– Правду так правду, – сдался в конце концов
Валерий Антонович. – Я действительно разыскивал потомков Анны Ивлевой. У меня
была навязчивая идея – породниться с кем-нибудь из них.
– Ты замыслил жениться на Анастасии?
– Упаси бог! Я замыслил познакомить ее с моим сыном. В
конце концов, он всего на год моложе ее.
– А сам что же? – Вероника Матвеевна забегала
глазами.
– Что ты хочешь услышать? Что я не влюблен в Настю
Шорохову? Так я не влюблен. Мне просто хотелось поиграться. Знаешь, есть у меня
такая слабость – наблюдать за людьми, сводить их вместе, иногда даже
сталкивать. Каюсь. Мне взбрело женить Степку на Анастасии. Ну, дурь нашла. Я
подстроил все так, что они попали в одну компанию…
– Так-так, и что же случилось в компании?
Фокин хмыкнул и развел руками.
– Случилось то, что Степка влюбился в Настину подругу и
скоропалительно женился на ней.
– Экая неприятность! Ну а ты?
– А что я? Я самоустранился. Не буду же я разбивать
счастье собственного сына.
– По-твоему, Светлана – это счастье?
– Для кого-то – безусловно.
Вероника Матвеевна хмыкнула, положила руки на колени – и
тотчас утратила былую неприступность, чем мгновенно воспользовался вероломный
Фокин. Они долго целовались. Потом переместились в спальню, а оттуда – на
кухню, чтобы поддержать силы, так что в агентство Вероника Матвеевна попала
только в два часа дня. К этому времени Пучков готов был объявлять ее в общероссийский
розыск. Когда она вплыла в агентство с неподражаемым выражением на лице, Стас
перекрестился и сказал:
– Слава тебе, господи!
Таганов тихо засмеялся, а Пучков начал бегать по конторе и
страшно ругаться. Он чихвостил свою помощницу на все лады, называл ее
безответственной, недальновидной и даже безнравственной.
– Это возмутительно, – говорил он, – пугать
своих коллег в тот момент, когда вокруг не продохнуть от трупов и неизвестно,
кого убьют следующим! Исчезать бог знает куда, бог знает на сколько и бог знает
с кем…
– Почему бог знает с кем? – не согласился
Таганов. – С Фокиным.
Вероника Матвеевна сжалась на своем стуле в маленький
комочек.
– Ах, вот оно что! – возопил Пучков. – С
Фокиным! – Тут тон его сделался совершенно другим, и он по-деловому спросил:
– По крайней мере, вам удалось узнать что-нибудь полезное?
– Удалось, – уверенно кивнула Вероника Матвеевна и
выпрямилась. – Фокина вовсе не интересует мальчик-инвалид, который что-то
такое видел. Он ни разочка не спросил про мальчика.
– Что за чертов мальчик? – снова разозлился
Пучков, поворачиваясь к Стасу. – Сам объяснишь или подеремся?
– Ну… У меня есть двоюродная сестра, у нее сынишка с
детства в инвалидном кресле. Я как-то к ней зашел, она жаловалась: Сережа вечно
сидит у окна, наблюдает за тем, что происходит снаружи, не хочет, чтобы я
вывозила его на улицу. Вот тогда мне пришла в голову мысль изобрести свидетеля,
на которого убийца клюнет как на приманку.
– То есть мальчик-инвалид есть, но он ничего не
видел? – уточнил Пучков.
– Вот именно.
– Я так и думал.
– Но ведь неплохая идея.
– Я что-то не понял, – вмешался Таганов. – Ты
подбросил Фокину приманку, рассказал про мальчика, представив дело так, будто
этот виртуальный мальчик был свидетелем того, как некто сбросил с балкона Лешу
Самсонова. Так?
– Ну.
– Допустим, Фокин купился на приманку и отправился
разыскивать новые координаты этого мальчика, чтобы его устранить. Убить то
есть.
– Ну.
– Он пошел в паспортный стол, в ДЭЗ, в службу
социальной защиты того района. И там узнал, что никакого мальчика не
существует.
– Я всех предупредил. Они сразу позвонят мне.
– У тебя вечно выключен мобильный! – взорвался
Пучков.
– Или сюда, в агентство, – примирительным тоном
добавил Стас. – Оставят сообщение.
– Но если ты все подготовил и о человеке, который интересуется
мальчиком, нам сразу же сообщат, то что они скажут этому человеку, ну, который
будет наводить справки? Да, мальчик с семьей переехал. Но куда? Должен ведь
быть какой-то новый адрес!
– Адрес появится уже завтра.
– В каком смысле?
– Я отправляю сестру с племянником в Болгарию на две
недели. Квартира остается в нашем распоряжении. Сестра по моей просьбе
последние несколько дней старательно дезинформировала соседей, рассказывая о
ближайших вполне домашних планах. Никто не знает, что они уезжают сегодня
вечером.
– Мне это нравится, – сказал Таганов.
– Не понимаю, Стас, – робко вставила Вероника
Матвеевна, – почему ты начал именно с Фокина?
– Он первый попался мне под руку, – пожал тот
плечами, – только и всего. Ну и еще. Я ценю вашу проницательность. Если уж
вы его не заподозрили, это был не очень-то обнадеживающий вариант. То есть я не
думал, что Фокин начнет искать адрес мальчика. Ведь у меня не все еще было
готово.
– А теперь, как я понимаю, можно начинать
действовать? – спросил Таганов.
– Вполне.
– Как ты мыслишь запустить эту дезу?
– Во-первых, мы подключим Анастасию. Она охватит
Горянского, Свиридову и Валентинова, а также семейство Прохоровых.
– У нас больше подозреваемых и нет, – напомнил
Пучков. – Остались только эти трое мужчин и две женщины. Надо выбрать из
них пару.
– Ерунда, – сказал Стас. – Могла остаться
одна женщина. Не допускаешь, что Воробьев был тем человеком в рыжей бороде?
– И он сам стрелял из своего пистолета?
– А что, по-моему, это ход. Все сразу решили, что это
было бы глупо – стрелять из собственного оружия, поэтому Воробьев остался вне
подозрений.
– Не знаю… Но Анастасию пытался отравить газом именно
мужчина. Если это был Воробьев, кто тогда разделался с ним самим? Причем тем же
способом?
– Его сообщница.
– Кажется, то, что мы вычеркнули Торопцева, нам пока не
очень помогло, правда? – пробормотал Таганов.
– И роль моей жены во всем этом, – задумчиво
проговорил Стас. – Она просто ревновала или же выполняла какое-то
поручение? Кстати… Подождите минутку.
Он нырнул в кабинет, где оставил Анастасию, и спросил:
– Послушай, а твоя подруга Светлана не могла
встречаться с моей женой еще раз? Как ты думаешь?
– Мне она ничего не рассказывала…
– А ты можешь у нее спросить?
– Могу, сейчас позвоню.
