– Нет, я буду тыкать!
– Бабушка! – воскликнула Настя, ходившая в кухню
за чаем. – Зачем ты на него кричишь? Он ведь мне помогает!
– Он только делает вид! А на самом деле просто проедает
Руслановы денежки!
Чтобы не смотреть в грозные старухины глаза, Стас отвел взгляд
от ее лица. На противоположной стене висели фотографии в красивых рамочках –
некоторые даже под стеклами: с фотографий смотрели сестры, молодые и веселые.
Один снимок – самый крупный – сразу бросался в глаза. «Какие же это годы?» –
лихорадочно размышлял Стас; ему казалось, что он вот-вот поймет что-то очень
важное. Сестры на этом снимке стояли рядом, обе – в светлых кружевных платьях и
в шляпках, с сумочками на локотках. Кокетливые кудряшки обрамляли щеки статной
Василины Сергеевны. А вот у постаревшей Василины Сергеевны, стоявшей сейчас
перед Стасом, лицо было совсем не такое счастливое.
– Я позвоню вашему начальнику и все ему выскажу! –
продолжала воинственная старуха, по-прежнему тыча пальцем Стасу в грудь.
И тут, после очередного тычка, его озарило. Он отвел в
сторону палец Василины Сергеевны и, повернувшись к Анастасии, воскликнул:
– Фотография! Я понял! Я кое-что понял! Мне надо
бежать. Умоляю, Анастасия, будьте осторожны. Будьте предельно осторожны! Я
позвоню вам. Когда вам позвонить? Сегодня? Или уже завтра?
– Наверное, я пораньше лягу спать, – в
растерянности проговорила Настя.
– Ночью мы будем дежурить по очереди, – заявила
Василина Сергеевна. – А куда звонить, если что?
– У Анастасии есть все телефоны. Мой мобильный,
домашний и телефон офиса. Вот только… черт, мобильный до утра недоступен.
Обещаете быть недоверчивыми, несговорчивыми и шумными, если что?
– Ладно уж, обещаем, – смилостивилась Василина
Сергеевна.
– Не заказывайте пиццу, не покупайтесь на
водопроводчиков, почтальонов и новых соседей. Не вступайте в телефонные
переговоры с неизвестными. Все, я побежал!
Он посмотрел на Анастасию, потом вздохнул и, подскочив к
ней, поцеловал ее руку. Настя тихонько ахнула, Елизавета Сергеевна хихикнула, а
Василина Сергеевна довольно ехидно ухмыльнулась.
* * *
Стас догадался взглянуть на часы только уже у самой двери
Людмилы Ивановны Локтевой. Взглянул – и чертыхнулся. Начало двенадцатого!
Приложил ухо к замочной скважине, но за дверью было тихо. Стас вздохнул и дал
один короткий звонок. Если хозяйка спит, то вряд ли проснется и пойдет
открывать. А если не спит, то, конечно, услышит. Она не спала.
– Кто там?
– Это Стас Бессонов, Людмила Ивановна! Ради бога,
извините за поздний визит, я только сейчас сообразил, что уже ночь и все
нормальные люди спят.
Она открыла ему с робкой улыбкой на губах, в махровом
длинном халате.
– У вас, выходит, ненормальная работа?
– Стопроцентно. Людмила Ивановна, дело об исчезновении
вашего сына связано с другими делами. Над одним из них я работаю. У меня
небольшая несостыковка. Вы не могли бы показать мне фотографию вашего мужа?
– Олега? Да, конечно… А что такое? Что-нибудь ужасное?
– Нет-нет, ничего ужасного. Просто я немного запутался
в показаниях свидетелей. Мне по описаниям необходимо без затруднений узнавать
вашего мужа, чтобы сразу сбрасывать его со счетов, понимаете? Не хочу путать
его с людьми, которые требуют настоящей проверки.
– А, вот оно что!
Людмила Ивановна вернулась в коридор с хорошим снимком Олега
Локтева, который Стас уже видел у нее на комоде, когда был в этой квартире в
первый раз. Разглядев снимок как следует, Стас отдал его обратно и спросил:
– Ваш муж никогда не красил волосы? Может быть, скрывал
седину?
– Нет, что вы. Никогда.
– А какой он был? Какое производил впечатление? Первое впечатление.
Вот входит он в комнату, посторонний человек глядит на него и думает… Что он
думает, Людмила Ивановна? Людмила Ивановна мечтательно улыбнулась:
– Он думает: вот хороший человек. Немного растяпа,
может быть.
– Спасибо, Людмила Ивановна, вы мне очень помогли.
Стас передал ей снимок и, еще раз извинившись за поздний
визит, ретировался. Было уже за полночь, когда он добрался до офиса. Отключил
сигнализацию, открыл дверь и тщательно заперся. После чего направился к себе в
кабинет и, не раздеваясь, достал из сейфа кассету с «неофициальным» допросом
Чекмарева. Его интересовало одно конкретное место. Стасу пришлось попотеть,
перематывая пленку туда-сюда, но в конце концов он все же нашел то, что хотел.
Это был рассказ Чекмарева о том, как за Пашей Локтевым приехал отец. «У него
глаза такие были… темные, страшные, – говорил Вова, потея. – И сам он
был похож на сатану. Мне не нравятся люди черной масти». Судя по фотографии,
отец Паши Локтева был блондином. Если верить Чекмареву, получается, что Локтева
из тусовочной квартиры забрал вовсе не отец, а неизвестный мужчина.
«Демонический тип» – тут же вспомнилось Стасу. Отец Павла Локтева не тянул на
демонического типа. И вполне возможно, его сын умер вовсе не от передозировки
наркотиков. Да и вообще, Павел, возможно, был еще жив в тот момент, когда
неизвестный и Чекмарев тащили его в машину.
Стас возвращался домой в полутемном и почти пустом
троллейбусе. Одинокая женщина вошла вместе с ним и села поближе к водителю.
Стас остался на задней площадке. Он глядел в окно на подсвеченный огнями
вечерний город и старался подавить в себе чувство досады. Кое-что ему стало
понятно. Часть головоломки он, кажется, разгадал. Однако это был только
фрагмент общей картины. Не более того. Все происходящее не желало укладываться в
стройную версию. Между тем расследование явно вызвало у преступника – или
преступников – серьезное беспокойство. Но что может быть такого в этом
проклятом деле, из-за чего приходится устранять людей? Фадеев, Чекмарев,
Никонова, теперь вот сама Анастасия… А его жена? Какое отношение Вика имеет к
убийствам? Или не имеет никакого? И ее связь с Воробьевым – обычный адюльтер,
случайно вскрывшийся в связи с покушением на Фадеева или же?…
Дома Стас сварганил себе омлет с луком и сыром, налил
большую кружку кофе и, взяв брошюрку «Преступления века», принялся заедать
горячим ужином документальные рассказы о самых мерзостных и заковыристых делах,
производивших весьма сильное впечатление на составителей сборника. Несколько
месяцев назад, когда машина Стаса застряла в автомастерской и ему приходилось
ездить на общественном транспорте, он пристрастился покупать на лотках и
книжных столиках всякие полиграфические изыски, имеющие хоть какое-то отношение
к профессии сыщика. На специальной полке в его спальне уже собралось изрядное
количество книг типа: «Орудия преступлений», «Психология наемного убийцы»,
«Признания серийного убийцы». Было здесь даже «Лицо современного маньяка» –
полный бред, явно основанный на нездоровом воображении автора. Тем не менее
попадалось иногда и кое-что интересное. Сейчас Стаса больше всего занимали
мотивы. Он попытался коротко подытожить прочитанное. Если отсечь психически
нездоровых убийц и убийства на сексуальной почве, а также ревность, месть и
обиду, то деньги оказывались главными причинами всех самых ужасных преступлений
века.
