– А Фофан кто? - нимало не смутился Алексей.
– Я не знаю этого господина. В чем у вас проблема к моему брату?
– Это у вас проблема, - Алешка сразу взял инициативу в свои руки.
Мы сидели в скверике недалеко от нашего детского сада. Там вовсю резвилась наша мелкая детвора. Шум стоял, как возле хорошего водопада. Рекс с удивлением и интересом наблюдал, как все это бегало, прыгало, орало, бросалось и смеялось. Он к этому не привык. И, похоже, ему это нравилось. Казалось, что он даже немного им завидует: поскуливает, переминается с лапы на лапу и машет хвостом, как автомобиль «дворником».
– В чем у нас проблема? - уточнил Макс Фофан… то есть Хофман.
– У вас украли деньги…
– Вы их нашли? - он даже привстал и улыбнулся.
– Нет еще, - признался Алешка. - Но скоро найдем. Если вы нам помогайт.
– Каким образом?
– Нам нужно знать, как все случилось.
Макс пожал плечами.
– Никто не знает.
– Клаус знает, - подсказал Алешка, - но по-русски рассказать не может.
– Клаус уже все рассказал. И нам рассказал, и вашей полиции.
– А нам не рассказал.
Макс очень удивился: почему это Клаус должен нам что-то рассказывать, но вида не показал. Воспитанный иностранец. Европеец, как сказал потом Алешка.
– Клаус был дома в одиночестве. Исполнял свое домашнее задание в своей комнате.
– И ничего не заметил?
– Он не отвлекается в сторону, когда исполняет свое домашнее задание. Он держит руки так, - и Макс приложил ладони к ушам.
А Клаус подтвердил это кивком головы.
– И еще Клаус сказал, что мимо окна пролетела большая птица. Удивительная.
Клаус опять кивнул и стал объяснять:
– Это был большой птица, как маленький человек. Он был в штанах.
Макс на эти слова сдержанно улыбнулся, как, видимо, улыбался всякий раз, когда Клаус рассказывал про эту птицу в штанах.
– Если у вас нет других вопросов, - сказал Макс, - мы должны идти в свой дом.
И мы - тоже.
– Вот чудеса, Дим, - задумчиво сказал Алешка, когда мы простились с «Фофанами». - Настоящий Карлсон в наших краях поселился. Ты что-нибудь понимайт?
Я ничего не понимайт. Так и сказал Алешке. По-немецки.
Папа с самого утра был в хорошем настроении - как-никак выходной. И поэтому он не считал оставшиеся до пенсии дни и годы, а долго пил кофе и с удовольствием шелестел газетой. А мама не ворчала на него за это, не гладила по голове, не вздыхала и не мечтала стать птичкой. Она разгадывала кросcворд.
Мы с Алешкой тоже подсели к столу.
– Как дела в школе? - спросил папа из-за газеты.
– Блеск, - сказал Алешка. - Карантин.
– Вот как? - удивилась мама, не отрываясь от кроссворда. - А я и не знала.
Мы переглянулись, Алешка фыркнул в чашку.
– Не брызгай, - сказала мама. - «Лаконичный отрицательный ответ из четырех букв». Кто знает?
– Нота, - сказал из-за газеты папа.
– Фига, - сказал Алешка в чашку.
– Подошла! - обрадовалась мама.
– Нота? - обрадовался папа.
– Фига, - огорчила его мама.
– Давай дальше, - попросил Алешка. Ему понравилось. - Чего там еще интересненького?
– Очень трудное слово. «Ерунда, глупость».
– А сколько букв? - спросил Алешка, что-то про себя подсчитывая.
– Девять, - сказала мама. - Первая - «с», последняя - «мягкий знак».
– «Супердень», - брякнул Алешка.
Мама вздрогнула, подскочила и сузила глаза.
– Алексей! Где ты этой дряни набрался?
– В телевизоре, - проворчал папа из-за газеты. - Суперкаша, супермама, супердень.
– Пора его выбрасывать, - сказала мама.
– Кого? Алешку?
– Телевизор. И газеты заодно.
– Особенно с кроссвордами, - сказал папа. - Впрочем, в газетах иногда попадается что-нибудь интересное. Вот например, - и он прочитал вслух:
– «На днях в одно из отделений милиции поступило сообщение от гражданина, пожелавшего остаться неизвестным, о готовящемся преступлении. Неустановленный молодой человек подросткового возраста настойчиво пытался выяснить у одного из сотрудников Театра зверей им. Дурова, каким образом можно приучить домашнее животное воровать чужие вещи в виде денег и золотых изделий. Принимаются меры по розыску подозреваемого».
– Чушь, - сказала мама. - Грамотеи. «Воровать чужие вещи». А то бывает, что воруют свои?
– Супердень! - фыркнул Алешка в чашку. Так, что забрызгал каплями кофе всю папину газету.
– Не думаю, - сказал папа, выглянув из-за нее.
С ремонтом у нас все как-то не получалось. Не совпадало. То времени нет, то денег. Появляются деньги - не хватает времени. Есть время - не хватает денег.
На этот раз немного совпало. Немного денег и немного времени.
– Отец, - сказала мама, - давай хоть ребячью комнату приведем в порядок. Обои поклеим.
Папа поморщился.
– Ладно, - согласился он. - Я обои куплю, а вы…
– Обои я давно купила, - обрезала его мама. - И ты прекрасно об этом знаешь.
– А я буду старые обои сдирать! - завопил Алешка.
Как всегда - самое интересное выбрал. И быстрее всех.
– Фига! - сказал папа. - Нота! Я в нашей семье самый высокий…
– Ты самый красивый, - мягко возразила мама, - а самый высокий, то есть самая высокая… Стой, Алексей! Еще рано!
Но было уже поздно. Когда мы его догнали, два полотнища старых обоев вместе с подклеенными под них газетами уже валялись на полу.
– Отступать некуда, - сказал папа. - Продолжайте. - И скрылся в своем кабинете.
Сдирать обои - милое, даже веселое дело. Не то что клеить. Через полчаса в нашей комнате две стены уже оголились, и мы стали спорить, кто понесет лохмотья обоев на помойку. Алешка при этом попутно прочитывал на обороте всякие статьи и заметки в газетах. Интересно же, что творилось в стране несколько лет назад.
Очень интересно!
– Тащи ножницы, Дим! - воскликнул Алешка в большом волнении, не отрывая глаз от какой-то статьи.
Я дал ему ножницы - он аккуратно вырезал какую-то небольшую заметку. Прямо с обоями.
– Читай! - сказал он.
Заметка называлась «Юный рекордсмен». И вот что в ней было написано:
«Вчера на стадионе подмосковного города Раменское состоялись областные соревнования юных авиамоделистов. Победителем стал ученик девятого класса 875-й московской школы Володя Акимов. Его радиоуправляемая модель - копия советского самолета АН-2 - выполнила весь комплекс фигур высшего пилотажа и совершила посадку с такой точностью, будто управлялась опытным пилотом, находящимся в ее кабине.
