«Амарантовое масло», — машинально прочитала Лешка и взяла пузырек в руки.
Олежка, откуда у вас это масло? — крикнула она.
Это? Кажется, отец из Москвы привез, — выглянул из своей комнаты изобретатель. — А что?
Что еще за масло? — подскочил к Лешке Ромка и выхватил у нее из рук пузырек. Плохо приклеенная этикетка осталась в руках у его сестры. Мальчишка потряс пузырьком перед Олежкой. — Не знаешь, где оно в Москве продается? И сколько стоит?
Олежка пожал плечами, слегка удивленный повышенным вниманием москвичей к невзрачному, никому не нужному пузырьку.
Понятия не имею. Но отец говорил, что только деньги выбросил, потому что от него никакого толку нет. Оно ни от чего не помогает.
Как не помогает? Не может быть. Это волшебное масло, — удивившись Олежкиным словам, Ромка рассказал ему историю, приключившуюся с ним в поезде. — В конце концов, это можно проверить. Включи-ка чайник. Олежка молча пошел на кухню и исполнил Ромкину просьбу. Когда чайник закипел, Ромка налил из него кипяток в стакан и отважно сунул в него палец. И тут же запрыгал на месте и закричал: — Открывайте пузырек, быстро!
Лешка открыла пузырек, Ромка сунул палец прямо в масло. Затем вытащил, взглянул и принялся усиленно на него дуть.
Ну что? — спросила давно присоединившаяся к ним Катька.
Не помогло, — жалобно сказал Ромка.
Эксперимент не удался, — прокомментировал Олежка. — Не бойся, помой быстро руку.
Ромка сунул палец под кран, и он заболел еще больше. Олежка побежал в другую комнату, притащил оттуда какую-то мазь и смазал ею Ромкину болячку.
Это очень хорошее средство от ожогов, — сказал он. — Оно у нас на всякий пожарный всегда в аптечке лежит.
Спасибо, — сказал Ромка. Боль в пальце утихла, хотя краснота пока не спала. — И все же непонятно, почему мне не помогло ваше масло. — Он заметил, что Лешка все еще продолжает машинально вертеть в руках этикетку от пузырька, и спросил: — Можно мы возьмем эту этикетку?
Берите, конечно, если она вам так нужна, — разрешил Олежка.
Удивляться тому, что на сей раз чудодейственное масло ему не помогло, Ромка не перестал и тогда, когда они покинули дом юного Кулибина. Эта загадка затмила в его глазах даже новое Олежкино изобретение — кубик-невидимку.
Хорошо, что я всю руку не облил кипятком, — радовался он. — Но что же это за масло такое паршивое?!
Достав из кармана этикетку, он прочитал еще одну надпись, сделанную небольшими буквами: «ЗАО „Волшебное снадобье“, и покачал головой.
Не фига себе, волшебное. В этом пузырьке, наверное, что-то совсем другое было налито.
А Лешка, подходя к Катькиному дому, с сожалением отметила:
Вот уже и два дня каникул прошло.
Глава VI
НАПРАСНЫЕ ПОДОЗРЕНИЯ
Ох, как же не хотелось Ромке на следующее утро вставать с постели! И зачем только он вчера договаривался с
Сергеем Васильевичем прийти к нему так рано? Не совался бы в чужие дела и жил бы себе спокойно. Так нет же, сам, никто не заставлял, изменил своему решению как следует отдохнуть в Воронеже.
Попрекая самого себя, он, кряхтя, тем не менее поднялся с постели, а потом набрал скорость и ворвался в комнату к девчонкам.
ПоДъем!
Ты что, с ума сошел? — Катька взглянула на часы, затем в окно. — Еще темно!
Ну и что? Нам ведь еще за собакой к Серафиме Ивановне надо зайти. А потом еще и ехать с ней неизвестно куда. Ты хоть знаешь, где у вас этот проспект Труда находится?
Знаю, — ответила Катька, засовывая голову под подушку.
Как же не хочется никуда идти! Говорил, что мы здесь отдыхать будем, а сам новое дело затеял, — вздохнула Лешка.
И впрямь у нас новое дело, — удивился Ромка. — А так как нам здесь жить осталось всего три дня, то мы должны его поскорее распутать. Так что нечего дрыхнуть, — и он бесцеремонно стянул с сестры одеяло.
Лешка вспомнила, что она сама согласилась показать ветеринару Альму, и медленно поднялась с постели. Катьке ничего не оставалось делать, как последовать примеру подруги. Они обе знали, что, как ни сопротивляйся, Ромка все равно от них не отстанет.
А зачем ты тащишь за собой свою сумку? — удивилась Катька.
Как зачем? У меня здесь много чего для расследования преступлений. А мы же с вами к преступнику направляемся.
Это еще не доказано, — возразила Лешка, на что ее брат с уверенностью заявил:
Вот и докажем!
Серафима Ивановна слегка оторопела, когда в восемь часов утра услышала стук в окно и, отодвинув занавеску, увидела своих юных друзей.
Что случилось? — испуганным голосом спросила она, открывая им дверь.
Ничего. Просто мы вчера договорились с очень опытным ветеринаром, что он осмотрит вашу собаку, — ответила Лешка. — У Альмы есть намордник?
Старушка покачала головой.
Поводок с ошейником я ей купила. А намордник — зачем он ей? Она же не кусается.
А в транспорт без намордников у вас собак пускают? — спросил Ромка.
Пустят, — махнула рукой Катька. — У Альмы глаза вон какие добрые.
И в самом деле, когда они поднялись в гору и сели на улице Коммунаров в тут же подошедший троллейбус, никто не сделал им замечания. Альма забилась в самый угол, дети ее окружили, и мало кто из пассажиров вообще обратил на нее внимание.
Молодец, хорошая собачка, — зевая, сказала Лешка, когда Альма покорно выпрыгнула за ними из троллейбуса на остановке "Проспект Труда". — А далеко идти-то? И куда?
Туда куда-то, — махнула рукой Катька вправо. — Не волнуйся, найдем!
Ромка посмотрел на часы.
почти девять! Шевелитесь, а то не успеем! Идти пришлось минут двадцать. Под конец, снова взглянув на часы, они побежали.
Опаздывать нехорошо, — на бегу приговаривал Ромка. — Хорошо бы его застать прямо с утра. К тому же он сам просил, чтобы мы пришли вовремя.
И что ты ему скажешь? Он же ничего в лаборатории не взял, только собирался, — задыхаясь, спросила Лешка.
А я его расспрошу, что он в Москве делал. Осторожненько так задам наводящие вопросы. Узнаю, когда он снова в лабораторию придет. Тогда мы там тоже появимся, за ним проследим и на месте преступления схватим. Страдает, наверное, что ему ничего вчера не обломилось, — злорадно добавил Ромка, тоже тяжело дыша.
Вконец запыхавшись, они влетели в клинику. Только собака ничуть не устала и была чрезвычайно довольна: с ней, наверное, никто никогда так не бегал, и она сочла это за интересную игру.
Вы на прием? Проходите в кабинет, — сказала ребятам молодая женщина в белом халате.
