Книга Тусовка на острове Скелета, страница 30. Автор книги Валерий Гусев

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Тусовка на острове Скелета»

Cтраница 30

Дело в том, что Сизову зачем-то позарез нужен был ковш Петра Великого - украшение чижовской коллекции. Но Чижов ни за что с ним расставаться не хотел. Сизов стал ему намекать, что ковш могут украсть злые люди. На что Чижов уверенно заявил, что «злые люди» этот ковш никогда не найдут - так он надежно спрятан.

Что делать? Сизов попробовал сначала запугать профессора и дал команду своим браткам привезти его в свой «зубоврачебный кабинет». Но Чижов, сидя в кресле, преспокойно заявил, что ему бояться нечего - у него давно уже все зубы вставные.

Вот тогда Сизов и подсказал ему поездку на острова Тихого океана. Он рассудил так, что время, проведенное в одиночестве, в опасностях и лишениях, поможет Чижову «образумиться» и раскрыть тайну ковша, или он настолько одичает, что у него без труда эту тайну удастся выведать. К тому же пока Чижов находится далеко от дома, можно будет без помех похитить всю коллекцию и как следует обыскать его квартиру в поисках тайника, где прячется знаменитый ковш.

Одному из вождей на соседнем острове Кокос капитан Кольцов, одарив его неисправным фонариком, поручил наложить на остров Скелета табу и оградить тем самым Чижова от всяких посещений, чтобы одиночество его ничем не нарушалось. Тот же вождь убедительно дал понять новому Робинзону, что если он вздумает пересечь пролив и оказаться на «контролируемой» им территории, то в тот же день на острове Кокос состоится грандиозный праздник имени Жареного белого человека. В капустных листьях.

Но Чижов оказался непрост. И даже смел и мужествен. Он обустроился на островке, обжился, наладил свой быт и спокойно дорабатывал свой научный труд. И входил в роль одичавшего человека, справедливо рассудив - какой с дурака спрос, какой там ковш, если он из всех слов помнит только «Гы» и «У-у»?…

Вот такая мрачная картина была создана «пером и кистью» жулика Сизова. Но мы с Алешкой разрисовали ее более светлыми красками. Оставались пустяки - выявить кое-какие детали, более выпукло их обозначить и заключить эту картину в достойную рамочку. А какой эта рамочка станет для Сизова и его команды, думаю, вам ясно…

И вот одна недостающая деталь вдруг появилась сама собой. Нереально вовремя.

Нам позвонил Сергеев, сказал, что папа завтра вылетает из Лондона; спросил, как мы почивали, не гонял ли Федотов по квартире на своей машине с неисправным зажиганием, а потом сказал:

– Дима, сбегай в киоск, купи газету. - И он назвал - какую именно. - Прочитайте заметку под заголовком «По традиции Петра».

Я так и сделал. И заметку прочитал прямо возле киоска. В ней рассказывалось о том, что один очень богатый иностранный миллионер, далекий потомок Петра Великого, всю жизнь собирал его личные вещи. Фанат такой был. А в преклонном возрасте построил в Голландии настоящую копию первого парусного военного судна в России, заложенного Петром Первым. Спуск корабля на воду должен ознаменоваться, по обычаю, заведенному Петром, веселыми торжествами на его палубе. С орудийной пальбой, «питием, флагами и фейерверками». И этот богатый миллионер сказал, что он сам, как строитель этого корабля, выпьет на его палубе вино из ковша своего великого предка.

А дальше автор заметки, тетка какая-то, рассказала историю этого самого ковша. История довольно занимательная. Нереальная даже. Будто бы Петр I, когда находился в Архангельске, осматривал глиняную посуду, которую привез в своей ладье один горшечник. Оступился царь и побил несколько горшков. И обещал горшечнику восполнить потерю.

Тут автор статьи напомнила читателям, что Петр I не зря был великим государем. Он знал и умел все: военное дело и мореплавание, строительство домов и укреплений, расчет и постройку кораблей. Он прекрасно владел ружьем и топором, знал, как наводить орудия, и метко бросал гранаты, умело закладывал мины. Он был не только царь, он был солдат, матрос, боцман и офицер, корабельный плотник и токарь, артиллерист и инженер. Ну и горшечник, значит, он был отменный.

И на следующий день принес на ладью собственноручно вылепленный на собственном гончарном круге глиняный ковш. С надписью по донышку: «Бомбардиръ Петръ Алексъевъ».

– Батюшка-государь, - упал ему в ноги горшечник, - помилуй, не могу принять такой дар, твоими царскими ручками сделанный. Не гневайся!

Засмеялся Петр и приказал:

– Подставляй шапку! - И высыпал в шапку из ковша золотые монеты.

А после, когда начинал Петр строить Российский флот, на каждом новом корабле он выпивал из этого ковша заморского вина в честь и славу его будущего плавания и побед в морских сражениях.

Когда я это прочитал, все стало совсем ясно. Я примчался домой, заманил Алешку в папин кабинет и дал ему газету. Алешка пробежал заметку, то улыбаясь, то хмурясь, то хмыкая. Сложил газету и сказал теми же словами, которыми я подумал:

– Вот и все совсем ясно, Дим. Этот богатый миллионер «заказал» Сизову ковш. Поэтому тот так и старался. Денежек огромных хотел хапнуть. Все ему мало.

Да, так оно и есть. Ведь об этом кубке знали все коллекционеры.

– А толку никакого, - сказал Алешка, похлопывая свернутой газетой по ладони. - Сизов отбрешется.

Ну да, по принципу: «Я - не я и кобыла - не моя». Нереально убедительно.

– У меня есть идея, - задумчиво произнес Алешка. - Ты не знаешь, папа свой диктофон оставил или в Англию забрал?

И он тут же залез в папин стол и вытащил диктофон. Он очень мощный, на него можно записывать разговор хоть со ста метров.

– Позови нашего дикаря. Мы ему задание дадим. Пусть тоже поработает. А то бездельничал все время то на острове с бананами, то в больнице с психами.

«Наш дикарь» развлекал своими робинзонскими рассказами наших благодарных жильцов. Даже Федотов не фырчал и не сигналил, а слушал, открыв рот. И не боялся кишки простудить. А рыжая Катька сидела в ракушке, затаив дыхание.

Дядя Ваня понял Алешкину задумку с полуслова.

– Сыграю, - сказал он. - Я эту роль сумасшедшего почти два года репетировал.

– А где ваш череп? - спросил Алешка.

Дядя Ваня немного растерялся, но сообразил и постучал себя по макушке.

– Я не про этот череп, - объяснил Алешка. - А про тот, который на палке.

– Ах, жезл! Здесь, я в больнице ничего своего не оставил.

– И копье?

– Вот с копьем посложнее. Я с острова только наконечник забрал, без древка.

– Нереально просто. Древко у нас в кладовке стоит - мамина швабра.

Мы быстренько стали готовиться к операции под кодовым названием «Допрос под страхом». Показали дяде Ване, как пользоваться диктофоном, засунули его в череп (диктофон, конечно, а не дядю Ваню), насадили на швабру страшенный наконечник. Забрали мамину косметичку. И замотали все эти реквизиты театра ужасов в старое байковое одеяло.

Алешка уже вел себя как Шерлок Холмс в Скотленд-Ярде. Раскомандовался.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация