Пролистав подшивку, Катька тут же нашла свой портрет на развороте газеты, где она, сияя голливудской улыбкой, прижимает к себе спасенную от огня ценную картину.
Ирина Афанасьевна обняла девчонку за плечи.
— Эту фотографию я показала всем своим друзьям, ты их очаровала. А как вам нравится вот это?
И она протянула подругам последний номер газеты, где была напечатана статья о герое-предпринимателе, спасшем от гибели ее автора. Текст начинался словами: «Этих строк могло бы не быть…» — и далее шел рассказ о том, как известный бизнесмен при взрыве собственной машины не растерялся и накрыл своим телом неожиданно оказавшегося рядом журналиста, получив при этом осколочное ранение в ногу.
Был в газете и снимок. Андрей Гридин рядом со своим спасителем.
— А он еще молодой, — мельком взглянула на фотографию Лешка. — За границу собирался ехать, Андрей его уговорил. После этой статьи его никто не обвинит в том, что он туда со страху сбежал.
— А даже если и со страху, то что в том такого? — дернула плечиком Катька. — Кому охота помирать? Пока он там пробудет, здесь, может, и найдут, кто на него покушался. Небось нанял в Москве целую армию детективов для этого.
— Наверное, — согласилась Лешка и обернулась к Марине: — А ты когда в Москву собираешься? Марина покосилась на мать.
— Еще несколько дней здесь пробуду. А тебя уже что, домой потянуло?
— Что ты, — замахала руками девочка. — Я еще и отдыхать не начала, сегодня впервые выспалась. Давай назад вместе поедем.
— Договорились, — улыбнулась Марина.
Она разлила чай, разложила по тарелочкам торт.
— Ну а теперь рассказывайте, чем здесь так заняты?
— Ох, ты не представляешь, сколько всего произошло! — выдохнула Лешка.
— Ага, — проворчала Катька. — Даже платье некогда купить. Как подумаю, в чем на выпускной бал идти, просто страшно становится.
— Какой еще бал? Ты же, кажется, только восьмой класс окончила? — удивилась Ирина Афанасьевна.
— А ее друг на свой выпускной пригласил, и ей, понятное дело, хочется быть самой красивой, — объяснила Лешка.
— Естественное желание, — кивнула Ирина Афанасьевна.
— Я даже туфли купить не могу! — продолжала переживать Катька. — Потому что не знаю, каким будет платье.
— Предлагаю сходить в Дом моделей. У меня там есть знакомая, может быть, она что-нибудь для тебя подберет. — И Марина, не откладывая дело в долгий ящик, подошла к телефону и, набрав номер, попросила пригласить Татьяну.
— Значит, завтра? — Марина вопросительно посмотрела на подруг. — До завтра, надеюсь, время терпит?
Катька кивнула.
— Только бы повезло!
— Ну а теперь рассказывайте, почему так долго не звонили? — положив трубку, сказала Марина.
— Что ты! Тут такое случилось!
И Лешка рассказала о том, как по просьбе Серафимы Ивановны они отыскали старушку по имени Анастасия, и о том, как она отравилась газом, и что у них имеются разные версии происшедшего. Врач, например, считает, что старушка сама открыла на кухне газовые краны, а Ромка уверен, что это чей-то злой умысел.
— Старых людей часто из-за квартир убивают, — сказала Ирина Афанасьевна. — Вы узнайте, приватизировала ли она свою квартиру, и если да, то кому ее завещала.
Лешка кивнула.
— Ромка нам тоже велел разузнать о ее завещании. Мы с Катькой сегодня же поедем в больницу, обо всем ее расспросим.
Покинув гостеприимный дом, подруги вышли на залитый солнцем, сверкающий витринами магазинов и свежей листвой лип проспект Революции.
— С пустыми руками в больницу ехать неудобно, — рассудительно сказала Лешка. — Давай купим бананов. Их даже без зубов жевать можно, а они у бабушки Анастасии, наверное, давно уже выпали.
Выбрав на ближайшем лотке самую большую гроздь, девчонки сели в маршрутку и вскоре оказались у здания больницы.
Народу в этот час было много. Лешка с Катькой надели заранее припасенные белые халаты — Катька взяла их у своей мамы — и отправились на четвертый этаж. В палату их пропустили без всяких препятствий. Очевидно, запрет Владимира Ивановича никого не пускать к Сташевской кончился вместе с его дежурством.
Старушка без движения лежала на кровати.
— Что с ней? — испугалась Лешка.
— Спит она, — ответила востроносая соседка в синем халате. — Всю ночь ворочалась, стонала, нам всем спать не давала, а к утру ей сестра снотворное вколола.
Лешка открыла тумбочку, чтобы положить туда бананы, и увидела большой черный пакет. Заглянув в него, обнаружила внутри почти такую же гроздь.
— К ней уже кто-то приходил? — удивилась она.
— Передачу принесли, — ответила женщина.
— Интересно, кто это мог быть? — прошептала Лешка. — Екатерина Тимофеевна сама сюда собиралась. Тетя Люда тоже бы зашла. И записки никакой нет.
— Должно быть, это был ее внук, — предположила Катька.
— А почему не зашел в палату? Сегодня же всех пускают.
— Передачу рано принесли, еще до обхода, — объяснила соседка.
— Ясно.
Лешка положила чужие банданы на тумбочку, а свои сунула внутрь.
Старушка все еще спала.
— Давай попозже заглянем, — предложила Катька. Но Лешка отказалась.
— Подождем, вдруг проснется. Не ехать же сюда снова.
— Ладно, подождем.
В палате было немноголюдно — все ее обитатели, кроме бабушки Анастасии и женщины в синем халате, толклись в вестибюле. Подруги подошли к широкому окну. По шоссе неслись автомобили. От их бесконечного потока то и дело отделялись машины «Скорой помощи» и сворачивали к больнице, доставляя все новых и новых больных. «Как конвейер», — с грустью подумала Лешка, и в этот момент раздался скрип открываемой двери.
В палату входил Сергей.
Увидев его, Лешка отвернулась и, дернув Катьку за руку, буквально вжалась в окно. А Катька отворачиваться не стала, а наоборот, стала пожирать его глазами. Впрочем, археолог и не думал смотреть их сторону.
— Спит бабушка? — заботливо поинтересовался он у соседки. — Второй раз приезжаю, хотел с ней поговорить, но ждать больше не могу: внизу машина ждет.
Он легонько потряс старушку за плечо.
— Бабуль, проснись.
— Крепко спит, — сказала женщина. — Она только под утро уснула.
— Ну что ж, очень жаль. Передайте, что приезжал внук. Пару-тройку дней меня в городе не будет, а потом навещу ее снова. Пусть не волнуется. — И он осторожно поцеловал бабушку в лоб.
— Передам непременно, — пообещала женщина. Сергей немного помедлил, бросил взгляд на спящую родственницу и вышел из палаты.
