— Впрочем, — задумчиво проговорил я, стараясь сохранять на лице выражение равнодушия и чуть-чуть скуки, — я знаю мастеров, которые легко изготовят партию таких револьверов. Недешево, конечно, выйдет.
— Насколько дорого? — настороженно поинтересовался староста. — Мне много не надо. Так, для себя и близких, а еще разведчикам, которые постоянно обследуют окрестности вокруг поселка. Возможность сделать по шесть выстрелов подряд сильно повысит их шансы уцелеть и при этом разгромить врага.
— Сейчас я вам не могу сказать, — развел я руками. — Только переговорив с мастерами, я буду знать, во сколько обойдется такой заказ.
— А когда, господин Славар, — поинтересовался Пьяго, — вы вновь окажетесь в нашем поселке?
Я посмотрел на Дагара, но тот только развел руками. Понятно, предлагает определиться со сроками самостоятельно. Что ж, попробуем…
— Хм… месяца должно хватить. — Я мысленно прикинул, сколько потребуется времени на дорогу и изготовление братьями-гномами партии револьверов. — Да, через тридцать дней, начиная с завтрашнего, ждите обратно. Если и задержусь, то не слишком долго. Дней на пять.
— Буду ждать, — клятвенно заверил меня Пьяго.
После этих слов разговор по поводу оружия завял сам собою.
Переночевали у бородача, который любезно предоставил нам с гномом одну из комнат. А утром, плотно позавтракав и бесплатно набив пару мешков провизией (я предлагал денег, но Пьяго наотрез от них отказался), покинул поселок. Однако обратный путь оказался совсем не таким спокойным и безопасным, как день назад.
Часа через четыре после полудня, когда мы пролетали над океаном, на нас из облаков вывалилось пиратское судно. Ну а кем же еще может быть дирижабль, на мачте которого развевается черный флаг? Вместо привычного мне по родному миру черепа с костями на полотнище были изображены две костлявые руки с обрывками кандалов, сжимающие кривые ножи.
— Подземные демоны и боги, — выругался Дагар, первым заметив вражеское судно, — пираты!
— Уйдем? Что это вообще за корабль? — хмуро поинтересовался я, пытаясь поднять «Искру» вверх и укрыться в облаках.
Как назло, самое густое их скопление осталось в стороне, а окружающая облачность едва ли могла скрыть нас от вражеских взглядов.
— Я таких еще не видел, — напряженно откликнулся гном. — А ты?
Я резко крутанул штурвал в сторону, чтобы получше рассмотреть пирата. М-да, как и Дагару, мне подобное пришлось увидеть впервые. Нет, в целом корабль был обычным. Вздернутые ют и бак, дутые борта, «колбаса» из золотой кожи с пыльцой фей и десятки канатов и вант. Но было и еще кое-что. А именно — по два выступа на каждом борту, вроде орудийных башенок, и в каждой из них по крестообразной щели, из которой торчало по тонкому и длинному орудийному стволу. Верхний срез башни у носа доходил почти до края палубы. У той, что находилась на борту возле кормы, нижний срез почти равнялся с днищем. Между башенками располагалось по четыре пушечных порта с пушками внушительного калибра.
Устройство и положение башенок было настолько удобным, что экипаж мог вести стрельбу почти в любом направлении и из любого положения. Вот и сейчас я увидел, как башенные стволы пришли в движение в щелях, наводя свои жерла на мою «Искру».
— Далеко, — уверенно заявил гном, — не попадут…
Договорить он не успел — пираты разрядили орудия. Следом за грохотом выстрелов я ощутил слабую дрожь корабля и громкий треск ломаемого дерева.
— Проклятье, — заревел гном, — они каюту продырявили! И корму тоже. Капитан, маневрируй, слышишь? Маневрируй, или нас тут разделают, как подземную слепую свинью.
— А я что делаю?
Пираты прочно висели у нас на хвосте. Как я ни крутился, как ни вилял из стороны в сторону, но уйти от чужого дирижабля мне не удавалось. В скорости он не уступал «Искре». Может, был чуть медлительнее. Но из-за постоянных маневров, уходов то вверх, то вниз я никак не мог воспользоваться этим крошечным преимуществом. Стоило мне прекратить вилять и начать двигаться по прямой, как тут же следовало наказание. Пушки у пиратов были скорострельными, дальнобойными и точными. За полчаса погони вражеские ядра разнесли в щепки палубную надстройку, испятнали борта и корму. Даже одну пушку повредили, разнеся ей лафет.
Через тридцать минут пиратский дирижабль приблизился почти вплотную. Благодаря разбитой каюте, мне ничто не мешало оглядываться назад и видеть толпу низкорослых пиратов, собравшихся на носу. Мерзавцы готовились к скорому абордажу. И откуда они взялись на мою голову?
— Дагар, — крикнул я гному, который крутился в трюме возле пушек, — давай наверх! И прихвати пару бочонков с порохом и рубленым свинцом.
Если мое указание и показалось напарнику странным, то виду он не показал. Через минуту его коренастая фигура оказалась рядом. На каждом плече у него лежало по небольшому осмоленному бочонку.
— Зачем тебе порох? — поинтересовался напарник, складывая свою ношу мне под ноги. — Хочешь взорвать «Искру», как начнется абордаж?
— Почти… «Искру» не «Искру», но кого-то точно попытаюсь взорвать, — откликнулся я. — Держи лучше штурвал. Как крикну — сбрасывай скорость, понял?
— Угу, — подтвердил ничего не понимающий гном.
И нечего ему понимать пока что. Если выйдет моя задумка, то гном сам поймет без объяснений. А если не выйдет… что ж, тогда не до слов будет.
Первым делом я вывалил рубленый свинец из бочонка прямо на палубу. Потом в опустевшую тару пересыпал ровно половину пороха из второго бочонка. В обе емкости накидал свинец и забил обратно крышки. Пару раз встряхнул, чтобы порох и свинец перемешались. Правда, не сильно был уверен, что это нужно.
Потом сорвал с себя рубашку, стянул ворот и рукава в один узел, получив нечто похожее на мешок. С этим импровизированным мешком я вскарабкался по вантам к «колбасе». Как раз рядом с веревочной лестницей пиратское ядро проделало пробоину, и сейчас оттуда сыпалась пыльца фей. Золотая кожа уже начала стягиваться, но отверстие еще было достаточно большим, чтобы подставить рубашку-мешок и набрать пыльцы доверху.
Рубашка — не золотая кожа, долго пыльцу фей не удержит. Но мне долго и не нужно. С надувшейся тарой я спрыгнул на палубу, благо что сейчас пыльца помогала мне и я не столько рухнул вниз, сколько плавно спустился. Даже пятки не ушиб о палубные доски. Пробить кинжалом бок бочонков, сунуть туда куски просмоленной веревки и поджечь — на несколько секунд работы. Уже после этого развязал рубашку и густо осыпал свои пародии на бомбы золотой пыльцой. Миг спустя оба бочонка были окружены золотистым сиянием. Всего на минуту — скоро пыльца развеется, но и этого должно хватить.
Дальше я двигался еще быстрее, хотя казалось, что больше некуда. Вот только горящие фитили в пороховых минах кого угодно заставят носиться как наскипидаренного.
— Дагар, — закричал я, — тормози и поднимай корабль!
От пиратов мои действия были скрыты высоким бортом, и, когда я поднял над головой один из бочонков и кинул его во вражеский корабль, никто ничего не понял. По крайней мере, среагировали вяло. Первая бомба влетела кому-то из гоблов в голову, свалила его на палубу и упала в толпу. От второго снаряда пираты увернулись. Просто расступились в стороны и позволили бочонку прокатиться по всей палубе и юркнуть в трюм, люк которого был раскрыт.
