Стас хотел поправить – любила, – но не рискнул. Ему не
хотелось еще больше пугать Анастасию.
– Как только у Степы со Светланой компания – Регина тут
как тут. То ей якобы соли надо, то полстаканчика масла. А уж раз зашла, ее
всегда угощали.
– Кто поддерживал с ней более дружеские отношения –
Степан или ваша подруга?
– Пожалуй, Степан. Регина к нему сразу прониклась.
Между женщинами разница в социальном положении чувствуется гораздо сильнее, чем
между женщиной и мужчиной. Обращали внимание?
– Да, действительно, – согласился Стас. – А
Степан бывал у Регины дома?
– Вот уж не знаю. Думаю, если вы спросите у него про
Регину, он вам выложит все в лучшем виде.
Стас очень сомневался, что «выложит все в лучшем виде», но
Анастасии, опять же, ничего говорить не стал. Дальнейшее перечитывание бумажек
ни к чему не привело. Но и того, что удалось обнаружить, было более чем
достаточно. Доставив Анастасию к бабушкам и наказав никуда не отлучаться, Стас
вернулся в агентство и протрубил общий сбор.
Он рассказал все, что только что узнал от Анастасии.
– Телефон Светланы Прохоровой в записной книжке моей
жены! Это не просто интригующе, это подозрительно и тревожно. Возможно, есть
смысл не придумывать собственные объяснения этому факту, а допросить Вику с
пристрастием?
– Кстати, – вмешался Пучков, – оперативники,
проверявшие мужчин, зарегистрировавшихся в гостинице «Северная» примерно в то
же время, что и Ворьбьев, пока ничего не зацепили.
– Еще одно очко в пользу нашей версии. Значит, мужчины
здесь ни при чем. И в гостинице с Воробьевым встречалась именно женщина, –
сказал Таганов.
– Или не встречалась с ним, а выслеживала его, –
добавил Стас. – Если допустить, что он не врет и не знает, как исчез
пистолет.
– Кое-что новое есть и у меня. По убийству
Никоновой, – сообщил Пучков. – В ее квартире обнаружили тайничок в
посудной полке. В тайничке лежали триста баксов и визитка – чья бы вы думали?
– Чья? – оживилась Вероника Матвеевна.
– Степана Фокина!
– А чьи на ней отпечатки пальцев?
– Самой Никоновой и еще чьи-то. Невыясненного лица.
Таганов присвистнул:
– Но Степан Фокин уверяет, что с Никоновой не виделся
лет сто и уж точно не давал ей свою визитку, – продолжал Пучков.
– Я ему верю, – сказал Таганов.
– Минутку! – крикнул Стас. – Только один
звонок.
Он придвинул к себе телефон и позвонил Анастасии.
Поинтересовавшись, все ли у нее в порядке, спросил:
– Скажите, когда по моей просьбе вы звонили Степану
Фокину, откуда вы взяли его телефон?
– У меня есть его визитная карточка, – сказала
Настя.
– Когда он дал ее вам?
– Я уже не помню. Это было, по меньшей мере, несколько
лет назад.
– А где вы ее храните?
– Где я ее храню? В специальной папке для визиток.
– А папку?
– Дома, в ящике письменного стола.
– Меня интересует, на месте ли визитка. Мы сегодня
сможем это проверить?
– Конечно. Когда скажете. Я ведь сейчас живу по вашему распорядку, –
с некоторой обидой в голосе проговорила она и добавила: – Вы проверяете Степу?
– Мы всех проверяем, – ответил Стас. – Я
сегодня еще позвоню.
Вероника Матвеевна, дождавшись окончания разговора, тотчас
же спросила:
– Думаешь, визитку стащили у Анастасии? И отпечатки
пальцев принадлежат ей?
– Я не верю, что Степан Фокин вместе с деньгами за
прокат паспорта дал Регине Никоновой и свою визитку, – покачал головой
Стас. – Зачем же ему так светиться?
– Да уж, – пробормотал Таганов. – Но визитка
Фокина могла оказаться у кого угодно, не только у Анастасии. Почему ты позвонил
именно ей?
– Мы бегаем по замкнутому кругу. Именно поэтому я и
подумал, что визитку взяли у Анастасии.
– Обратите внимание, что приметы отравителя Никоновой
не сходятся с приметами предполагаемого убийцы. У отравителя не было рыжей
бороды и очков, – заметил Пучков.
– Хотите сказать, борода и очки – детали
маскарада? – спросила Вероника Матвеевна.
– Почему бы нет? В противном случае преступников
получается слишком много. Не двое, а трое. Человек с рыжей бородой, стрелявший
в Фадеева и наведывавшийся к Анастасии, женщина, проживавшая в гостинице с
паспортом Регины Никоновой, и отравитель.
– А может быть, дело гораздо серьезнее и масштабнее,
чем мы думаем, – предположил Таганов.
– Не забывайте, у нас есть «горячий» свидетель, –
напомнил Стас. – Моя жена. Телефон Светланы Прохоровой в ее записной
книжке – факт сам по себе чрезвычайный.
– А у тебя уже появились какие-нибудь соображения на
этот счет? – спросил Пучков.
– Появились. Моя жена и Светлана Прохорова как будто
созданы друг для друга. Они как две половинки одного яблока. Не удивлюсь, если
весь замысел – их рук дело. Возможно, они все придумывают, а кто-то из мужчин –
это может быть кто угодно – исполняет.
– Какие-то странные у нас подозрения: сначала – две
старухи, теперь – две красивые молодые женщины, – пробормотал Таганов.
– Ерунда, – отмахнулся Пучков. – Жена Стаса и
Светлана Прохорова не могли действовать сообща. Это означало бы, что они
знакомы давным-давно.
– Может, так оно и есть, – сказал Стас.
– Тогда зачем твоей жене второпях рисовать телефон
Прохоровой в своей записной книжке? Если они давно знакомы?
– Да, действительно не сходится.
– Может быть, все-таки Прохорова та таинственная
женщина, которая жила в гостинице под именем Регины Никоновой? – в
задумчивости проговорила Вероника Матвеевна.
– У нее алиби, я же проверял, – проворчал Таганов.
– И у моей жены тоже алиби, – вздохнул
Стас. – Не получается ничего.
– Вы, оба, – насупив брови, спросил Пучков, –
вы отвечаете за свои слова? Стас, ты же говорил, что вы с женой спите в разных
комнатах? Не могла она улизнуть ночью так, чтобы ты не заметил?
– Вряд ли. Прихожу я поздно, когда двери в гостинице
«Северная» уже заперты. Если Вика даже и смогла обмануть мою бдительность, у
нас есть двое служащих гостиницы, которые настаивают, что ни одна собака позже
одиннадцати в гостиницу не возвращалась.
– А если служащих подкупили? – воодушевилась
Вероника Матвеевна.
– Сомневаюсь. В конце концов, их допрашивали не мы, а
оперативники из милиции.
– Милиции, получается, свидетели не врут? –
усмехнулся Таганов.
