— Одна татуировка еще ничего не доказывает, — покачал головой Артем.
— Возможно, — согласился Ромка. — У него должна быть справка об освобождении, хорошо бы на нее взглянуть.
— Но как?
— Очень просто. Надо проникнуть в его комнату и обыскать ее.
— Не вздумай! Ты же хочешь стать настоящим сыщиком, а снова собираешься действовать незаконными методами.
— Я руководствуюсь принципом Жеглова: «Вор должен сидеть в тюрьме». Или ты так не считаешь?
— Этот принцип неверный.
Ромка и не подумал возражать Артему. Все равно в споре на эту тему каждый из них всегда оставался при своем мнении, так зачем же зря сотрясать воздух? Он взглянул на часы и вскочил:
— Пойду спать, сил никаких нет. День сегодня был ненормальный.
Лешка с Артемом, которые обычно чуть ли не до рассвета сидели на скамейке, последовали его примеру, так как тоже очень устали.
— Завтра оставим Венечку дома, а к Асе пойдем втроем, — объявил Артем.
— Как хочешь, — ответил Ромка.
ГЛАВА XI Незаконный обыск
Однако планам Артема не было суждено сбыться: их нарушила его родная тетка. Заглянув после завтрака в хлебницу, Нина Сергеевна сказала:
— Была в магазине, а хлеб купить забыла. Рома, сбегай, пожалуйста, в магазин, а то будет не с чем обедать.
Ромка недовольно сморщил нос, но отказать ей не посмел. Сказав друзьям, чтобы они ждали его дома, он стремглав кинулся к магазину. Однако, пробежав пару кварталов, замедлил шаг, а потом и вовсе остановился. Ему пришла в голову замечательная мысль: воспользоваться тем, что с ним нет Артема, и безотлагательно обыскать Мишину комнату. Что случится от того, что он только взглянет на его документы? Сам же Миша их им не покажет.
Подумав так, Ромка сменил маршрут и вместо магазина помчался на Сосновую улицу.
Миши в доме не было, Ася крутилась на кухне, Юра с Жанной сидели в саду на своей скамейке, Даня, как всегда, валялся с книжкой на диване в гостиной. Момент для обыска казался самым подходящим. Если Миша не носит справку с собой, то она должна быть в его комнате.
Ромка тихо прокрался по коридору, поднялся на второй этаж. Дверь открылась без скрипа.
Обстановка в Мишиной комнате была простой, можно сказать, спартанской: диван, шкаф и небольшой столик, на котором стояла старая магнитола да лежала стопка книг.
Из вещей у Миши была одна сумка, Ромка решил оставить ее на потом, а сначала открыл шкаф, нашел куртку, сунул руку в один ее карман, затем в другой, на груди нашелся третий, потайной. Там-то и был искомый документ. Ромка развернул вчетверо сложенную бумагу, пробежал глазами по диагонали. Детально изучать справку ему было некогда, да и ни к чему, главное — сделать с нее копию. Он достал мобильник с встроенным в него фотоаппаратом, щелчок — и справка осталась в памяти телефона. Ромка положил справку в тот же самый карман, но не успел закрыть шкаф, как его ухватили чьи-то крепкие руки.
Миша так тихо вошел в комнату, что Ромка не услышал его шагов. Он рванулся, попытался вырваться, но хватка у бывшего уголовника была железной.
— Не рыпайся, от меня не уйдешь, — зло сказал парень.
Дернувшись изо всех сил, Ромка все же выскользнул из его рук и кинулся к двери, но Миша одним прыжком его настиг и схватил за горло.
— Пусти. Я закричу, — превозмогая боль и задыхаясь, прохрипел Ромка.
Миша толкнул его к дивану и неожиданно отпустил.
— Давай, кричи. Так даже лучше. Пусть все убедятся, что ты вор.
— Что? — Ромка поперхнулся, закашлялся, но не столько от боли, сколько от несказанного возмущения, а чувство страха у него сменилось глубокой обидой. — Это как ты меня назвал?
— Вором. Думаешь, я не понял, что вы тут делаете? От кого-то узнали или кто-то надоумил вас искать здесь тетрадки Леонида Сергеевича, «призрака» какого-то выдумали, а сами же и являетесь этими самыми «призраками». Я ведь видел с вами того маленького очкарика, который сбежал от меня вчера утром. Хотя еще до того догадался, что он — ваш приятель.
Значит, он их вчера все-таки засек у дерева. И зачем они останавливались на улице, почему сразу не пошли домой? Ромка сморщился, ощупал свое горло и попытался подыскать убедительное объяснение.
— Все вовсе не так, — начал он.
— А как? Такая глупая затея: искать тетрадки в саду, только таким недоумкам, как вы, и могла прийти в голову. А ну, покажи руки. — Миша вывернул Ромкину ладонь и ткнул пальцем в огромные водяные мозоли. — Вот они — улики. Сейчас я позову Асю, пускай она сама с тобой разбирается. Нашла с кем связаться!
Ромка вскочил и гордо выпрямился. Глаза его метали громы и молнии. Он помахал пальцем перед носом у Миши, как это делала мама, когда он с Лешкой выводил ее из себя, и запальчиво вскричал:
— Хочешь свалить все с больной головы на здоровую? Не выйдет. Я первый ей расскажу, что ты сидел в тюряге, а когда из нее вышел, тут же кинулся за тетрадками ее деда. Так что «призрак» — это ты сам. Гнулся, как старик, и очки надевал, чтобы тебя никто не вычислил. А мы вычислили, по наколке. И первый в саду начал копаться ты, а мы только продолжили твое дело. Мы не воры, а сыщики, и не недоумки, как тебе кажется. Мы, знаешь, сколько в своей жизни дел распутали, и все они были куда сложнее этого. Можешь с Петром Ивановичем Сапожковым поговорить, бывшим милиционером, его тут все знают и уважают, а мы с ним давно дружим, и он это все подтвердит.
Ромкины слова возымели действие. Миша сел на диван и указал на место рядом с собой.
— Сядь, пожалуйста, не мельтеши.
Ромка послушался и сел, но на всякий случай поодаль. Миша взглянул на него в упор.
— Допустим, я тебе верю. Значит, ты считаешь, что если я сидел в тюрьме, то способен пугать людей по ночам и выискивать чужие секреты? Да я даже не знал о существовании этих тетрадок!
— Я так думаю не потому, что ты сидел в тюрьме, а потому, что ты скрываешь сей факт. А, как говорится, единожды солгавши… Ведь Ася ничего об этом не знает? Или я ошибаюсь?
Миша громко вздохнул.
— Не знает. Но я не могу ей сказать. Не могу — и все тут! Сколько раз уж собирался. Тут Юрка с Жанной, такие благополучные, все у них идет нормально и гладко, Данька самодовольный к Асе подкатывается. И как я на их фоне буду выглядеть?
— Думаешь, они тебя осудят?
— Нет, они все примутся меня жалеть, а это еще хуже.
— Значит, ты здесь из-за Аси торчишь?
— Из-за нее.
— А в саду зачем все время копаешься?
— Просто так, мне нравится это занятие, отвлекает от плохих мыслей. К тому же садом больше некому заняться, там все заросло.
— А остальные почему не уезжают?
