Книга Хозяин черной жемчужины, страница 14. Автор книги Валерий Гусев

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Хозяин черной жемчужины»

Cтраница 14

Он тогда, конечно, еще не знал, что «это» Алешке очень надо. Больше всех.

И после этих слов папа пустился в воспоминания. О своей молодости. О том, как он работал простым опером и воевал с карманником Сычом.

– Этот Сычев, – говорил папа, – разбойничал в основном в транспорте...

– Кликуха Сыч у него от фамилии? – перебил Павлик.

– Нет, это совпадение. Кличка у него от манеры воровать. Он крал обычно по утрам, в трамвае, в автобусе. У него, Павлик, было такое воровское амплуа: будто честный трудяга возвращается с завода после ночной смены. Ну, вроде устал – ноги его не держат. Стоя дремлет. Как сыч на ветке. Покачивается, глаза в дремоте прикрывает.

– А сам в это время, – догадался Алешка, – во все стороны зырит, да?

– Ну да. Выбирает подходящий объект. Как только трамвай тормознет или дернется, он вроде бы в полусне на соседа навалится. «Ой! Простите, задремал. Со смены я, умаялся. Ой, да и остановку свою чуть не проспал. Извините великодушно». Кошелек или бумажник уже у него. Быстренько, но вежливо – на выход. Пару трамваев для подстраховки пропустит и снова в рейс. Утреннюю смену отрабатывать. И ведь расчет какой тонкий у него был – в это утреннее время рабочий люд в трамвае еще толком не проснулся. Полусонный едет, подремывает... Я, Павлик, этого Сыча, как личного врага, ненавидел. Будто он не у кого-нибудь, а у меня последнее крал. Или у самого близкого мне простодушного человека. Ведь знал, подлец, кто в трамваях ездит. Простые люди. Кто от зарплаты до зарплаты живет, от пенсии до пенсии. И лишних денег не имеет. У такого человека нередко все его жалкое состояние в кармане. И лишить его этих небольших рублей может только самая черная душа. Никого карманник не жалеет. Ни работягу, ни учителя, ни старушку, ни ребенка...

– Пап, – вдруг сказал Алешка. – А знаешь, на кого этот Сыч похож? На этого, который на праздниках шубы ворует.

– Чем похож? – не понял папа.

– Подлостью, – просто ответил Алешка.

Папа согласился. А в прихожей, провожая Павлика, еще раз напомнил ему:

– Анализ и прогноз, капитан. Этот синенький паучок не зря показался. Карманник, Павлик, больше всего боится не нас с тобой. Он боится старости. Не та уже реакция, снижается внимание, пальцы потеряли чуткость и гибкость. А деньги-то воровать надо. Вот и подумай хорошенько: отсидел немолодой уже карманник свой срок, вышел на свободу, а по прежней «профессии» работать уже не может. Пальчики не те, квалификацию потерял... Что делать?

– Другую работу искать, попроще, – радостно догадался Павлик. – Спасибо, что подсказали, Сергей Алексаныч. Я сейчас подниму все прежние дела по карманникам. Просчитаю: кто еще сидит, кто уже освободился и чем сейчас занимается.

– Участковых привлеки, – еще посоветовал папа. – Они за этой публикой наблюдать должны.

– Завтракать придешь? – спросила мама, засовывая в карман Павлика пакетик с плюшками.

– Да неудобно как-то, – смутился Павлик.

– А завтракать уже нечем, – намекнул Алешка.

И вот так постепенно (в клювике в гнездышко) из всяких смутных сведений возникал как из тумана образ ничейного родственника, ничейного друга, ничейного коллеги по работе. Образ пожилого мужчины в черном костюме с уголком сиреневого платочка в нагрудном кармане пиджака. С синим пятнышком – паучком в ямке между большим и указательным пальцами.

Но нас с Алешкой все это как бы не касалось. И мы даже не догадывались, что уже давно очутились в самом центре опасных событий среди опасных людей. Никто не знал об этом – ни капитан Павлик, ни даже наш папа – полковник Оболенский...

На следующий день мы поехали с Алешкой смотреть океанариум в Институте океанологии.

На вахте проблем у нас уже не было, хотя бородка у Коренькова еще не отросла. Вместо вредного охранника Сморчкова стоял другой, не такой вредный.

Мы поднялись на второй этаж и долго ходили по всяким коридорам, мимо высоких дубовых дверей, на которых поблескивали стеклянные таблички с загадочными словами: «Океанография», «Физика моря», «Гидробиология»... «Конхиология»!

Хоть что-то знакомое.

И очень много интересного. Прямо в коридорах везде стояли всякие чучела в натуральную величину. Всякие морские звери, птицы и рыбы. А также здоровенный осьминог и пингвин во фраке. Ростом с Алешку. С настоящей селедкой в клюве.

Но мы это все толком рассмотреть не успели. Кореньков возле двери с табличкой «Конхиология» остановился, отпер ее и пропустил нас внутрь. Большая комната, все стены – в стеклянных шкафах и полках, где красовались раковины всех морей и океанов. На столах – приборы, пробирки, спиртовки. В углу, на столике, раскинулся на длинных членистых ногах громадный красный краб, похожий на паука. Только в тыщу раз больше. А на одной полке – необыкновенные кораллы, разных цветов и форм.

Кореньков выбрал одну веточку нежного бледно-розового цвета и протянул ее Алешке:

– Маме подаришь.

– Спасибо, – сказал Алешка. И откровенно добавил: – Лучше бы какой-нибудь лишний ненужный жемчуг.

Кореньков вздохнул с сожалением:

– Ни лишнего, ни ненужного нету. Вот закончу работу, тогда уж сразу жемчужное ожерелье подарю.

– Мы подождем, – согласился Алешка. – А краба лишнего тоже нет?

– Это все – экспонаты и рабочий материал. Это не дарится.

В самом деле – каждая раковина, каждая коралловая веточка, каждый сушеный краб имели свою бирочку с названием на латыни и с указанием, где они были добыты – со дна какого моря, с какой глубины, с какого грунта.

В общем, довольно интересно.

Кореньков между тем сел за письменный стол, отпер один из ящиков и достал из него синюю пластиковую папку. Раскрыл ее, подошел к лабораторному столу, заглянул в микроскоп и сделал какую-то запись.

– Вот так, – сказал он, закрывая папку и убирая ее в стол. – Процесс идет. В этой папке, ребята, все мои наработки. Это будет докторская диссертация...

– И ваше имя куда-нибудь занесут? – торжественно спросил Алешка. – В какие-нибудь аммоналы?

– Да разве в анналах дело? – засмеялся Кореньков. И вдруг уставился в стол недовольным взглядом. Схватил телефонную трубку: – Лидочка, зайдите ко мне.

Пока Лидочка шла, Кореньков осматривал стол, трогал на нем другие папки и какие-то бумаги.

Лидочка – это младший научный сотрудник, в белом халате. С волосами до плеч. Она появилась в дверях и спросила:

– Что случилось, Вадим Иванович?

Кореньков нахмурился, хотя на такую Лидочку – очень симпатичную – наверное, очень трудно было хмуриться.

– Лидочка, сколько раз я просил не наводить порядок на моем столе?

– Один раз, – Лидочка пожала плечиками.

Кореньков в задумчивости поскреб пальцами то место, где когда-то находилась его бородка.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация