Саша не знал, сколько времени он простоял, созерцая жуткого идола. Он очнулся только тогда, когда услышал шаги на лестнице. Быстро оглянувшись, он увидел ширму в углу комнаты. Ширма порядком запылилась, видно, на нее уже давно никто не обращал внимания и, самое главное, не передвигал ее и за нее не заглядывал. Саша метнулся за эту ширму и едва успел спрятаться, как в комнату кто-то вошел.
Саша услышал, как кто-то вздохнул. Потом раздался глухой стук, словно кто-то упал. Саше очень хотелось увидеть вошедшего, но выглянуть он не смел. К счастью, он заметил в ширме небольшую прореху и прильнул к ней глазом.
Он увидел совсем юного паренька — примерно того же возраста, что и Марина. Паренек стоял на коленях и беззвучно шевелил губами. Потом он заговорил громче, и Саша услышал слова, произносимые тихо, но страстно, почти надрывно:
— О великая Кали, повелительница тьмы, защищающей свет, не дай тьме затмить тот свет, который ты во мне обороняешь, не дай подданным твоим против воли твоей входить в меня, но спаси и сохрани мою дорогу к свету, чтобы не было больше затмений разума, ни наяву, ни во сне...
Парень умолк и оглянулся. Ни он, ни Саша не заметили, что профессор уже поднялся наверх и стоит на пороге комнаты. Профессор подошел к мальчику и положил руку ему на плечо.
— Что, опять плохо, Егор? — спросил он.
— Да, Учитель.
— Не называй меня Учителем, — поморщился профессор. — Сейчас я просто друг и советчик. К тебе опять явились твои дурные сны?
— Да. Я знаю, как я виноват...
— Не говори о вине. Вины не существует. Есть грехи, которые можно снять или искупить.
— Но я не справляюсь! — Парень говорил умоляющим голосом. — Учитель, если бы вы мне помогли...
— Нет, — спокойно, но твердо сказал профессор. — Мы с тобой об этом уже говорили. Сейчас моя помощь пойдет тебе только во вред. Она принесет кратковременное облегчение, после которого станет хуже. Ты сам должен себе помочь. А для этого надо перетерпеть. Справиться...
— Но если бы вы могли снять наваждения, как снимаете...
— Нет, — еще раз повторил профессор.
Саша понял, что парень просит профессора дать ему облегчение от каких-то мук. Наверняка облегчение профессор может дать с помощью одного из самых мощных средств, которым владеет, — с помощью гипноза. И в этом облегчении профессор отказывает парню, которого зовут Егор. И понятно почему, подумал Саша. Так в людях укрепляют тягу к наркотикам, отказывая им в дозе, пока мука не станет нестерпимой. Профессор согласится применить гипноз только тогда, когда Егору невмоготу уже будет терпеть, и тогда он все больше будет привыкать к гипнозу как к роду наркотика и не сможет больше без него жить. До чего же умен и коварен этот профессор! И до чего же он страшен в своих подлых расчетах!
— Да, пожалуй, вы правы, — после нескольких минут колебаний проговорил парень. Мне уже сейчас поспокойнее.
Видимо, профессор воздействовал на него в эти несколько минут каким-то слабым гипнозом, чтобы парень окончательно не сорвался. И чтобы укрепить зависимость парня от профессора.
— Конечно, я прав, — сказал профессор. — Теперь пойдем, я провожу тебя.
И они вышли из жуткого святилища. Саша ждал, затаив дыхание. Он понял, что профессор в скором времени вернется.
Так оно и произошло.
Профессор вернулся. С минуту он стоял посреди комнаты, глубоко задумавшись. Потом он подошел к черной богине Кали и, к великому Сашиному удивлению, насмешливо щелкнул ее по носу.
— Ну, что? — осведомился он. — Недолго тебе осталось?
Саша едва не вскрикнул. Ладно бы профессор был психом или фанатиком, уверенным, что ему доступна высшая истина! Так ведь нет! Выходит, он прекрасно сознает, что занимается мошенничеством. Вся его деятельность — хладнокровный обман, направленный на то, чтобы подчинять совсем юных и неопытных своей воле...
А следом в голову ему пришла и другая мысль, и Саша похолодел от ужаса: раз профессор говорит, что этому чудищу осталось «недолго», значит, он что-то замыслил. Что-то он выкинет в самом скором времени, и Саша не сомневался, что это будет что-то очень нехорошее... Что? Сбежит со всеми деньгами и ценностями, которые ему удалось выманить у своих учеников? Или случится что-то страшное?
Как хорошо, что Следопыты оказались здесь, в этом дачном поселке! Теперь у них будет шанс предотвратить готовящееся преступление!..
Захваченный этими мыслями, Саша упустил момент, когда профессор ловким движением надавил на одну из стенных панелей, — комната была обшита крупными прямоугольниками фанеры, — и эта панель отворилась. Под панелью оказалась дверца сейфа. Саша спохватился только тогда, когда профессор уже заканчивал набирать шифр сейфа. Как Саша ни старался, ему не удалось углядеть, какие цифры набирал профессор.
В сейфе лежала стопка папок. Профессор вынул три из них, закрыл сейф, затворил панель и уселся за столик в углу комнаты.
Саше плохо было видно, что профессор делает, и он рискнул выглянуть из-за ширмы. Профессор, открыв одну из папок, что-то писал. Саше показалось, что он заполняет какую-то таблицу и выводит какие-то цифры. Немного подумав, профессор открыл другую папку, стал сравнивать какие-то цифры с теми, что были в первой, и сделал кое-какие пометки.
Так профессор работал довольно долго. У Саши шея затекла от напряжения: ведь он высунулся ровно настолько, чтобы видеть профессора и при этом суметь в любой момент шмыгнуть назад, за ширму. И поза была очень неудобная.
Наконец профессор закончил работу и встал из-за столика, тяжело вздохнув. Саша еле успел отпрянуть назад, в свое укрытие. Профессор опять открыл сейф и убрал папки. На сей раз Саша был начеку и старался разглядеть, какие цифры он набирает на кодовом замке, но опять ему это не удалось. Профессор делал все быстро и привычно, к тому же стоял он так, что часть замка была закрыта для видимости. Все же Саше удалось уловить, что профессор вроде бы шесть раз набирал цифру за цифрой и что последние цифры были, кажется, четыре и семь.
Убрав папки, профессор наугад перекрутил рукоятки установки цифр, пряча истинный код, и затворил панель. После этого он потянулся и поглядел на часы.
— М-да... — пробормотал он. Он погляделся в маленькое овальное зеркальце и пригладил бороду.
— Ровно двадцать минут сна, — строго сказал он своему отражению. — И встать абсолютно свежим.
Значит, он еще обладает и способностью самовнушения, подумал Саша. Впрочем, это неудивительно.
Профессор вышел из комнаты; было слышно, как он спускается вниз. Саша выждал для верности несколько минут, а потом выбрался из своего укрытия и на цыпочках подошел к панели с секретом. Пошарив рукой там же, где до этого шарил профессор, он надавил на одну из панелей. Было такое чувство, будто под его рукой сжалась и распрямилась маленькая пружинка, и панель легко отворилась.
