— Ты готова продолжить дело дедушки Боремара? — весело спросил он.
— Как ты можешь?! Ведь им же было больно! — возмутилась я его веселости.
— Зато они теперь могут убить тебя. Интересно, ты тоже будешь так же извиваться по полу, когда они будут жарить тебе мозги?
— Прекрати говорить ерунду, — сказала я, оборачиваясь к варгам. — Лучше помоги мне!
— Это в чем еще? — подозрительно спросил Эри.
— Не видишь? Им плохо. Нужно помочь.
Я подошла и присела около ближайшей варги. Та лежала, как-то выгнув спину, на левом боку и, закинув назад голову, часто-часто дышала ртом.
— И как ты собираешься ей помочь? С каких это пор ты начала целительствовать?
В голосе Эри были насмешка и пренебрежение. Не люблю, когда он такой! Прямо так и хочется его треснуть! Но он как всегда прав. Как целитель я ноль. Но все равно, упрямо сжав губы, я приложила два пальца к шее варги, пытаясь нащупать пульс.
— В дерьме не испачкайся, — посоветовали сзади, — вонять будет…
Я резко обернулась:
— Почему ты такой жестокий?
— Потому… Потому что жизнь такая! Не волнуйся, не сдохнут. Они твари живучие. Проверено. Лучше пошли отсюда, пахнет. Все равно ни ты, ни я помочь им мы не можем. Но если тебе горит, можешь за целителями сбегать… Милосердие проявить…
Я сидела на корточках и беспомощно смотрела на Эри, пытаясь найти какие-то слова. Внезапно дверь в зал открылась, и в ее проеме появились фигуры в зеленых мантиях.
— А вот и неотложка… — непонятно сказал Эри, обернувшись на шум. — Пойдем, может, морсу выпьем?
— Никуда я с тобой не пойду! — резко ответила я, поднимаясь на ноги. — Ты мне неприятен… такой!
— Какой есть, — бросил он мне через плечо, направляясь к выходу.
Я с недоумением смотрела ему в след, не понимая его злости.
Этория.
Анжелина Делой, курсантка четвертого года обучения, стояла по стойке «смирно» в одном ряду с пятью другими такими же курсантками, как и она. Хотя если говорить точно, такими, да не совсем. Судя по нашивкам, да и просто по виду, девушки были самого разного возраста — пятый, четвертый, третий, второй и даже первый курс. Хоть все они были ей знакомы (неоднократно видела в стенах училища), но ни с кем из них она до этого близко не общалась.
Кабинет начальницы училища, где их построили, был не очень велик. В нем находился стол с сидящей за ним хозяйкой кабинета, рядом — варга в звании подполковника службы безопасности, плюс еще незнакомая госпожа майор, стоящая прямо перед строем, и варга в звании старшего лейтенанта. Последняя стояла немного сбоку и с неким недоумением разглядывала курсанток.
— Вольно! — скомандовала госпожа майор.
Курсантки дружно опустились на правое колено, выполняя приказ. Похоже, все они, как и Анжелина, нервничали. Конечно, будешь тут нервничать, когда тебя внезапно вызывают в «такой» кабинет, а в нем полно незнакомых тебе варг с высокими званиями! И все тебя оценивающе разглядывают, так, словно что-то решая в уме. Неужели хотят отчислить? Это же будет позор из позоров! Ну да, есть у нее несколько хвостов по некоторым предметам… Но она же старается! Она ведь не круглая двоечница! Это будет несправедливо! Они не могут так поступить!
Словно в подтверждение самых страшных мыслей, госпожа майор заговорила, начав с того, о чем беспокоилась курсантка.
— Все вы с разных курсов, — неспешно начала она, — все вы разные, но есть в вас одно общее, то, что вас объединяет… А именно ваше отношение к учебе…
Майор заложила руки за спину и сделала несколько неторопливых шагов вдоль короткого строя. В кабинете возникла просто чудовищная по своей напряженности пауза.
— Курсантка Анжелина Делой!
— Я!
— Почему вы все время что-то рисуете на занятиях?
— Н… не могу знать, госпожа майор!
— Вот как? — Майор насмешливо приподняла брови. — Рисуете и не знаете почему?
— Н… ннн…
Самое смешное, что это действительно было правдой! Ее рука сама начинала выводить линии, создавая рисунок. Были бы бумага и стило. А потом Анжелина увлекалась и полностью отключалась от окружающей ее реальности. В этом-то и была ее проблема…
— Так, курсант Анжелина! Отставить!
Майор сделала еще шаг, остановившись у крайней, самой старшей девушки, и задала вопрос, обращаясь уже к ней:
— А когда у нас курсантка Кира Протас перестанет писать на лекциях стихи про любовь?
Та в ответ пошла красными пятнами и опустила голову, однако ничего не сказала в свое оправдание.
— А вы что пишете? — Майор повернула голову к другой курсантке. — Роман? Или по-прежнему маленькие рассказики о жизни в училище? О смешных преподавателях… о всяких безобразиях, которые вы же сами и придумываете… А?
В ответ молчок!
— Я не скажу, что вы бездельницы или лентяйки… — Не дождавшись ответа, майор развернулась и вновь неспешно пошла вдоль строя в обратную сторону. — Не скажу…
Внезапно майор резко повернулась к строю и рявкнула:
— Нет! Вы разгильдяйки, бесцельно тратящие свое время и время ваших преподавателей! Вы задумывались о своем будущем? Что вас всех в нем ждет при таком подходе к учебе?
Опущенные головы и угрюмое молчание в пол.
— Хотя впрочем, — разомкнув удерживаемые за спиной руки, майор сделала небрежный жест рукой, — о чем это я? В дальних гарнизонах всегда найдутся места для неумех…
Тоскливая тишина в ответ. Дальние гарнизоны — это да. Печаль забытых богиней мест, где, как правило, есть много жаркого палящего солнца, знойного, с песком, ветра, полным-полно службы и полностью отсутствуют хоть какие-нибудь новости…
Госпожа майор глубоко вздохнула и снова сложила руки за спиной.
— Однако, — вновь заговорила она, выдержав длинную и мучительную паузу, — после разговора с вашими преподавателями и начальницей училища, неожиданно положительно вас охарактеризовавших, решено дать вам еще один шанс…
Вздох облегчения прокатился по строю.
— Не рассчитывайте, что это будет просто!
Майор резким голосом обрезала появившиеся было на лицах курсанток улыбки.
— Не рассчитывайте! Надеюсь, все вы знаете о сложившемся в империи мнении в отношении нашего народа… Ситуации, в результате которой Этория лишились столичной академии, роты почетного караула и доверия его величества императора Хайме!
Лица девушек посуровели.
— Курсантка Анжелина Делой!
— Я!
— Что нужно предпринять в такой ситуации?
— Перерезать им глотки! — браво брякнула первое, что пришло в голову, ошарашенная неожиданным вопросом Анжелина.
