— Не такой ли это особняк с высоченным забором и решетками на окнах? — уточнил он.
— Тот самый, — подтвердил Петр Иванович.
Ромка тут же вскочил.
— Тогда мы пойдем. Я знаю, кто там живет. Расспросим хозяев, как было дело.
Петр Иванович грузно встал, проводил их до дверей, пообещал связаться с внуком и попросить Алексея помочь им защитить Руслана.
Было уже темно, и зарешеченный особняк светился всеми своими окнами. Ромка хотел постучать в ворота, но вспомнил о белой кнопке и нажал на нее. Звонка друзья не услышали, зато его услышал злой пес и оглушительно залаял, царапая ворота своими когтями.
К ним вышел хозяин дома и отогнал собаку. Из его сада одуряюще пахло цветами, свет из окон падал на великолепные клумбы.
— Куда ни придешь, везде растут какие-то необыкновенные цветы, — нечаянно вырвалось у Лешки.
— Жена моя ими увлекается, — ответил мужчина и вопросительно посмотрел на ребят. — Чем могу служить?
Вперед выступил Ромка. Он вспомнил, как зовут хозяина особняка, и сказал:
— Здравствуйте, Владимир Сергеевич, извините за беспокойство, но, понимаете, нам сказали, то есть Петр Иванович Сапожков сказал, — для пущего веса уточнил юный сыщик, так как Петра Ивановича в поселке все знали и уважали, — что вас в прошлом году обокрали. Это правда?
— Правда, и что с того? — мужчина по-прежнему не сводил с них глаз, не понимая, чего эти ребята от него хотят.
— А вы не скажете, как это произошло? Дело в том, что в соседнем поселке, в Калиновке, на днях совершена кража. У одного нашего знакомого все деньги из сейфа выкрали, и никто не поймет, как это случилось. Подозревают в ней одного маленького мальчика, но мы точно знаем, что он тут ни при чем.
— У меня тоже деньги из сейфа выкрали, но воров так и не нашли, — ответил хозяин дома и поморщился. Видно, до сих пор жалел об украденных деньгах. — Ходил слух, что к нам влез какой-то цыганенок. Я тоже так думаю, потому что все было закрыто, кроме одной форточки, в которую мог пролезть разве что очень маленький ребенок. Так что ничем не могу помочь ни вам, ни вашему знакомому. Я это пережил, и он переживет. Не в деньгах счастье.
Владимир Сергеевич вдруг неожиданно весело им подмигнул и закрыл за собой калитку, а пес вновь бросился на ворота, грозным лаем заставив их отойти подальше.
Ромка прошел несколько шагов вперед и почесал в затылке.
— А ведь наш Руслан похож на цыганенка… И разве банда, в которую он входил, не могла нагрянуть сюда в прошлом году?
— Рома! — укоризненно воскликнула Лешка. — Мы же уже выяснили, что Руслан ни в чем не виноват. Сколько можно талдычить об одном и том же?!
— Не выяснили, а приняли как аксиому. А может, то был не Руслан, а какой-нибудь другой пацан из их шайки.
Артем глубоко вздохнул. Теперь Ромка весь вечер будет задаваться этим вопросом и не даст им с Лешкой никакого покоя.
— Знаешь что, — предложил он, — чтобы тебя больше не точил червь сомнения, пойдем спросим об этом в последний раз у самого Руслана.
И все трое вновь припустились к дому с мансардой.
Руслан еще не спал, но Маргарита Павловна стелила ему постель.
— Я сама у него спрошу, — прошептала Лешка и, попросив Артема подержать синий цветок, который до сих пор носила в руке, подошла к мальчику. — Скажи, Русланчик, ты когда-нибудь был в нашей Медовке раньше?
Мальчик широко распахнул свои огромные черные глаза. Цыганенок и есть, подумал Ромка и схватил его за плечо.
— Что молчишь? Говори, был или нет?
Руслан покачал головой:
— Нет, не был.
— А в прошлом году, летом, где ты был?
Мальчик сделал паузу, вспоминая, что было с ним прошлым летом. Это было нелегко, так как год для маленького ребенка куда больший срок, чем для взрослого человека. Все-таки он это вспомнил, и горькая гримаса пробежала по его личику.
— Я был в другом городе, — прошептал мальчик.
— В каком другом городе?
— Ну, в этом… — он сморщил маленький лобик. — Там крепость есть. И шпиль.
— Петропавловская крепость, — догадалась Лешка. — Он находится в Санкт-Петербурге. Ты что, в Питере был?
— Да, в Питере, — окончательно все вспомнив, закивал Руслан. — А что?
— Ничего, мы тебя просто так спросили.
Но Ромка снова не удержался, чтобы не ляпнуть:
— Значит, прошлым летом вы промышляли там. И много наворовали?
Мальчик покачал головой:
— Я не воровал. Мы с тетей Пашей спускались в метро и там просили деньги.
Лешка мигом представила себе, как одетые в лохмотья мальчик с женщиной входят в вагон подземки, женщина становится на середину прохода и начинает голосить: «Люди добрые, подайте на лечение ребенка» (помогите погорельцам или подсобите беженцам — вариантов могло быть сколько угодно). Она идет вперед и останавливается перед сидящими пассажирами, и кто сунет ей монетку, чтобы поскорее избавиться от неприятного зрелища, а кто отвернется, делая вид, что ничего не видит и не слышит.
— Идем, Рома, — вздохнула девочка. — Ты же видишь, Русланчик, здесь ни при чем, и нечего ему постоянно напоминать о его прошлом, теперь у него все будет по-другому.
На этот раз друзья пошли прямо к себе домой. Лешка вручила цветок Нине Сергеевне, та поставила его в вазу, накормила их ужином, расспросила о мальчике. Пришлось сказать, что он у Маргариты Павловны, но что она лишь покачала головой, но ничего не стала говорить.
Спать друзья не ложились долго: все думали, как искать настоящего преступника.
Ромка даже картинку нарисовал — план комнаты Евгения Михайловича.
— Глядите, — указал он. — Вот окно, вот сейф. В окно — а оно, заметьте, чуть-чуть приоткрыто — надо быстро влезть, обогнуть сейф, выгрести из него все деньги и снова успеть скрыться, да так, чтобы никто ничего не заметил. На это время нужно и хладнокровие.
— Неужели Евгений Михайлович сам не понимает, какая это сложная задача для маленького ребенка? — воскликнула Лешка.
— Да, на такое способен разве что маг-волшебник, — поддержал ее Артем.
— А раз так, то нечего было снова приставать к Руслану, — закипятилась Лешка. — Смешно вообще думать, что он на такое способен.
И брат наконец полностью с ней согласился.
— Да, спереть кошелек со стола — это еще полдела, но откуда ему было знать, что через день Евгений Михайлович положит в сейф зарплату для своих рабочих?
— Зато все его знакомые об этом знали.
— Знали. Но они, к сожалению, вне подозрений, — вздохнул юный сыщик, а Артем сказал:
— Пойдем спать, Аполлинарий Иерихонович. Поразмыслишь над всем этим завтра на свежую голову.
