Назаров отвернулся. Он не хотел больше ничего
комментировать.
– Кто заказчик? – спросил Гордеев. – Кто,
по-вашему, мог выйти на бандитов?
Назаров молчал.
– По-моему ясно, – вмешался Дронго, – нужно
только представить себе, кого может шантажировать наш гость. Он ведь первый
вице-президент компании. Человек, на которого он собирал компромат, должен
занимать более высокое положение, чем Назаров. У него должны быть деньги и
влияние, которому завидует Назаров. Этим человеком может быть только президент
компании Флейшер. Я прав или ошибаюсь?
Гордеев ошеломленно поднялся. Назаров опустил голову.
– Не может быть… – растерянно прошептал старший
следователь. – Этого не может быть…
– Очевидно, подлинным вдохновителем этой истории с
Арзуманяном был сам Флейшер, – продолжал Дронго. – Арзуманян и не
догадывался, что за всеми финансовыми потоками стоял президент компании. И
подозревал обоих вице-президентов. С ними у него был неприятный разговор. Но
оказалось, что они тоже были подставкой. Вот, собственно, и все.
– Это правда? – Гордеев смотрел на Назарова, но
тот молчал. Весь его вид говорил о том, что возразить ему нечего.
– Где сейчас может быть Флейшер? – спросил старший
следователь.
– Наверное, в офисе, – предположил Назаров, –
он обычно там до десяти-одиннадцати вечера.
– Поехали в офис немедленно, – сказал
Гордеев. – Вы, Назаров, поедете с нами.
Он пошел к выходу. Дронго и Вейдеманис поспешили за ним. На
улице их ждал Леонид Кружков.
– Алик не выходил? – поинтересовался Дронго.
– Нет, – удивился Кружков. – Разве он не с
вами?
– Сбежал, – покачал головой Дронго. – Ничего
страшного, мы его все равно найдем. Такой человек не может надолго исчезнуть.
Он постоянно крутится около женщин.
Уже в автомобиле Гордеев взглянул на Дронго и, усмехнувшись,
произнес:
– Значит, ваш друг работает телефонным техником?
– Подрабатывает в свободное от работы время, – с серьезным
видом подтвердил Дронго.
Гордеев улыбнулся, но больше ничего не спросил. Машины
буквально летели в направлении офиса нефтяной компании.
– Я всегда знал, что большие деньги так или иначе
связаны с преступлениями, – задумчиво сказал Дронго. – Сейчас не
любят вспоминать Маркса, но он был прав. Обеспечьте капиталу пятьсот процентов
прибыли – и нет преступления, перед которым он бы остановился.
– У нас было время таких хищников… – мрачно
заметил Гордеев. – Но оно уже проходит. Их время заканчивается.
Они подъехали к зданию. Машины замерли у входа в офис.
Первым поспешил Назаров. Он объяснил охранникам, что с ним приехали сотрудники
прокуратуры и милиции. Заодно он получил подтверждение о том, что президент
компании находится в офисе. Они поднялись на четвертый этаж, где располагались
кабинеты руководителей. В коридоре горел свет. В приемной сидела секретарша –
миловидная женщина лет тридцати пяти. Увидев Назарова, она поднялась из-за
стола.
– Семен Яковлечич просил никого не пускать, –
предупредила она.
– Это сотрудники прокуратуры, – хмуро объяснил
Назаров, – им нужно с ним поговорить.
Секретарша взглянула на него, потом на остальных и подняла
трубку внутреннего телефона. Но на гудки никто не ответил. Она нахмурилась.
– Он занят, – сказала она, – не берет трубку.
Гордеев и Дронго подошли к двери. Между приемной и кабинетом
было две двери.
– Нельзя!
Секретарша попыталась их остановить, но Дронго решительно
открыл первую дверь, затем вторую. И отошел в сторону, уступая место остальным.
И вдруг секретарша закричала. Флейшер сидел в кабинете с простреленной головой.
Он застрелился из небольшого пистолета. Оружие валялось на полу. Дронго подошел
ближе. На столе была записка.
«Я не хотел», – написал Флейшер перед тем как
застрелиться.
Глава 13
Секретарша плакала навзрыд. Дронго молча смотрел на бывшего
президента компании. Очевидно, узнав обо всем, Флейшер не выдержал напряжения.
Конечно, он хотел устранить Арзуманяна, так как тот мог причинить их компании и
дочерней фирме огромные убытки своим отказом застраховать их оборудование. Для
остальных инвесторов это был бы показательный момент.
– Вашу дочернюю фирму финансировал сам Флейшер? –
спросил Дронго у растерянного Назарова.
– Да, – машинально кивнул тот. – А откуда вы
знаете?
– Догадался, – печально ответил Дронго. –
Арзуманян полагал, что главными владельцами дочерней фирмы были вы и Лунько.
– Нет, – сказал Назаров, – основные деньги
вкладывал сам Семен Яковлевич. Только об этом никто не знал.
– И в этом была ошибка Арзуманяна, – кивнул
Дронго, взглянув на Вейдеманиса.
Тот подошел к убитому. Внимательно осмотрел оружие, лист
бумаги, лежавший на столе, капли крови.
– Сам застрелился, – убежденно резюмировал
Эдгар, – сюда наверняка никто не входил.
– Он сегодня весь день был не в настроении, –
признался Назаров. – Как все глупо!
– А вы знали, что он заказал убийство Арзуманяна и
Лунько, и решили его шантажировать, – жестко напомнил Дронго. – Еще
неизвестно, Назаров, кто из вас больший мерзавец.
– Я в детей не стрелял и никого не убивал, – тихо
напомнил побледневший Назаров. – Можете говорить все что угодно, но только
я убивать никого не хотел.
– Между прочим, вы напрасно считаете, что не понесете
уголовной ответственности, – вмешался Гордеев. – Ведь вы знали о
готовящемся преступлении и ничего не сделали, чтобы его предотвратить.
– Это еще нужно доказать, – возразил Назаров.
– Но ваша попытка подкупить Карлика для шантажа
президента Флейшера, можно сказать, уже доказана. А значит, вы знали о
преступлении и пытались его скрыть, – резонно добавил Дронго.
Назаров, отойдя в глубь кабинета, сел в кресло и обхватил
голову руками. Гордеев достал телефон.
– Еще одно убийство, – передал он, – вернее,
самоубийство. Президент нефтяной компании Флейшер. Вызовите экспертов.
Дронго подошел к Назарову.
– У нас мало времени, – напомнил он, – и мне
нужно знать имя третьего. Если вы смогли вычислить Карлика, то наверняка знали
и третьего.
– Уходите! – взмолился Назаров. – Я больше
ничего не знаю. Алик рассказал мне, что в нападении участвовали двое. Он назвал
одного – Карлика, поэтому я и хотел встретиться именно с ним. Однажды мы с ним
встречались. Он произвел на меня отталкивающее впечатление. Какой-то дебил. Но
насчет денег мы условились точно, и он сказал, что передаст мне кассету с
записью разговора. Там Флейшер просил одного человека решить вопрос с
Арзуманяном. Вот тогда я и решил, что куплю эту пленку. Я ничего больше не
сделал, клянусь вам. И вообще я хотел… отнести эту пленку в милицию, –
вдруг вдохновенно соврал он.
