На лице Кроу отразилось удивление.
— Конечно верю, — ответил он.
— Почему? Вы ведь сами говорите, что это нелепая история.
Кроу улыбнулся:
— Когда люди лгут, они ведут себя по-особенному. Лгать не так-то просто, потому что приходится держать в голове сразу две версии событий — правду, которую пытаешься скрыть, и ложь. Лгуны испытывают напряжение, и это можно заметить. Они отводят взгляд, почесывают носы, сбиваются и запинаются чаще обычного. А еще они слишком вдаются в подробности, как будто считают, что их ложь будет выглядеть более достоверной, если они расскажут, какого цвета были обои. Ты рассказал свою историю, не сбиваясь, глядел мне в глаза и обошелся без лишних деталей. Насколько я могу судить, ты говорил правду… или, по крайней мере, то, что считаешь правдой.
— И что же нам теперь делать? — воскликнул Шерлок. — В округе происходит что-то странное. Это как-то связано с одеждой для солдат, пчелами и тем фарнхемским складом. И за всем этим стоит тот человек… барон, я полагаю… но я не могу понять, в чем смысл его действий.
— Значит, это мы и должны выяснить. — Амиус Кроу поставил стул на все четыре ножки и поднялся. — Если тебе не хватает фактов, чтобы прийти к окончательному выводу, значит, нужно добыть новые. Давайте займемся расспросами.
Мэтти снова заерзал.
— Мне идти пора, — пробормотал он.
— Поехали с нами, малыш, — предложил ему Кроу. — Ты уже замешан в этом приключении и заслуживаешь права знать, чем все это закончится. Да и Шерлок, похоже, тебе доверяет. — Он помолчал. — Если тебя это убедит, я по пути куплю нам что-нибудь поесть.
— Тогда я с вами, — ответил Мэтти.
Они вышли из дома. На лужайке Вирджиния Кроу чистила свою лошадь Сандию. Рядом стояла высокая гнедая кобыла. Шерлок решил, что это лошадь Амиуса. Лошади, на которых Шерлок и Мэтти сбежали из дома барона, тоже паслись поблизости.
Вирджиния посмотрела в их сторону, встретилась взглядом с Шерлоком и сразу же отвернулась.
— Мы уезжаем, — сказал Кроу. — Вирджиния, ты едешь с нами. Чем больше людей будут задавать вопросы, тем больше шансов получить хоть какой-то ответ.
— Но я вообще не понимаю, о каких вопросах ты говоришь, — возразила Вирджиния.
— Ты стояла за дверью и подслушивала, — улыбнулся ей Кроу. — Я слышал, как ржала Сандия. Она так ржет, когда видит тебя, но ты к ней не подходишь. И я видел, как что-то перемещалось за дверью, загораживая свет.
Вирджиния покраснела, но взгляда не отвела.
— Ты учил меня пользоваться любыми возможностями, — сказала она.
— И это правильно. Лучший способ что-то узнать, это уметь слушать.
Кроу вскочил в седло, и Вирджиния последовала его примеру. Она с улыбкой смотрела, как Шерлок и Мэтти влезают на своих лошадей, а потом одобрительно кивнула Шерлоку:
— Не так уж плохо.
Вместе они двинулись рысью по той самой дороге, по которой Шерлок и Мэтти удирали из баронского дома. Солнце сияло, в воздухе пахло дымом, и Шерлок поверить не мог, что совсем недавно его ударили по голове, похитили, допрашивали и походя приговорили к смерти. Разве такое бывает? В обычный солнечный день? Даже его порезы уже перестали болеть.
Вирджиния подъехала поближе к Шерлоку.
— А у тебя хорошо получается, — сказала она, — для новичка.
— У меня была хорошая советчица, — ответил Шерлок, посмотрел на нее и снова отвел взгляд.
— А то, что ты рассказывал, это правда?
— До последнего слова.
— Тогда, может, здесь у вас не так уж и скучно.
Чем ближе они подъезжали к дому барона, тем сильнее нервничал Шерлок. Наконец, когда вдали показались ворота, Амиус Кроу остановил лошадь. Вокруг не было ни души.
— Этот дом? — спросил Кроу.
Шерлок кивнул.
— Тут следы колес на дороге от самых ворот, — продолжил Кроу. — Сдается мне, они смотали удочки.
Шерлок недоуменно взглянул на Вирджинию.
— Уехали, — с улыбкой пояснила она. — Сбежали.
— А… Ну да. — Он решил запомнить это выражение на будущее.
— Давайте проедемся по дороге и посмотрим, что мы там найдем, — предложил Кроу и развернул лошадь.
Вирджиния поехала за ним. Шерлок и Мэтти переглянулись и тоже двинулись следом.
Минут через пять они нашли таверну — кирпичное здание, похожее на многие старинные дома в этой местности: с белыми оштукатуренными стенами и черными балками. На лужайке перед домом были расставлены столы и стулья. Из трубы валил дым, и в воздухе пахло жареным мясом. Шерлок сразу же почувствовал ужасный голод.
Кроу остановился и слез с лошади.
— Пора обедать! — воскликнул он. — Мэтти, Вирджиния, оставайтесь здесь и присмотрите за лошадьми. Шерлок, идем со мной.
Шерлок вслед за ним вошел в таверну. Низкий потолок был почти неразличим за густым дымом, поднимавшимся из очага, в котором жарился ягненок. Пол был покрыт слоем чистых опилок. Четверо мужчин, сидевших за одним из столов, покосились на новых гостей с подозрением. Пятый восседал на табурете возле барной стойки, ни на что не обращая внимания и уткнувшись в свое пиво. Хозяин стоял напротив и вытирал пивную кружку салфеткой. Он кивнул Амиусу:
— Добрый день, господа. Желаете выпить, поесть или того и другого сразу?
— Четыре порции мяса с хлебом, — ответил Кроу, и Шерлок с изумлением заметил, что он говорит без акцента. Сейчас его речь звучала в точности как у фермера или чернорабочего из окрестностей Лондона. — И четыре кружки эля.
Хозяин разлил пиво по кружкам и выставил их на оловянный поднос. Кроу поднял одну из кружек и кивнул Шерлоку:
— Отнеси на улицу ребятам.
Шерлок взял поднос и осторожно понес его к двери. Кроу тем временем уселся на табурет возле стойки.
На улице Шерлок обнаружил, что Мэтти уже устроился за столом у стены таверны. Вирджиния стояла рядом с лошадьми. Шерлок подошел к Мэтти и сел у окна, чтобы можно было видеть, что происходит внутри. Мэтти схватил кружку двумя руками и начал жадно пить.
Шерлок попробовал темно-коричневую жидкость. Она оказалась горькой и противной, и после нее во рту оставался неприятный привкус.
— Хмель ведь несъедобный, да? — спросил он у Мэтти.
Тот пожал плечами:
— Наверное, есть его можно, только зачем? Он же невкусный.
— Тогда как людям пришло в голову делать из него выпивку?
— Понятия не имею.
Шерлок заглянул через окно в таверну и увидел, что Амиус Кроу разговаривает с хозяином. Похоже, Кроу о чем-то его расспрашивал, а хозяин отвечал, продолжая вытирать кружку все более грязной салфеткой.
