— Ух ты! — было даже раньше, чем я считал, и для нас с Ванькой это было только к лучшему. — Мне казалось, сейчас намного позже!
— Самые долгие дни, — сказала мама. — Еще неделя до Петра и Павла, про который говорят, что «Петр и Павел час убавил». Сам бери все, что нужно. Где Иван?
— Проверяет, принял ли домовой наше угощение, — ответил я.
Тут появился Ванька — с видом разочарованным и почти оскорбленным.
— Наш домовой — настоящий привереда! — пожаловался он. — Похоже, два или три орешка он все-таки взял, но к молоку даже не притронулся!
— Не переживай, — сказал отец. — Наверно, домовому нужно какое-то время, чтобы к нам привыкнуть. Сам посуди, он столько лет ждал, когда у дома появится настоящий хозяин, и теперь имеет полное право быть осторожным и недоверчивым.
Да, подумал я, отец ведет игру очень умно и тонко. Разумеется, чтобы побольше разжечь в нас желание подружиться с домовым, он должен нам внушить, что домового следует приручать очень медленно и осторожно.
— У вас впереди времени — вагон и маленькая тележка, чтобы прикормить домового и подружиться с ним, — сказала мама. — А пока что сами завтракайте. И не мешкайте, потому что отец едет в заповедник проверять бобровые колонии, и мог бы по пути высадить вас в городе, если вы успеете собраться.
— Да, — кивнул отец, — я мог бы высадить вас у причала спасательной станции, если вы хотите попрощаться с парком аттракционов… И там же я мог бы забрать вас через пять часов. Разумеется, я не настаиваю. Парк закрывается пятнадцатого июля, и у вас ещё есть несколько дней в запасе, чтобы самостоятельно съездить туда на пароходике. Просто я подумал, что вот для вас удобный случай — никаких проблем с доставкой туда и обратно.
Это было слишком здорово, чтобы в это поверить! Не надо нам изобретать никакие предлоги, почему мы так хотим прогуляться в город. Нас просто высадят в городе — а там мы будем делать все, что захотим! Отец не мог нам предложить эту прогулку в более подходящее время!
Что до моего братца, его привела в такой восторг возможность в последний раз посетить все аттракционы, что у него из головы вылетело все остальное — и наши планы, и почему нам нужен был предлог для поездки в город…
— Пять часов? — спросил он, его глаза были дикими и безумными от предвкушения пятичасового рая. — Честно?
— Раз уж я предлагаю, значит, абсолютно честно, — заверил отец.
— Да, но это получается… — Ванька лихорадочно считал в уме. — Скажем, от пристани до парка — полчаса. Поменьше, конечно, но лучше считать с запасом. Туда и обратно — час. Всего — четыре часа на сам парк. За это время можно пять или шесть раз полностью обойти все аттракционы, если…
— Если вы будете достаточно обеспечены финансово, так? — закончил за него отец.
— И не забудь, что нам надо будет как следует подзаправиться! — с искренним беспокойством напомнил Ванька. — От таких вещей как автодром со сталкивающимися автомобилями и переворачивающихся лодок всегда разыгрывается жуткий аппетит, я уж не говорю о всяких каруселях и прочем!
— Эту проблему мы можем решить «не отходя от кассы», — улыбнулся отец. — Давайте точно подсчитаем, сколько вам надо, и, думается мне, я смогу проспонсировать ваш поход.
Они принялись обсуждать необходимое финансирование нашей экспедиции, а я сидел, опустив глаза и притворяясь, будто так старательно пережевываю все разом — творог, клубничное варенье, булочки и мед — что не могу издать ни звука. Сказать правду, в тот момент я от всей души ненавидел моего брата и боялся выдать свои чувства неосторожным взглядом или злым замечанием. Этот подлюга действительно настроился на то, чтобы провести все время в парке аттракционов, наплевав на наше расследование! И ещё я понимал, что чем больше денег Ваньке удастся выцыганить у отца, тем слабее становится надежда вернуть этого перебежчика под наши славные детективные знамена!
— Что ты молчишь? — обеспокоено спросила мама. — Тебе совсем не хочется в парк аттракционов?
— Стараюсь побыстрее запихнуть в себя свой завтрак, — промямлил я. Черт подери! Родители слишком часто подмечают то, что им не следует!
В общем, через полчаса мы были на борту отцовского катерка и стремительно неслись к причалу спасательной станции. Еще минут десять — и мы стояли на причале и махали отцу, по уши обеспеченные и карманными деньгами, и полезными наставлениями.
— Пошли скорей! — Ванька потянул меня за рукав.
— Приди в себя! — рявкнул на него я. — Ах ты, мерзкий крысенок, тебя поманили сладким калачиком, ты и готов продать все на свете! Как насчет наших планов? Ты уже не собираешься выручать Пижона? Пусть остается в руках Степанова, да? Валяй, предай его ради пары поганых аттракциончиков!
— Заткнись! — мой брат подобрался, как бродячий кот, когда тому некуда отступать и остается только шипеть на огромную собаку, которая его обнюхивает, да настраиваться на то, чтобы дорого продать свою жизнь. — Тоже мне, воспитатель нашелся! Эти деньги даны нам на аттракционы, и мы имеем полное право их потратить, а пять часов — это уйма времени! Мы все-провсе успеем!
— У нас только пять часов на все, что надо успеть! — возразил я. — Сам считай! Нам надо побывать у отца Василия, добраться до заповедника и потом вовремя быть на причале! Если мы сядем на пригородный автобус, то ехать нам на нем до остановки, от которой удобней всего пройти к дальним охотничьим домикам — минут сорок, да ещё прождать этот автобус можно минут двадцать, а то и сорок, если не повезет с расписанием! Вот тебе уже больше часа. Идти по лесу до дальней речки, на которой стоит охотничья база, тоже получится не меньше сорока минут, даже учитывая, что мы знаем все прямые тропки и можем срезать путь там, где больше никто не рискнет! В общем, со всеми возможными накладками, которые всегда бывают, у нас получается около двух часов в один конец! Мы не знаем, сколько времени мы проведем, наблюдая за Степановым. Ну, допустим, полчаса нам хватит, чтобы понять, там Пижон или нет, ведь там не будут особенно скрывать его присутствие — все свои, и криков Пижона никто не услышит! Вот тебе уже четыре с половиной часа. Хорошо, нам не надо возвращаться в центр — от остановки на шоссе возле заповедника до остановки у церкви отца Василия от двадцати минут до получаса, смотря с какой скоростью будет идти автобус. И, все равно, даже если мы выиграем минут двадцать, у нас все равно будет меньше часа, чтобы навестить отца Василия, расспросить его, посоветоваться с ним, как выручить Пижона — и сломя голову бежать на причал, чтобы успеть вовремя! Говорю тебе, у нас всего пять часов, и время уже тикает!
— Оно совсем утикает, пока ты тут будешь разглагольствовать! — проворчал Ванька. Однако было заметно, что он пристыжен. Я отчетливо видел, что он разрывается надвое между одинаково сильными желаниями, перепробовать все чудеса парка аттракционов и продолжить наше расследование. Потом его лицо просветлело. — Послушай, ведь отца Василия ты можешь навестить и один, а я бы тем временем быстро обежал все аттракционы! И я куплю чего-нибудь пожрать, чебуреков там или чего ты хочешь, чтобы мы поели в автобусе или заповеднике. Автовокзал совсем недалеко от парка аттракционов, и мы там можем встретиться! Я могу и билеты заранее взять… Честное слово, тогда мы все успеем! И тебе, правда, лучше прийти к отцу Василию без меня, тебе одному он больше расскажет… — он умильно взирал на меня, готовый на все, лишь бы я согласился с этим вариантом и снял груз с его души.
