– Вижу, вы твердо стоите на своей версии
случившегося, – заявил Стас, качая головой. – Убеждены, что всему
виной проклятие, что оно действует.
– Еще бы! Ведь на мне оно отыгралось по полной
программе, – сказала Настя, глядя в окно невидящими глазами.
– А если мы найдем другое объяснение?
Стасу почему-то очень хотелось, чтобы другое объяснение действительно
нашлось. Потому что мистический процесс внутри его продолжался; и кто знает,
чем он в конечном итоге мог завершиться? Может быть, и ему, Стасу, придется
испытывать страх за свою жизнь?
– Завтра вечером отправимся в ночной клуб, –
сообщил он Насте, когда автомобиль затормозил возле ее подъезда.
– Хорошо. Тогда до завтра.
– Подождите, я провожу вас до квартиры. Уже поздно.
– Мне нечего бояться, – с ноткой прежнего отчаяния
в голосе проговорила она. – Со мной ничего не может случиться, вы ведь понимаете,
правда?
– Это если верить в проклятие…
Стас довел ее до двери и остановился. Она доставала из
сумочки ключ, а он с нежностью смотрел ей в затылок, смотрел на шею, белеющую
под рассыпавшимися по плечам волосами. Настя неожиданно повернулась.
– До свидания, – сказала она и после некоторого
колебания протянула Стасу руку.
Он осторожно пожал ее. Лампочка на этаже горела ярко, и все
вокруг было залито каким-то странным желтым светом. Стас подумал: если сейчас
наклониться и поцеловать Настю, она ничего не скажет, потому что ситуация
совершенно нереальная.
Настя выдернула руку из его пальцев, превратившихся в тиски,
и как-то жалобно улыбнулась. «Господи, да что это со мной? – в раздражении
подумал Стас, сбегая вниз по лестнице. – Как будто я нажрался галлюциногенов
и грежу наяву. Девчонка может вить из меня веревки. Хорошо, что она об этом не
догадывается. Нет-нет, завтра надо будет взять себя в руки и не распускаться».
Но завтра преподнесло очередные сюрпризы. В половине
седьмого вечера, повесив на шею самое дорогое кашне, какое у него имелось,
благоухая цитрусовой туалетной водой, Стас под руку вел Настю к своей машине,
когда телефон в кармане его плаща громко запиликал.
– Пардон, – пробормотал он, притормаживая. –
Может быть, что-то важное? На линии был взволнованный донельзя Пучков.
– Стас, ты где? – с ходу спросил он.
– Мы с Анастасией, как и планировалось, едем
развлекаться.
– Мне жаль, но придется все отменить. Срочно
возвращайся в агентство. В Руслана Фадеева сегодня стреляли.
– Он жив? – тихо спросил Стас, отворачиваясь.
– Пока жив, – ответил Пучков, делая нажим на
первом слове.
– Что, так плохо?
– Он в тяжелом состоянии. Пуля засела в грудной клетке.
Наверное, метили в сердце. Сам понимаешь, что нам придется объясняться с
оперативниками. И Шороховой, кстати, тоже. Если она не против, можешь
прихватить ее с собой. Ей будет легче в нашем присутствии. Сможем поддержать,
если что.
Когда Стас ввел бледную и растерянную Настю в агентство,
она, обратившись к Пучкову, вместо приветствия сказала:
– Вот видите, видите! Наш маскарад оказался
бессмысленным! Господа бога обмануть нельзя. Он-то знает, на кого направить
свой гнев.
– Почему господа бога? Тогда уж дьявола,
Анастасия, – возразил Пучков.
– Не хотите взглянуть на дело с другой стороны? –
подал голос Стас. – Ваше пресловутое проклятие нацелилось на того самого
человека, который платит за расследование.
* * *
– Итак, что мы имеем на сегодняшний день? –
спросил Пучков, усевшийся во главе стола. И сам же ответил на свой вопрос: –
Удалось проследить родословную ротмистра Шестакова, от которого, собственно, и
исходило проклятие. В семнадцатом он перешел на сторону большевиков. В
восемнадцатом женился на крестьянке Ольге Уткиной. Умер в шестьдесят четвертом,
оставив после себя дочь Арину Шестакову. Не буду утомлять с именами и датами,
пройдусь лишь по самому основному. В сорок шестом Арина выходит замуж за
некоего Антона Фокина. От этого брака в пятидесятом рождается сын Валерий
Антонович Фокин. Ему сейчас пятьдесят лет, его сыну, Степану Валерьевичу –
двадцать семь. Никаких других родственников и побочных ветвей нет.
– И на том спасибо, – пробормотал Стас.
– То, что мне удалось узнать о Валерии Фокине, должно
нас заинтересовать. Вот, поглядите. – Саша достал газету и ткнул пальцем в
объявление. «Изменение характера – коррекция судьбы. Доктор В.А. Фокин».
– Доктор чего? – спросил Стас.
– Как мне удалось узнать, доктор психологии.
– Вот это да! – выдохнула впечатлительная Вероника
Матвеевна.
– Он работает один? – поинтересовался Стас. –
Или у него какая-нибудь лига? Или центр?
– Нет, он сам по себе, – ответил Саша. – Я
поехал поглядеть на него. Подкараулил на улице.
– Ну и как? – Вероника Матвеевна с девичьим
любопытством наклонилась вперед.
– Потрясно. Высокий, стройный, выглядит чертовски
молодо. Лицо породистое, тонкое. Брюнет с темными глазами.
– По описанию он похож на своего предка, ротмистра,
заварившего всю эту кашу, – заметил Пучков.
– А что его сын? – напомнил Стас.
– Его сын, – подхватил Таганов, – Степан
Фокин – личность довольно безобидная. Молодой бизнесмен со всеми вытекающими.
Автосалон на Коровинском шоссе. Разведен. Бывшая жена – Светлана Прохорова…
– Стоп! – гаркнул Стас, метнувшись к своей папке.
Разбросав по столу бумаги, он тут же нашел нужную и положил
ее перед Тагановым.
– Гляди, что написала Анастасия. Светлана Прохорова –
ее единственная подруга. Еще со школьных лет. А Степан Фокин – первый муж этой
самой Светланы. Значит, Шорохова должна быть хорошо знакома с Фокиным-младшим!
– Уже кое-что, – кивнул Пучков.
– В первую очередь надо выяснить, знал ли сам Степан,
кто такая Шорохова, – заметила Вероника Матвеевна. – И имеет ли
вообще представление о проклятии, которое его предок выдал на свадьбе Настиной
прабабки.
– И наш доктор. До какой степени он в курсе? И если в
курсе, то как относится ко всему этому?
– Тут придется продумывать все на несколько ходов
вперед.
– Так, пошли дальше, – сказал Стас. – Что у
нас по покушению на Фадеева?
– У нас – ничего, – сообщил Таганов. – А у
милиции – пистолет, брошенный на месте преступления. Владельца обнаружили
мгновенно. Это некий Воробьев Игорь Михайлович, бизнесмен. Имеет разрешение на
ношение. Гражданин Воробьев уверяет, что пистолет у него украли, а вот кто и
когда – он не в курсе.
– Ладно, Воробьева пока оставьте мне, – сказал
Пучков. – Сегодня же все выясню. Стас, что есть у тебя?
