– Стой! - теперь уже нам, а не Майскому, который все еще перебирал ногами по бревнам забора, как сонная муха на стекле, заорали в один голос Карпухин и Карлсон.
Алешка, стоя впереди меня на коленях, подбадривал Лорда радостным визгом, и тот отвечал ему радостным лаем. Видно, ему тоже осточертела жизнь в бандитском логове.
Я обернулся.
Карпухин и Карлсон вскочили в машину… Но сзади них, перекрывая дорогу, стояла красавица «Вольво».
И пока они там кричали друг на друга и пытались разминуться во дворе, мы уже свернули с дороги в чистое поле. Здесь был твердый наст, и Лордик легко скакал впереди саней.
– Здорово, да? - повернулся ко мне сияющий Алешка.
Лицо его было все в снегу, глаза сверкали, щеки горели румянцем.
И я подумал, что ему нисколько неинтересен сам факт побега - ему нравилось нестись по полю на санках, которые тащит добрая, умная и сильная собака.
А погоня назревала.
Вскоре из мастерской вылетел Карпухин на снегоходе. Мы и не знали, что механики его починили. Снегоход, а не Карпухина. Карпухина не починишь. Он навсегда дурак.
Но этот дурак быстро нагонял нас. Конечно, одна собачья сила в натуре - это не то, что двадцать лошадиных сил в моторе.
– Гони, Леха, гони! - закричал я. - Карпухин на хвосте.
– Вперед, Лордик, вперед! - погонял пса Алешка.
Нам бы до леса успеть домчаться. Там Карпухин, среди деревьев и кустов, не больно-то разбежится. Опять придется ремонт снегоходу делать.
Но Карпухин нас нагонял. Быстро. Неумолимо.
Я на ходу зачерпнул пригоршню снега, слепил крепкий снежок и запустил его прямо Карпухину в лоб. Но это его не остановило.
Он приблизился сзади и стал нас обходить, а потом, оказавшись впереди, остановился, преградив нам путь и злорадно ухмыляясь.
– Накатались, птенчики? - спросил он. - Домой пора, в клеточку. Вармишель кушать.
А Лорд вдруг перешел с бега на шаг.
Но что это был за шаг! Пригнув лобастую голову, вздыбив на загривке шерсть, оскалив огромные, белее снега, клыки, Лорд, угрожающе рыча, шел на Карпухина.
– Не, - сказал Карпухин. - Я пошутил. - И так рванул с места, что чуть не вывалился в снег.
Алешка засмеялся:
Пригнув лобастую голову, вздыбив на загривке шерсть, оскалив огромные, белее снега, клыки, Лорд, угрожающе рыча, шел на Карпухина.
– А он, оказывается, не такой уж дурак.
Мы слезли с санок и пошли с ними рядом, давая Лорду отдохнуть. Снег был плотный, ровный, обдутый ветром и схваченный морозом - и мы почти не проваливались. И быстро дошли до леса.
Потом скрылись в лесу. Вернее, он надежно укрыл нас от погони.
Здесь снег был не такой плотный, как в поле. И идти стало тяжелее. Правда, он был не очень глубокий. Зато его много было на еловых лапах. И часто, если случайно мы задевали какую-нибудь елку, на нас обрушивался снежный водопад.
Но это были пустяки. Потому что мы вырвались и удрали от врагов и теперь пусть они не ждут от нас пощады. Один звонок по телефону и…
Правда, телефоны нам не попадались. Было много снега, заснеженных деревьев и кустов, было много пеньков в снежных шапках, похожих на громадные грибы. Были даже белки на ветках и снегири.
А вот телефонов не было.
– Надо было у Карлсона его сотовый спереть, - пожалел, что не догадались, Алешка.
А я спохватился:
– Стой! А куда это мы идем? Доставай компас.
Мы сделали привал. В зимнем лесу. Уселись рядышком на санки и стали вертеть компас. И спорить - куда показывает один конец стрелки, а куда - другой. Лорд тоже с интересом тыкался носом в самый надежный прибор в житейском море.
В конце концов мы договорились. Нашли общий язык. Особенно когда решили пообедать своими припасами.
После обеда мы стали замерзать, потому что не догадались захватить спички и не могли поэтому обогреться у костра. К тому же стало темнеть.
Пора выбираться к людям.
И мы пошли, поглядывая на стрелку компаса, обходя деревья, сугробы и пеньки.
Но все-таки, когда совсем стемнело, мы выбрались на дорогу. Она была узкая и пустынная. Зато здесь было немного светлее, чем в лесу. Наверное, потому, что в небе висела луна.
Теперь сбиться с пути мы не могли. Да и сбиваться было некуда. По краям дороги лежали высоченные сугробы, и путь был один - вперед.
Мы шли долго. И по очереди садились на санки. Но ненадолго - начинали замерзать. И уставать тоже. Мерзли, когда сидели на санках, уставали, когда шли пешком.
Только Лорду все было нипочем. Он деловито трусил укатанной дорогой и преданно оборачивался на Алешку, будто хотел сказать: не бойся, со мной не пропадешь, я тебя в беде не оставлю. Найду дорогу.
Наконец где-то далеко впереди показались слабые огоньки, и мы приободрились. И пошли быстрее, будто у нас прибавилось сил.
К тому же и сзади, когда я случайно обернулся, показался яркий бегущий свет. Машина! Теперь не пропадем.
Но мы не стали останавливаться, потому что на ходу не так мерзли, да и передние огоньки были уже совсем близко. Даже донесся запах печного дыма.
Лордик обрадованно взвизгнул и прибавил ходу. И весело залаял.
Впереди в лунном свете показался дом. И гостеприимно распахнулись его железные ворота. Вспыхнула над ними яркая лампа.
И в ее свете мы увидели стоящего в воротах Карпухина с дурацкой ухмылкой на глупом лице.
– Поворачиваем назад! - крикнул я.
Но поворачивать было и поздно, и бесполезно. Сзади уже на всю ширину дороги ослепительно светили фары Карлсоновой «Нивы».
Ничего себе прогулочка получилась…
– Ты Лорда не ругай, - сказал мне Алешка, когда мы понуро, под насмешками дурака Карпухина и его шефа, вошли во двор. - Если бы не он, мы бы совсем заблудились.
– Ага, - сказал я. - Благодаря компасу - самому полезному в мире прибору.
На крыльце нас встретил расстроенный Майский, и я сердито отдал ему компас.
– Не вышло? - сочувственно шепотом спросил он. И добавил с надеждой в голосе: - А вам там следы Дашеньки не попадались?
– Не попадались, - сказал Алешка. - Мы не по следам шли, а по компасу.
Глава XI
РАЗОБЛАЧЕНИЕ
А над Дашиной головой собирались тучи. Да не снеговые, а грозовые. Ну что ж, если бывает Майский Август, может быть, и гроза зимой…
Под утро в часть приехал полковник. Высокий, с усами и невыспавшийся.
Он вошел в караулку, потопал сапогами у порога, стряхивая с них снег.
