— Дим, ты что — Алешка возмутился. — Папа его целый год не может поймать! А ты всякую фигню спокойно пишешь! Ты знаешь, что этот Бычков натворил в нашей стране Он, Дим, сколотил банду, и они ограбили инкассаторскую машину! Клево Они, Дим, хапнули те еще денежки. Два мешка. Или полмешка. И где —то их здорово спрятали. И сами здорово спрятались. А этот Бычков, он, Дим, быстренько слинял в Англию, понял А у него там и свой бизнес, и свои фальшивые документы. И папа его никак оттуда не может достать.
— Ну да, — я обреченно покачал головой в свой адрес, — а Димка сидит в родном доме и пишет сочинение на родном языке. Прикольно. Сейчас напишу заключение и пойду ловить твоих бандитов.
— Давай! — Алешка оживился всерьез. — Ты ходи по всем улицам и смотри по сторонам. Как увидишь трех подозрительных братанов, сразу их задерживай. Они, Дим, на Бычкова работают. Только не ошибись; вот что в газете написано: «По оперативным данным, нападение на инкассаторскую машину совершили братья Анатолий, Владимир и Николай Ивакины». Понял Запомнил
— Запомнил. — Я поставил точку, закрыл тетрадь и пошел на улицу задерживать братанов Ивакиных, которые хапанули и спрятали два мешка денег. Шучу, конечно. Уж больно у Алешки на словах все просто получается. Впрочем, у него и на деле все просто получилось. Не сразу, конечно…
Папа приехал к обеду, немного уставший и много голодный.
— Я бы сейчас борща поел, — сказал он маме, усаживаясь за стол. — Тарелочки две. С добавкой.
— А его уже нет, — сказал Алешка.
— А где он
— Димка доел.
Папа недоверчиво осмотрел меня в районе моего живота.
— Что —то не верится.
— Он две тарелочки съел. С добавкой.
— А котлеты — испугался папа.
— Котлеты в меня не поместились, — «сознался» я.
— Я рад, — вздохнул с облегчением папа. — Мать, давай котлеты. Две тарелочки с добавочкой.
Но не успел папа открыть рот для первой котлеты, как зазвонил телефон.
Это был инспектор Хилтон.
Папа послушал его и сильно нахмурился.
— Ты где — спросил он. — Оставайся на месте. Не подписывай никаких бумаг. Сейчас подъедет мой человек, он разберется.
Папа положил трубку и позвонил своему сотруднику капитану Павлику.
— Павлик, срочно выезжай по этому адресу: Садовая, двенадцать. Там нашего Хилтона пытает гаишник. Разберись покруче. И сразу отзвонись. А еще лучше — заезжай ко мне.
Папа вернулся на кухню — мы за ним следом — и достал сигареты.
— Отец, — забеспокоилась мама, — ты бы поел сначала.
— До котлет вредно курить, — добавил Алешка.
— Курить вообще вредно, — сказала мама. — И до котлет, и после компота.
Папа выслушал их и улыбнулся. Но улыбка у него получилась не очень веселой. Я бы сказал — озабоченной. Но, тем не менее, котлеты у него пошли хорошо. И через несколько минут он вопросительно (точнее, просительно) взглянул на маму.
Она приподняла крышку сковородки, взглянула и сказала:
— Все! Только для Павлика две штуки осталось.
— Ему и одной хватит, — вступился за папу Алешка. — Молодой еще.
Этот капитан Павлик, он очень хороший человек и очень хваткий опер (как говорит папа), несмотря на свою детскую фамилию и пухлые щеки. Он часто бывает у нас, обсуждает вечером с папой дела, которые они не успели обсудить днем, а мама изо всех сил всегда кормит его ужином. Потому что она его жалеет — одинокого в личной жизни хваткого капитана Павлика.
Он приехал довольно скоро. И был очень недоволен собой.
— Представляете, Сергей Александрович, — пыхтел он в прихожей, переобуваясь в тапочки, — не получилось покруче разобраться. Я, извините, сдуру с мигалкой подъехал, и этот гаишник вдруг оперативно слинял. Я виноват, товарищ полковник — Павлик прямиком попер на кухню.
— Виноват, — сказал папа, а мама поставила перед Павликом тарелку с котлетами и жареной картошкой. В утешение, так сказать.
— Котлеты потом, — сказал папа, — сначала доклад.
— Странная ситуация, — сказал Павлик, поглядывая на котлеты. — Мистер Хилтон, с его слов, ничего не нарушал. А инспектор выдернул его аж из третьего ряда. Будто специально его отлавливал. Стал проверять документы, а тут как раз я подъехал. Он быстренько документы Хилтону вернул и смылся.
— Номер его машины
— Я не обратил внимания. Не успел разглядеть.
Вот тебе и хваткий опер!
— Как он Хилтону представился
— Неразборчиво. Мистер Хилтон запомнил только, что «старший лейтенант».
— Свяжись с городской ГАИ, уточни, кто в это время дежурил в районе Садовой.
Когда Павлик, сжевав котлеты, уехал, Алешка шепнул мне:
— Спорим, Дим На сто тыщ!
Очень надо! Да еще на такую сумму.
— Дим, Павлик позвонит и скажет: «Товарищ полковник, в данное время, в данном месте никакого поста ГАИ не было. Как и никакого дежурства. Я виноват » Спорим
Спорить я не стал. И правильно сделал. Примерно через час позвонил капитан Павлик и слово в слово повторил Алешкину фразу…
Капитан Павлик, чувствуя свою вину, звонком не ограничился и снова приехал к нам.
— А котлеты кончились, — обрадовал его Алешка.
— А я пельмени привез, — отбился Павлик. — А к ним сметану.
— Пельмени потом, — сказал папа. — Что еще выяснил
— Выяснил, что Хилтону показалось, будто его преследовала неизвестная машина. Иномарка. Не очень новая.
— Номер
— Он тоже не обратил внимания.
Великий сыщик! Инспектор Лестрейд!
— Он сказал, что вы с ним, товарищ полковник, сегодня ездили в область…
— Это я и без тебя знаю. Дальше!
— Вы ездили на двух машинах. В поселок Рождествено. По Ленинградскому шоссе…
— Мать, я больше не могу, — простонал папа. — Свари ему пельмени.
— Ты его напугал, отец, — укорила мама папу. — Пойдем, дружок, я тебя покормлю.
— Сергей Александрович, — продолжил Павлик, разве что не заикаясь. — Вы разъехались у Кольцевой. Хилтон именно там обратил внимание, что ему сели на хвост. И эта иномарка «проводила» его до Садовой, где и «нарисовался» инспектор ГАИ.
— Все — сурово спросил папа.
— Нет, не все, — врезался в разговор Алешка. И небрежно назвал номер иномарки. Той самой, что сорвалась у нашего подъезда за мистером Хилтоном. Молодец — запомнил!
Павлик тут же схватил телефонную трубку и затарахтел:
