллой так и не появилась. На часах было без четверти девять.
– Это на нее не похоже! – Крючковатый нос миссис Штырь от волнения ходил ходуном. Она обвела нас взглядом, сжимая в руках безразмерную сумку с хозтоварами местного производства. – Рокси всегда так пунктуальна…
– Может, опоздала на автобус, – легкомысленно предположил Фредди.
– Возможно… – Миссис Штырь недоверчиво покачала головой.
– Ждем еще пять минут! – объявил Бен.
Даже едва сдерживая нервную дрожь, я не могла не отметить, что о такой домработнице мечтала бы любая женщина. Изумрудные глаза, черные кудри. Темно-синий свитер и брюки цвета хаки, словно доставленные прямиком из модного ателье. Я тоже облачилась в скромное синее платье-мешок, извлеченное из глубин гардероба, – по моему убеждению, лучшего наряда для работницы метлы и тряпки не придумаешь. Волосы скрутила узлом на макушке. Запихивая себя в платье, я старалась не думать, что меня ждет, но вскоре все мысли, кроме одной, вылетели из головы. Я изводила себя вопросом: куда подевалась миссис Мэллой?
– Придется отправляться без нее, – сказал Бен. – Возможно, Рокси все перепутала и решила, что должна встретиться с нами у сестер Миллер.
– Нет! – возразила я. – Мы сто раз повторили, когда и где встречаемся.
– Не знаю… – Лицо миссис Штырь немного прояснилось. – Рокси последнее время сама не своя ходит. У меня такое чувство, будто это началось незадолго до убийств. Она, к примеру, не появилась на похоронах Гертруды, хотя сказала, что приедет.
– Верно. – Бен успокоился, да и я силилась выглядеть оптимистичной идиоткой, хотя мои внутренности все туже завязывались в узел.
– Кто-нибудь догадался ей позвонить?
– Я, – скромно ответил Фредди, – и даже дважды, пока ты развлекалась наверху. Оба раза было занято.
– Или просто снята трубка, – мрачно сказала я.
– Я тоже звонила, – вмешалась миссис Штырь, – но никто не подошел.
– Значит, Рокси и в самом деле опоздала, – заключил Бен, – и отправилась прямо в «Высокие трубы».
Плетясь за Беном к нашему дряхлому «хайнцу», я твердила про себя, что «все будет хорошо». Вторая машина досталась Фредди и миссис Штырь. Выбравшись за ворота, мы разъехались в разные стороны.
Стояло прохладное ветреное утро, на небе ни облачка. Тем не менее «Высокие трубы» выглядели как всегда – словно дом, навеки застрявший в зиме. Узкие щелочки-окна с недоброжелательным прищуром взирали на мир, а пресловутые трубы наводили на мысль, что их возвели только для того, чтобы слушать злобное карканье ворон и завывание ветра.
Почуяв нас, компания терьеров огласила окрестности остервенелым лаем. Женева открыла дверь и смущенно пробасила:
– У вас вид настоящих профессионалов, и пришли вы минута в минуту!
Ее неловкость была вполне понятна – теперь нас принимали не как гостей, а как наемную рабочую силу.
Интересно, по Читтертон-Феллс уже поползли слухи, что обитатели Мерлин-корта одной ногой стоят в финансовой пропасти? Если так, то ни у кого не вызовет подозрений, что мы решили драить чужие полы и окна. Двигаясь в направлении кухни, я надеялась услышать недовольный бубнеж миссис Мэллой, но напрасно. Рокси так и не появилась. Женева сказала, что ничего о ней не знает.
Почти сразу после нашего появления на кухне материализовалась Барселона в развевающихся полупрозрачных одеяниях, которые лишь подчеркивали складки на талии и плохо сочетались с всклокоченными волосами. Нас Барселона проигнорировала. Она призраком скользнула к окну и огласила кухню протяжным вздохом. Я предпочла не обижаться – должно быть, нас с Беном приняли за мираж.
– Тебе не холодно, дорогая? – ласково, но требовательно спросила Женева. – Почему бы не накинуть на себя вот это? – Она сдернула со спинки стула шаль, ту самую, плетеную, с которой я имела дело в прошлый свой визит. – Ты ведь помнишь Элли и ее мужа…
– Бен, – поспешил расшаркаться мой ненаглядный с такой галантностью, чгго после этого невозможно было вообразить его в косынке и переднике, размахивающим метлой.
– Очень приятно! – Женева тепло ему улыбнулась, не сводя при этом глаз с сестры. – Барселона, мы здесь в некотором недоумении. Дело в том, что к нам собиралась прийти миссис Мэллой.
