Но и его хватило. Дар эмпата забил тревогу – мужчина возмутился моим присутствием. Губы служителя закона плотно сжались, глаза сузились. Я сделал вид, что ничего такого не заметил, и хотел было протиснуться мимо, но стражник схватил меня за плечо.
– Куда пошел? Ты кто такой?! – процедил он. Боль хлестнула за глазницами так сильно, что я чуть не потерял сознание.
– Послание от инспектора Монро, лично шерифу в руки! – Cлова вывалились изо рта как куски непроглоченной каши.
На него волшебные слова не возымели такого же действия, как на служителя с лестницы.
– Чего-о-о? – издевательски протянул он. – А ну пошел вон отсюда.
Мне вспомнились уроки Тороса. Резким ударом в горло я свалил стражника на пол, мужчина грохнулся, хрипя и изумленно пуча глаза.
«Всегда добивай…» – послышался в голове голос Тороса.
«Солдат нельзя убивать!» – закричал Буран.
Я присел над пытающимся позвать на помощь стражником и с силой ударил его головой об пол. Солдат обмяк. Дышит? Дышит! Слава Светлому.
В конце коридора обнаружилась дверь, заметно отличающаяся от прочих. Высокая, широкая. Рядом с ней висела блестящая табличка.
Поднявшись на ноги, я побежал, ожидая, что все двери в любую минуту распахнутся и десятки солдат хлынут в коридор, чтобы поймать наглого пирата. Я бежал и думал о том, что сейчас все решится. Сейчас закончится моя история, и не столь важно чем. Иногда лучше исчезнуть вместе со всеми, чем остаться последним уцелевшим.
По-моему, я сделал все, что мог сделать простой деревенский паренек с далекого севера…
Оказавшись у двери, я потянул ручку на себя и ворвался в комнату, которая обязана была оказаться кабинетом шерифа.
Мне навстречу повернулся человек в черном плаще с меховым воротником. Из-под черного железного шлема воина Цитадели раздался возмущенный возглас. Из-за стола напротив представителя братства на меня уставился крепкий мужчина с ехидным взглядом и сединой на висках. В углу слева от двери кто-то зашевелился.
– Я принес компас Дайга! Я принес компас Черного капитана! – закричал я.
Воин Цитадели схватился за висящий на поясе ручной дальнобой. Мир замер, будто течение времени остановилось. Фанатик развернулся, наводя на меня оружие. Медленно, очень медленно.
Но я все равно не успевал. Я стоял на пороге, глядя в черные смотровые щели шипастого шлема, и не мог пошевелиться.
Или уже не хотел.
Кто-то закричал.
Эпилог
Снэйл ан Найт считал, что в последние два дня в его жизни стало слишком много братства Ледяной Цитадели. Драным фанатикам вообще не следовало высовываться из своей твердыни, а уж тем более лезть в дела Содружества (и особенно Барроухельма), но неожиданная мягкотелость Совета…
За последние сутки «старший искатель Клар Шаррейв» измотал нервы шерифа так, как не изматывала жена, сожравшая его терпение пару лет назад, незадолго до того как сбежала из города с любовником-торгашом и прихватила с собой малолетнего сына.
– У нас нет времени, – пролязгал Клар. – Мы должны отправить нарушителей в Цитадель уже сегодня. Мне непонятно, почему у вас такие сложности, шериф! Это может поставить под угрозу отношения братства и Содружества.
Ноги шерифа в начищенных сапогах покоились на столе, а сам Снэйл откинулся в удобном кресле, наблюдая за старшим искателем с едва сдерживаемым желанием приказать Молчаливому вышвырнуть прочь оледеневшего фанатика.
Эмпат из ордена Неприкасаемых, правая рука и телохранитель Снэйла, равнодушно взирал на воина Цитадели из своего угла и, как водится, зловеще молчал.
– Клар, я уже ясно вам сказал – нет. Вы же понимаете значение слова «нет»? Никто из ваших «пиратов» не покинет Барроухельма, пока я во всем не разберусь. Дело под моим личным контролем, понимаете?
– Это неуважение к братству…
– Трупы моих людей в порту – вот это неуважение! – раздраженно отмахнулся Снэйл. Как хотелось встать, стащить с головы старшего искателя тяжелый шлем и пересчитать ему все зубы. Такие желания преследовали ан Найта всю его сознательную жизнь, но, к сожалению, очень редко удавалось перейти к таким вот методам. Закон есть закон. Иногда преступники вызывали больше сочувствия, чем потерпевшие.
– Мне казалось, что мы уладили этот инцидент… Мне бы не хотелось к нему возвращаться. Виновные, выдавшие некорректные инструкции ликвидаторам, предстанут перед судом Цитадели и будут казнены.
Некорректные, значит? Шериф поиграл желваками и представил, как колотит искателя головой о железный стол, как отлетают в сторону все эти винтики, шестеренки и шипы с его шлема. Полегчало. Глава Тайного Двора пытался заполучить тех, кто «отдал такой приказ», но у братства оказалось другое мнение. «Это внутреннее дело», – сказал старший искатель и настроил против себя Снэйла ан Найта на всю жизнь. Требовать от других того, чего сам не соблюдаешь, – верх оледенения.
– Вернемся к вашей просьбе, брат Шаррейв. Нет. Принадлежность к пиратам подозреваемых не доказана. Ваши слова – это лишь ваши слова. С тем же успехом вы могли назначить пиратами и меня, и лапочку Молчаливого.
Неприкасаемый улыбнулся. Одними губами.
– Мы теряем время…
– Именно так, брат Шаррейв. Мне и без разговоров с вами хватает проблем, понимаете?
Снэйл не кривил душой. Событие в Академии, в котором были замешаны «пираты», вскрыло любопытные детали. Пожилой ректор, укрывавший несколько месяцев банду татуированных наемников, отказался отвечать на вопрос дознавателей – зачем ему понадобились головорезы. Теперь Диар попал в камеру неподалеку от двух Неприкасаемых и воришки Закона, покрошивших солдат удачи.
Еще двое лучших допросников Тайного Двора бились о непроницаемую стену элитных воинов, тщетно стараясь вытащить из них хоть какой-нибудь ответ, а мальчишка-вор, получивший травму во время задержания, до сих пор не пришел в сознание. Так что пролить свет на случившееся оказалось непросто. Снйэлу оставалось лишь дождаться разрешения Совета на беседы другого уровня и иными методами. Чутье подсказывало ему – показания ректора покажутся интересными не только шерифу Барроухельма, а вот Неприкасаемых расколоть не удастся и под пытками.
Впрочем, кто не пытается, тот ничего не делает.
– Мы просили о малости. Передать суду Цитадели пиратов, ограбивших исследовательское судно и разыскиваемых всеми боевыми кораблями братства. Вернуть украденную реликвию обратно в Цитадель. Почему вы чините препятствия? – упрямо продолжил старший искатель.
Снэйл закатил глаза.
– Мы можем выдать тело одного из них, – сказал он. – Вас это устроит?
– Вы про того, кто повесился в вашей камере? – прогудел брат Цитадели. – Правосудие непросто вершить над трупами.
